Потом с легким акцентом произнес на английском:
— Пожалуйста, скажите мне, что вы пришли с миром.
Эмбер медленно сняла с себя шляпу с сеткой. Ветер взметнул ее светлые волосы и закинул ей на лицо. Эмбер попыталась их убрать, но ей мешали плотные перчатки.
В конце концов она бросила шляпу на землю, стянула с себя перчатки и тоже бросила их. Почувствовав жар, Эмбер расстегнула верх комбинезона, скинула лямки и, откинув назад волосы, уперла руки в бока.
Нед радостно схватил перчатки и помчался с ними в поле. Правда, одну он скоро уронил.
Однако незнакомец не заметил этого. Он смотрел в глаза Эмбер. Взгляд его потеплел, и кончики губ дрогнули в улыбке.
Разволновавшись, Эмбер развернула плечи, вскинула голову и спросила:
— А вы сами не опасны?
— Я? — Он закинул руки за голову, еще раз показав свой плоский загорелый живот, и Эмбер сжала зубы, решительно отведя глаза в сторону. — Я самый мирный человек на свете.
— В следующий раз, мирный человек, держитесь подальше от моего гамака. Вы поняли?
Он сделал к ней шаг, Эмбер отступила назад, и это было смешно. Если бы она закричала, десяток хиппи бросились бы с горы на помощь ей. А может быть, и не бросились бы.
Эмбер не волновалась насчет своей безопасности. Она боялась потерять рассудок.
Нагнувшись, мужчина поднял перчатку, которую бросил Нед, и погладил пальцем ярко-желтую ткань.
— А если я сказал бы вам, что споткнулся и упал в гамак, потеряв сознание?
— Я бы подумала, что вы идиот.
Улыбка заиграла на его губах. Он взглянул на лавандовое поле, сделав к ней шаг.
— Тогда скажу чистую правду: злая ведьма околдовала меня. Она дала мне персик, я откусил — и погрузился в глубокий сон.
Будто желая подчеркнуть свои слова, он протянул ей перчатку. Эмбер хотела взять ее, но он не отдал ей. Взгляды их встретились.
Глаза его были темно-карие, на губах играла улыбка. Нос его, похоже, был когда-то сломан, но это лишь придавало ему особое очарование.
— Это было яблоко, — сказала Эмбер, и голос ее сорвался на последнем звуке.
— М-м-м… Да? — хмыкнул он, мягко отпуская перчатку.
— Спящая царевна была заколдована яблоком.
И снова на губах его заиграла эта завораживающая полуулыбка.
— Разве не Ева? Она совратила бедного Адама.
— Это был запретный плод. Я не имею в виду только яблоко.
— Хорошо. Я признал свою ошибку.
Заходящее солнце на миг осветило лицо незнакомца. Оно было потрясающе красивым.
Но больше всего Эмбер потрясли его слова. Местные жители были такими серьезными, что с ними невозможно было шутить. Сейчас ей стало очень хорошо. Ей показалось, что она оказалась в чистой постели после долгого дня на ногах.
— Кто вы? — спросила Эмбер с неприкрытым интересом в голосе.
Мужчина протянул ей руку:
— Хьюго. А вы?
С замиранием сердца, будто стоя на краю скалы, Эмбер тоже протянула ему руку. Пальцы его были длинными и сильными. Рукопожатие — крепким и теплым. По телу ее пробежала дрожь.
— Эмбер.
— Очень рад познакомиться с вами, Эмбер.
— Не сомневаюсь, что вы рады.
И тогда он рассмеялся.
Его смех потряс ее до глубины души. И вызвал ощущение пустоты. И желания. Эмбер сделала глубокий вдох.
— Не знаю, как насчет злой ведьмы, но эта земля — частная собственность, поэтому вам лучше уйти отсюда. Через час будет совсем темно. Если вы поторопитесь, вам удастся добраться до деревни засветло. Там вы найдете себе другое место для сна.
Засунув руки в карманы, мужчина стал покачиваться на ногах, но не сдвинулся с места.
Эмбер, скрестив на груди руки, покачала головой. Но мужчина лишь улыбнулся ей в ответ. Глаза его говорили о том, что не только она заинтересовалась им с первого взгляда. Эмбер повернулась и кивнула ему через плечо.
— Ну тогда пойдем, Хьюго. Следуй за мной.
Хьюго сладко потянулся, с хрустом разминая свои натренированные мышцы.
Спросонья он не сразу понял, были ли привидевшиеся ему образы реальными или это были остатки его сладкого сна. Затем медленно, будто капли ртути, образы слились в единое целое, и он вспомнил красивые ноги, перекинутые одна на другую. Тепло, превращавшееся в жар. Вздохи, смех, вскрик.
Это был не сон. Эта была Эмбер.
Кто-то пнул ногой кровать.
Хьюго открыл глаза, которые сразу же ослепил яркий солнечный свет, и увидел Эмбер, уже не лежавшую рядом с ним. Она стояла возле кровати и в упор смотрела на него.
В первый раз, когда он увидел ее — в шляпе с сеткой, громоздких рабочих брюках и этих невероятных желтых сапогах, — она была похожа на персонаж из комедии пятидесятых годов. Потом она сняла все это — и он увидел загорелые гладкие плечи, чудесные длинные ресницы, глаза цвета виски, полные губы и длинные спутанные золотистые волосы, достававшие до поясницы.
На этот раз все было по-другому: губы ее были плотно сжаты, руки уперты в бока. А прищуренные глаза метали молнии.
Однако от этого в нем не погасло желание затащить ее в постель. Хотя шансов было мало.
Впрочем, жизнь приучила его никогда не сдаваться. Хьюго сел, отбросив простыню, и ноги его коснулись шершавого деревянного пола. Он встал.
Эмбер взглянула на его обнаженную грудь, и у нее перехватило дыхание. У Хьюго появился шанс.
Но в этот момент она взмахнула рукой и указала на дверь:
