Собачья сага - [44]

— Я же говорил, ничего страшного! — усмехнулся тот же парень.

Был он высокого роста и сухощав. Длинный нос, загнутый вверх, заканчивался маленькой рассеченной пополам наболдажиной. Узкие хитрые глазки серо-голубоватого цвета смотрели с прищуром, в котором сквозило недоверие ко всему. Брови и ресницы были так светлы, что терялись в рыжести лица, делая его однотонным и непроницаемым.

Павлу он показался вылитым челноком, никому и ничему не доверяющим кочующим по загранице, в поисках вещей для перепродажи. Он ярко представил себе этого парня торгующимся на базаре, с алчностью вытягивающим у покупателей последнюю копейку.

Теперь несколько человек посмотрели на парня осуждающе — он мешал внимательно слушать.

Семь храбрецов нашлись без проблем. Сергей продел цепь в ошейник медведицы и приказал мужикам ее держать. Те быстренько ухватились за концы. Каждый последующий вставал ближе к медведице. Одного не хватило и, словно по команде, все посмотрели на рыжего. Тот, как ни в чем не бывало, гладил своего курцхаара и что-то ласково нашептывал, ободряя. Собака была копией хозяина — такая же тощая и длинная. Вместо веснушек на теле ее были темные пятна. Казалось, что ее морда с точностью отражает нрав своего хозяина, только по отношению к четвероногим. Она и не думала волноваться, словно знала, что диплом у нее уже в кармане.

— Молодой человек, — обратился к парню пожилой собачник, — вам, как самому смелому, почетное место рядом с Машкой!

Парень явно хотел проигнорировать предложение, но, видя, что все замерли в ожидании, передал собаку жене и подошел к растяжке. Взялся за цепь в четырех метрах от ошейника медведицы, став к ней ближе всех. Казалось, что в лице он не изменился, только рыжеватость немного поблекла и хитринка в расширившихся глазах исчезла.

Панкевич дал команду и двое оставшихся мужчин открыли засовы на клетке. Медведица словно не почувствовала освобождения. Медленно вышла на волю. Четверо мужчин, крепко ухватившиеся за цепь с каждой стороны, были в недоумении. Они выглядели как на соревнованиях по перетягиванию каната. Что есть силы упирались в землю ногами и мелкими шагами следовали за Панкевичем, державшем на изготовке дробовик. Медведица, как ни в чем не бывало, мирно перебирала кривыми лапами, слегка мотая головой в разные стороны, изредка издавала недовольный рокот, не открывая пасти.

Ожидание опасности прошло, и мужчины, державшие цепь, выровнялись. Им даже стало немного стыдно, что они приготовились к ожесточенному сопротивлению зверя, и теперь шли ровно, продолжая держать цепь в натяг. Стали посмеиваться над своей осторожностью, говоря, что хищник уже давно стал ручным, и можно было вести его вдвоем. Проход мимо избушки был немного узковат. Правое крыло дало легкую слабину. Панкевич заметил это:

— Эй! — только и успел крикнуть он.

В этот момент медведица рванула в сторону натянутой цепи. Четверка мужиков шарахнулась от нее, пытаясь держать натяг.

Получилось так, что вместе с медведицей они дернули тех четверых, что дали слабину с противоположного края. И те не смогли удержаться на ногах — повалились кто на колени, кто на живот и заскользили по траве. Видя это, остановились и четверо, рванувших зверя на себя. Почувствовав слабину, медведица развернулась и прыгнула назад в сторону упавших, нос к носу столкнувшись с длинным рыжим парнем, распластавшимся на животе и глядящим на нее снизу вверх. Машка встала на дыбы, подняв лапы. В этот момент перед медведицей возник Блэк. Никто даже понять не успел, каким образом он здесь оказался. Ощетинив шерсть на спине, так, словно кто-то расчесал его от хвоста к голове, он оскалился и громко зарычал, припав на передние лапы. Машка недоуменно уставилась на него, выпустив рыжего парня из поля зрения.

Возможно, ей показалось странным, что охотник на птицу решил проявить себя на зверином фронте.

— Держать натяг! — что есть мочи заорал Панкевич. — Держать!!

Он поднял свою двустволку и взвел одновременно оба курка.

Медведица услышала щелчки и повернулась в сторону Сергея, словно спрашивая его, на что он готов пойти ради спасения своих клиентов. Маленькие буравчики сверлили знакомого лесника насквозь — они хорошо знали друг друга.

Поняв мысли человека, зверь развернулся на девяносто градусов, опустился на четыре лапы и попытался двинуться к дому. Цепь натянулась и помогла мужчинам подняться. Все увидели, что у дома стоит медвежонок, попеременно вытягивая передние лапы, словно хочет зацепиться за воздух и хотя бы немного продвинуться к своей матери.

— Взять натяг! — снова крикнул Панкевич.

Ряды восстановились. Не было только рыжего парня. Панкевич посмотрел по сторонам:

— Кто-нибудь, встаньте четвертым!

Павел пробежал несколько шагов и ухватился за цепь. Сергей благодарно посмотрел на него, но ничего не сказал.

Больше медведица не сопротивлялась. Она мирно дошла до троса и позволила себя на нем закрепить.

Все облегченно вздохнули и неожиданно заметили, что день солнечный. Вокруг тепло и даже немного душно от отсутствия ветерка. Жужжат шмели, и только где-то высоко над головой едва покачиваются верхушки деревьев. Можно прилечь на травку и отцепить карабин с собачьего поводка. Снять промокшую от жары и волнений, пахнущую потом, одежду, раздевшись до пояса.