Соблазнение строптивого - [11]

Или перспектива расставания возбуждает его сильнее рассказов? Если да, то надо почаще уезжать. При всей моей любви к развлечениям иногда хочется, чтобы были только Эсин и я. Один на один, вот так дико, точно спаривающиеся звери.

Потирая ноющее плечо, я брела к центральной лестнице, едва слышно отвечая на пожелания счастливого пути, почти не замечая гневных взглядов женщин. Очень медленно спустилась с крыльца, доковыляла до привязи и уставилась на тёмного, трепавшего холку светло-серого в яблоках коня. Я даже носильщика с сундуком не заметила, пока он не спросил:

— Куда грузить?

Вздрогнув, услышала шум Светлой улицы, поняла, что тёмный слегка кривит губы. В поводе у его коня был ещё один, серый, с туго набитыми тюками. А у яблочного к седлу был приторочен длинный узкий меч с простой, обвитой кожей, рукоятью. В потрёпанных ножнах.

— Лошадь где? — спросил тёмный.

— Тебя как зовут? — в упор посмотрела на него.

Он заправил чёрную прядь за ухо:

— По легенде я Бейл, а ты — Лиа Торн. Сирота и бесприданница, я взял тебя в жёны после смерти родителей, поэтому ты о них знаешь только имена: Сол и Рур. Я владею кузницей на Песчаной улице, мы путешествуем по святым местам в надежде, что молитвы и жертвоприношения избавят тебя от бесплодия. Это всё, что тебе надо знать.

— Как тебя зовут?

— Тебе это знать не обязательно.

— Послушай ты, — приблизилась к нему вплотную, но он лишь усмехнулся, глядя на меня с высоты своего роста. — Ты, конечно, крутой мечник, но ты всего лишь посвящённый третьего круга Смерти, не зарывайся тут.

Не моргнув оранжевыми глазами, он ответил:

— А ты знаешь, что во время близости с тобой мужчина уязвимее, если ты знаешь его имя, даже не истинное, а просто общеиспользуемое?

— К твоему сведению, — прорычала я, — я не сплю с мужчинами, имён которых не знаю.

— Лжёшь.

— Откуда такая уверенность? — я упёрла руки в боки.

Тёмный вздохнул:

— Знаю минимум четырёх мужчин, с которыми ты переспала, не зная их имён. Моргнула. Даже немного смутилась. Задрала бровь:

— Справки обо мне наводил?

— Не люблю работать вслепую. Кстати, советую переложить вещи из сундука в седельные сумки. И приведи уже то, на чём поедешь: пора делом заниматься, а не только стол пресветлого полировать.

— Завидуй молча.

— Чему? Лиа, мы будем спать в одной комнате, я физически сильнее тебя, а ты не склонна отказывать симпатичным мужчинам, так что хватит грозить отказом от тела, лучше делом займись. У нас долгий путь. — Он хмыкнул. — Подумай, сколько мужчин тебя ждёт.

Со мной так никто не разговаривал! Даже Илеост и Мав. Все как-то опасались Эсина, не отличавшегося умеренностью в связях. В конце концов, все знали, как он любит давать нас, его любовниц, братьям по ордену в награду за хорошую службу или услуги, что он любит послушать рассказы о связях с другими мужчинами, а тут…

Передёрнув плечами, отправилась в конюшню. Носильщик топал следом.

Странная какая-то поездка намечается. Оглянулась от входа во двор: улыбающийся тёмный гладил своих коней. Вот вражья образина! Может, ему Эсин на хвост наступил, а мне расплачиваться? И ведь придётся потом рассказывать, как этот тёмный меня валял, принуждая к близости, и как я потом под ним стонала от удовольствия.

Передёрнув плечами, вошла во внутренний двор. К счастью, он пустовал, и, шагая к конюшне, я задумалась о тёмном. О Бейле, если ему так угодно. Не припоминаю, чтобы видела его красивую мордочку на общих праздниках. Откуда он вообще взялся на мою голову?

Развернулась и уставилась на молодого прыщавого носильщика:

— Чего ноги еле передвигаешь? Шевелись быстрее!

Он удивлённо вскинул куцые брови. Вообще-то не имею привычки орать на младших и прислугу, теперь задумалась: на кой ляд психую из-за этого тёмного? Потёрла лоб:

— Извини, волнуюсь: первая дальняя командировка, да ещё с тёмным.

— Да ладно, понимаю: эти тёмные даже пресветлого умудрились довести до белого каления шутками о его любовницах, чего уж о тебе говорить.

— А ты где такое слышал?

— Так давеча же, когда это дело обговаривали, я под дверью ждал на случай, если понадобиться чё, — он залился краской, — и уж как претёмный и этот хмырь над пресветлым потешались, что тот их даже выгнал сначала. Правда, они посидели полчасика на скамейке, и он их снова к себе позвал, тогда и сладили.

Лучше бы рассорились. Я вздохнула.

— Заноси сундук в конюшню и за сумкой к ключнице сгоняй, а. — Я улыбнулась.

Носильщик тоже улыбнулся, резво занёс сундук и помчался к одному из чёрных ходов. Я же вошла в просторную конюшню, наполненную запахом свежего сена и навоза. Старый конюх, снимавший седло со стойки, посмотрел на меня, как на врага всех светлых.

А, кажется, он в одном доме с Сол и Хорном живёт… жил.

— Это не я молниями кидалась, — напомнила я.

— Чтоб тебя тёмные не вернули, — пробормотал конюх и потащил седло вдоль стойл. — Коня ей ещё подавай.

— Да я бы с радостью дома осталась, — с ужасом вспомнила, какой у меня теперь маленький и неуютный «дом». — Но распоряжение свыше.

— Чтоб ты всю жизнь по делам моталась и на распутье дорог померла.

— Дед, ты бы полегче, я всё же…

— Одна из потаскушек пресветлого, тьфу на вас всех.