Соблазн - [2]

— Ну, конечно, каждый ощущал что‑то в этом роде, — сказал он с улыбкой, — и я тоже… А вот если бы все‑таки поддаться?

— Нет, у нас такого не случалось, — ответил Гурвиц.

— Да, я знаю, а вот если бы?

Гурвиц безразлично пожал толстыми плечами.

— Нет, это, ребята, плохо кончится.

— Плохо, плохо, — подтвердил Смит, тасуя колоду.

— Ну его! — сказал Брайант.

Снова пошла игра, наполнили бокалы, задымили трубками, посмотрели на часы. Майклу надо было помнить о последнем поезде на одиннадцать пятьдесят. Но эта странная идея не оставляла его, она завлекала и манила. Вот все здесь присутствующие хотели что‑то украсть — пусть там зубную щетку или книжку, или коснуться рукой очаровательной незнакомки в подземке — всех одолевали такие соблазны — так почему бы не стать колумбом в мире морали и не осмелиться?..

Он вспомнил, что однажды, когда ему было десять лет, украл морскую раковину в комнате у соседа — одно из самых потрясающих переживаний в его жизни. Он спрятал раковину в матроске и вынес с высоко задранным носом. А когда позднее подозрение пало на него, он разбил раковину на кусочки на заднем дворе. И как часто потом, рассматривая коллекцию марок у Паркера, тех американских…

Игра прервала его воспоминания, да и время подошло для последней рюмашки. Брайант подвез их до Парк–стрит. Майкл был малость на взводе, но шел, не качаясь. Он весело помахал Брайанту и Гурвицу и стал пропахивать борозды в снегу ко входу в подземку. Радужно играли огни на снегу, особым голосом прозвонили церковные куранты, отбивавшие четверть часа, полчаса… Сколько времени! Сколько еще времени! Можно зайти в магазин–аптеку попить горячего шоколаду: теплый свет из окна падал на заснеженный тротуар. Он пересек зигзагом улицу и вошел внутрь.

И тут же в нем возникла убежденность, что зашел он не за шоколадом, совсем не за шоколадом! Он зашел, чтобы украсть. Он зашел проверить силу соблазна и увидеть, во–первых, удастся ли ему что‑то легко стащить, и, во–вторых, принесет ли ему кража настоящее удовлетворение. В помещении было полно публики, только что вывалившейся из соседнего театра. Все сгрудились в три ряда вокруг фонтанчика с содовой водой и будки кассира. Там в конце у туалетов и рецептурной было посвободнее, но всё же достаточно народу для удачи. Все продавцы были заняты. Он держал руки в боковых карманах пальто, глубоких и широких, просто как на заказ для такого дела. Быстрое движение руки над столиком или прилавком и штучка падает…

Как странно, но он не испытывал ни малейшего волнения: может быть, из‑за джина. Напротив, ему было очень легко и даже радостно. Он улыбался и медленно проталкивался сквозь толпу по правой стороне торгового зала к его концу, сперва одним плечом, потом — другим, успевая окинуть критическим и оценивающим взглядом товары, наваленные на прилавках и лотках, сдвинутых к центру зала. Там были превосходные пульверизаторы, но болтающаяся груша могла наделать бед. Лежали пачки почтовой бумаги в картонках. Целая корзина одежных щеток. Зеленые термосы. Кофеварки… Ну, тут и смотреть нечего — очень большие. Поднос с разноцветными зубными щетками, одеколоном, авторучками — и тут он влюбился с первого взгляда: вот она, его жертва! Он широко раскрыл глаза, очарованный этой восхитительной вещицей: бритвенным станочком «люкс» из тяжелого золота, в футляре из змеиной кожи с алой плюшевой подкладкой.

Нет, не надо глядеть слишком долго — кто‑то из продавцов может обратить внимание. Он быстро запомнил точное расположение коробочки: у края стеклянного прилавка, и проиграл в уме то движение, которым он вдруг прикроет ее и схватит. Указательный палец сзади, большой — спереди, потянуть коробочку вперед и сразу в карман. При этих мыслях мышцы руки приятно напряглись. Он продолжал медленно двигаться по кругу: мимо рецептурной, прилавка с конфетами, постоял около витрины с зажигалками и точилками, а потом быстро повернулся и стал не спеша возвращаться к своей жертве. Всё сулило удачу: прилавок был сейчас свободен — ни продавцов, ни покупателей. Он подошел, наклонился, как бы рассматривая малюсенькие филигранные несессеры в глубине, и даже взял один левой рукой. Так он прикрыл собой коробочку, и ничего не было проще, чем зажать ее, как задумано, большим и указательным пальцем другой руки, мягко закрыть и опустить в карман. Всё удалось в момент. Он еще немного повертел несессер в руках то так, то этак, подставляя к свету и как бы любуясь блеском. Вещица сверкала очень мило. Потом он положил ее обратно на кучку коробочек, повернулся и пошел к фонтанчику с содовой: точно как советовал Гурвиц…

Майкл проталкивался сквозь толпу к горячему шоколаду, когда вдруг почувствовал на своем локте чью‑то крепкую руку. Он обернулся и увидел мужчину в шляпе с опущенными полями и в грязном пальто с поднятым воротником. Мужчина улыбался очень недобро.

— Ты думал, как ловко у тебя получилось? — тихо произнес он, впрочем, не упустив ни грана язвительности. — Пошли со мной, мистер!

Майкл дружелюбно улыбнулся, но ощутил легкий испуг. Сердце застучало.

— Не понимаю, о чем вы? — спросил он всё еще улыбаясь.