Соблазнить тьму - [52]

— Как скажешь, дорогая. — Он бросил её на задницу. — Ты ведь знаешь, что я живу только для того, чтобы доставлять тебе удовольствие.

Воздух со свистом вырвался из её лёгких, и Брайд зло взглянула на Девина, когда смогла отдышаться.

— Ну ты и осёл.

Он прижал руку к груди, прямо над сердцем.

— Ох, ты меня ранила. Я ведь просто сделал то, чего ты хотела.

— Осёл, да ещё и напыщенный. — Прикусив внутреннюю сторону щеки, Брайд встала. Она могла превратиться в дымку (хотя ей нужно было открытое пространство, чтобы покинуть комнату), а могла быстро раздеться и замаскироваться, но не сделала этого. И не только потому, что в голове у неё всё ещё прокручивалось напоминание Девина о том, что Алиа у него, но и потому, что она испытывала любопытство и что-то ещё, что-то, что отказывалась называть. — Если ты притащил меня сюда, чтобы изнасиловать…

Девин выгнул бровь, в глазах его зажглась искра.

— Это не было бы изнасилованием, и нам обоим это известно. Прошлой ночью ты была со мной, практически истекала на мою руку.

Она стиснула зубы.

— А ты любитель преувеличить.

Он пожал плечами.

— Тебе не стоит беспокоиться о моих сексуальных домогательствах. Пока. Сейчас ты разденешься и примешь душ, а после мы поговорим.

Она подняла подбородок.

— Ага, сейчас.

— Сейчас. Я заставлю тебя, если понадобится. И, Брайд, — сказал он хрипло, — я надеюсь, что это понадобится.

Ну, конечно он на это надеялся. Девин был единственным человеком на планете, который мог выполнить подобную угрозу. Единственным, кто мог заставить Брайд наслаждаться тем, что её желание проигнорировали.

— Мне не обязательно быть чистой, чтобы с тобой разговаривать.

— Обязательно. На данный момент твой вид меня расстраивает.

В этот момент Брайд протягивала руку назад, пытаясь найти в комоде оружие, которое у неё было спрятано повсюду, просто на всякий случай. Однако, разозлившись от слов Девина, она схватила первое, что попалось под руку — книгу. В мягкой обложке. Как бы то ни было, она запустила ею в него, попав прямо в щёку.

Удивлённо моргнув, Девин потёр ушибленное место и взглянул на упавшую книгу.

— Это ребячество.

— Ну, твоё идеальное лицо расстраивало меня.

— Наконец-то ты признала, что я идеален. — Он осторожно подтолкнул книгу в сторону ногой. — Первое правило воровства, милая: не нужно злоупотреблять тем, что тебе с трудом удалось украсть.

— Я не крала эту книгу. — Она не знала, почему сказала правду, ведь его мнение не имело значения. — Я её сохранила.

Он снова выгнул бровь, его взгляд стал резким.

— Ты смогла её сохранить, потому что ты — простой человек, а люди живут сотни лет, не старея?

— Ты уже знаешь, что я не человек, — проворчала Брайд. Превратившись в дымку у него на глазах, она разрушила своё «я — человек» утверждение. — Прекрати отвлекать меня.

— Ничего не могу с этим поделать. Я ведь идеален, помнишь?

Чёрт! Как же он её бесит!

— Я приму душ, но только потому, что он мне действительно нужен. — Её ворчание стало грубым. — Но я приму его в одежде. — Так-то вот! «Боже, я реально веду себя как ребёнок».

— Без одежды, — сказал он.

— В одежде. И точка.

— Советую тебе раздеться. — Теперь тон его был почти радостным — верный признак того, что терпение Девина подходило к концу. Брайд начинала понимать, что, чем милее он казался, тем сильнее была ярость, испытываемая им. Основное доказательство: Девин улыбался, когда обезглавливал Тома.

— Ладно, я разденусь. Но ты и твоя дебильная футболка должны свалить из комнаты. — Она указала на дверь, ни на секунду не веря, что он на самом деле уйдёт. Хотя попробовать стоило.

— Чёрта с два, — ответил Девин. Не удивительно. — Я планирую наслаждаться представлением. И моя футболка не дебильная, она рекламирует общественные услуги.

На футболке этой была надпись «Стоматологическое Приспособление Для Расширения Рта Здесь» и стрелка, указывающая на его член, что означало, что женщины могли не стесняясь делать ему минет.

— Девин.

— Брайд. Последний шанс раздеться самостоятельно.

Она изучала Девина, отмечая решительное выражение его лица и бескомпромиссную позу. Если она продолжит настаивать, то он действительно подчинит её тело своей воле, и тогда она потеряет контроль над собственными действиями. А если она сдастся, но сможет решать, с какого угла ему показаться и насколько сильно можно будет соблазнять его тем, что он никогда не получит.

— Ладно-ладно, — ответила она, вздохнув. — Хочешь представление — будет тебе представление. — Он будет наблюдать за ней и хотеть её, но она ему не отдастся. И это было напоминанием самой себе.

Девин снова удивлённо моргнул.

Конечно, он ведь ожидал, что она продолжит спорить. Упрямо приподняв подбородок, Брайд медленно разделась. Первыми были ботинки, которые она швырнула в Девина, но тот с лёгкостью отступил. Затем она сняла штаны и рубашку. Зрачки Девина расширились, когда она расстегнула лифчик из син-хлопка и позволила ему упасть на пол. Затем последовали подобранные под него трусики, и, наконец, она осталась обнажённой. Ну, за исключением медальона Алии, но он не считался.

— А я боялся, что выдумал эти алые соски. Алый, кстати, мой новый любимый цвет.