Собиратели ракушек - [161]

Шрифт
Интервал

Вот она и добралась до конца. Пьеса окончена. Сходство с театром несомненно. Гаснут огни рампы, и в меркнущем свете актеры уходят со сцены. Дорис и Эрни уже никогда не будут молодыми. Ушли старшие Пенберты, и Трабшоты, и Уотсоны-Гранты. И папа́. Все они умерли. И умерли давно. Самым последним ушел из ее жизни Ричард. Она вспомнила его улыбку и поняла, что время, этот великий целитель, врачующий все раны, наконец сделал свое дело; сейчас, спустя многие годы, его лицо, олицетворявшее для нее любовь, уже не вызывало жгучей боли и горьких сожалений. Пожалуй, оно вызывало в душе лишь чувство благодарности. Ибо не будь этих воспоминаний, каким невообразимо пустым было бы ее прошлое. «Лучше любить и потерять, — сказала она себе, — чем не любить вовсе». Теперь она точно знала, что так оно и есть.

Каминные часы в виде золотой колесницы пробили шесть. Ночь прошла. Наступило завтра. И вот снова четверг. На что ушли последние несколько недель? Решая эту головоломку, она прикинула, что с тех пор, как приезжал Рой Брукнер, забравший с собой панно и этюды, прошло две недели. А между тем никаких вестей от него не было.

Ноэль и Нэнси тоже не подавали признаков жизни. После недавней ссоры ее отношения с ними испортились: убравшись восвояси, они хранили молчание, тем самым недвусмысленно подчеркивая свое отчуждение и нежелание с ней общаться. Но это беспокоило Пенелопу гораздо меньше, чем они думали. Со временем они обязательно позвонят; нет, они не станут извиняться, они просто сделают вид, что ничего не произошло. А пока у нее слишком много забот и слишком мало сил, чтобы тратить их на ребяческие капризы и глупые обиды. Есть в ее жизни более приятные занятия, да и дел невпроворот. Дом и сад по-прежнему отнимали массу времени. Погода, как и всегда в апреле, была неустойчивой: то серое небо, свинцово-зеленые листья и проливной дождь, то снова солнышко. Желтым пламенем горели цветы на кустах форситии, а весь сад превратился в пестрый ковер из нарциссов, фиалок и примул.

Четверг. Сегодня утром придет Данус. И очень может быть, что из Лондона позвонит Рой Брукнер. Подумав об этом, Пенелопа вдруг уверовала, что он позвонит именно сегодня. Это не было просто предположением. Скорее всего, это было предчувствием.

К одинокому птичьему голосу присоединилась дюжина других, и воздух наполнился веселым щебетом. Теперь уже не уснуть. Она поднялась с тахты, выключила свет и пошла наверх, чтобы принять очень горячую, полную до краев ванну.


Предчувствие ее не обмануло. Брукнер позвонил в середине дня во время обеда.

Славный рассвет перешел в серый сумрачный день с затянутым облаками небом и мелким дождем, никак не располагавшим к обеду на свежем воздухе или в теплице. Поэтому все трое: она, Антония и Данус — уселись обедать за кухонным столом, на котором уже стояло блюдо — спагетти и салат из свежих овощей. Из-за плохой погоды Данус все утро занимался разборкой гаража. Пенелопа направилась было к бюро в поисках какого-то телефона, но, обнаружив там страшный беспорядок, неожиданно занялась разборкой бумаг, да так и просидела все утро, подготавливая к оплате просроченные счета, перечитывая старые письма и выбрасывая рекламные проспекты, которые она так и не удосужилась вынуть из конвертов. Антония приготовила обед.

— Да ты не только хорошая помощница в саду, но и прекрасная кулинарка, — сказал Данус, посыпая спагетти тертым сыром.

Зазвонил телефон.

— Подойти? — спросила Антония.

— Нет. — Пенелопа положила вилку и поднялась из-за стола. — Это меня. — Она не стала брать трубку в кухне, а прошла в гостиную, закрыв за собой дверь.

— Алло.

— Это миссис Килинг?

— Слушаю вас.

— Говорит Рой Брукнер.

— Да, мистер Брукнер.

— Прошу извинить меня, я долго не давал о себе знать. Видите ли, мистер Ардуэй уезжал в Гстаад погостить у друзей и, вернувшись в Женеву только два дня назад, нашел в отеле мое письмо. Он прилетел в Англию сегодня утром и сейчас сидит у меня в кабинете. Я показал ему ваши панно и сказал, что вы хотите их продать, минуя аукцион. Он очень рад, что ему представилась такая возможность, и готов их купить. Предлагает пятьдесят тысяч за каждое. То есть сто тысяч за оба. Конечно, фунтов стерлингов, не долларов. Вас устраивает такая цена или вы хотите немного подумать? Он собирался вернуться в Нью-Йорк завтра, но готов отложить отъезд, если вам необходимо какое-то время, чтобы обдумать его предложение. Лично я полагаю, что цена очень неплохая, но если… миссис Килинг? Вы меня слышите?

— Да, я слушаю вас.

— Извините, я подумал, нас прервали.

— Нет-нет, я слушаю.

— Может быть, вы хотите что-то уточнить?

— Нет.

— Вас устраивает упомянутая мной сумма?

— Да, вполне.

— Значит, вы хотите, чтобы я оформил сделку?

— Да, сделайте одолжение.

— Вряд ли стоит говорить, что мистер Ардуэй просто в восторге.

— Я очень рада.

— Тогда ждите моего звонка. Я хотел бы еще добавить, что деньги вы получите сразу же после оформления сделки.

— Благодарю вас, мистер Брукнер.

— Возможно, мое замечание будет не вполне своевременным, но должен заметить, что вам придется заплатить налоги, и немалые. Вы об этом знаете?


Еще от автора Розамунда Пилчер
Сентябрь

Верена Стейнтон решает устроить бал по случаю совершеннолетия своей дочери. Гостей будет много, и это дает автору возможность рассказать историю каждого из них. Не обойдется и без семейных тайн… В одном из своих самых популярных романов, действие которого разворачивается в живописной Шотландии, известная английская писательница Розамунда Пилчер снова выступает как мастер пейзажа и тонкий знаток человеческой души.


В канун Рождества

Пятеро не слишком счастливых людей по воле обстоятельств оказываются в одном доме на севере Шотландии. Розамунда Пилчер с теплой, доброй улыбкой рассказывает о своих героях, и читатель начинает верить, что приближающееся Рождество обязательно принесет в их жизнь чудесные перемены. Новый роман известной английской писательницы отличают лиризм, мягкий юмор и неожиданные повороты сюжета.


Возвращение домой

«Возвращение домой» – один из лучших романов Пилчер. Его знают во всем мире благодаря многочисленным изданиям на разных языках и знаменитому телесериалу. История взросления Джудит Данбар, юной девушкой оказавшейся в разлуке с семьей и вынужденной идти по жизни самостоятельно, не может не покорить читательские сердца. Дружба с богатой сверстницей, общение с кругом аристократов, первая любовь, первые разочарования, война, служба в ВВС Великобритании, встреча с тем единственным человеком, который входит в твою жизнь навсегда… Все это и есть долгое возвращение домой, в то счастливое место, где человек обретает покой душевный.


Сладкие  объятия

За несколько дней до свадьбы Селина Брюс узнает, что ее отец, которого она считала погибшим, жив. Девушка оставляет жениха в Лондоне и улетает на крохотный остров у побережья Испании. На острове Селина встречает таинственного мужчину, у которого оказался ключ не только к ее прошлому, но и к ее сердцу…


Начать сначала

Роман «Начать сначала» на русском языке публикуется впервые. Его героиня молода, но ее характер привлекателен: нежная, спокойная Эмма обладает удивительным даром притягивать к себе людей. Однако она готова взорвать размеренность устоявшейся жизни. Наступает время перемен. Пришла пора ей и ее близким по-иному посмотреть друг на друга.


Возвращение домой.Том 1

Родители Джудит Данбар уезжают в Сингапур, а она остается в Англии, в пансионе «Школы святой Урсулы», где знакомится с Лавди Кэри-Льюис. Аристократическое семейство Кэри-Льюисов становится для Джудит второй семьей. В их доме она переживает первую любовь и первые разочарования. А потом начинается война. Джудит решает идти служить в армию. Однажды в короткие дни отпуска в военном затемненном Лондоне она встречает того, кто станет ее судьбой. Но как много еще предстоит пережить героям Пилчер на пути к счастью, к своему дому…


Рекомендуем почитать
Полёт фантазии, фантазии в полёте

Рассказы в предлагаемом вниманию читателя сборнике освещают весьма актуальную сегодня тему межкультурной коммуникации в самых разных её аспектах: от особенностей любовно-романтических отношений между представителями различных культур до личных впечатлений автора от зарубежных встреч и поездок. А поскольку большинство текстов написано во время многочисленных и иногда весьма продолжительных перелётов автора, сборник так и называется «Полёт фантазии, фантазии в полёте».


О горах да около

Побывав в горах однажды, вы или безнадёжно заболеете ими, или навсегда останетесь к ним равнодушны. После первого знакомства с ними у автора появились симптомы горного синдрома, которые быстро развились и надолго закрепились. В итоге эмоции, пережитые в горах Испании, Греции, Швеции, России, и мысли, возникшие после походов, легли на бумагу, а чуть позже стали частью этого сборника очерков.


Он увидел

Спасение духовности в человеке и обществе, сохранение нравственной памяти народа, без которой не может быть национального и просто человеческого достоинства, — главная идея романа уральской писательницы.


«Годзилла»

Перед вами грустная, а порой, даже ужасающая история воспоминаний автора о реалиях белоруской армии, в которой ему «посчастливилось» побывать. Сюжет представлен в виде коротких, отрывистых заметок, охватывающих год службы в рядах вооружённых сил Республики Беларусь. Драма о переживаниях, раздумьях и злоключениях человека, оказавшегося в агрессивно-экстремальной среде.


Меланхолия одного молодого человека

Эта повесть или рассказ, или монолог — называйте, как хотите — не из тех, что дружелюбна к читателю. Она не отворит мягко ворота, окунув вас в пучины некой истории. Она, скорее, грубо толкнет вас в озеро и будет наблюдать, как вы плещетесь в попытках спастись. Перед глазами — пузырьки воздуха, что вы выдыхаете, принимая в легкие все новые и новые порции воды, увлекающей на дно…


Красное внутри

Футуристические рассказы. «Безголосые» — оцифровка сознания. «Showmylife» — симулятор жизни. «Рубашка» — будущее одежды. «Красное внутри» — половой каннибализм. «Кабульский отель» — трехдневное путешествие непутевого фотографа в Кабул.


Сёгун

Начало XVII века. Голландское судно терпит крушение у берегов Японии. Выживших членов экипажа берут в плен и обвиняют в пиратстве. Среди попавших в плен был и англичанин Джон Блэкторн, прекрасно знающий географию, военное дело и математику и обладающий сильным характером. Их судьбу должен решить местный правитель, прибытие которого ожидает вся деревня. Слухи о талантливом капитане доходят до князя Торанага-но Миновара, одного из самых могущественных людей Японии. Торанага берет Блэкторна под свою защиту, лелея коварные планы использовать его знания в борьбе за власть.


Духовный путь

Впервые на русском – новейшая книга автора таких международных бестселлеров, как «Шантарам» и «Тень горы», двухтомной исповеди человека, который сумел выбраться из бездны и уцелеть. «Это поразительный читательский опыт – по крайней мере, я был поражен до глубины души», – писал Джонни Депп. «Духовный путь» – это поэтапное описание процесса поиска Духовной Реальности, постижения Совершенства, Любви и Веры. Итак, слово – автору: «В каждом человеке заключена духовность. Каждый идет по своему духовному Пути.


Улисс

Джеймс Джойс (1882–1941) — великий ирландский писатель, классик и одновременно разрушитель классики с ее канонами, человек, которому более, чем кому-либо, обязаны своим рождением новые литературные школы и направления XX века. Роман «Улисс» (1922) — главное произведение писателя, определившее пути развития искусства прозы и не раз признанное лучшим, значительнейшим романом за всю историю этого жанра. По замыслу автора, «Улисс» — рассказ об одном дне, прожитом одним обывателем из одного некрупного европейского городка, — вместил в себя всю литературу со всеми ее стилями и техниками письма и выразил все, что искусство способно сказать о человеке.


Тень горы

Впервые на русском – долгожданное продолжение одного из самых поразительных романов начала XXI века.«Шантарам» – это была преломленная в художественной форме исповедь человека, который сумел выбраться из бездны и уцелеть, разошедшаяся по миру тиражом четыре миллиона экземпляров (из них полмиллиона – в России) и заслужившая восторженные сравнения с произведениями лучших писателей нового времени, от Мелвилла до Хемингуэя. Маститый Джонатан Кэрролл писал: «Человек, которого „Шантарам“ не тронет до глубины души, либо не имеет сердца, либо мертв… „Шантарам“ – „Тысяча и одна ночь“ нашего века.