Со служебного входа - [45]

Признался и Александр - неохотно, показывая, что откровенничает только потому, что неловко скрываться. Беда у него: полгода назад освободился, сидел за кражу государственного имущества. А имущество это - банка белил. Лежала открытая, начатая - сохла, никому не нужная. Он взял ее, чтобы в общежитии подоконник покрасить, поссорился с уборщицей за то, что полы белилами закапал, та кому-то сообщила. Был суд - все по справедливости.

- Какая же тут справедливость? - возмутились парни. Уже тогда Александр понял, что тон взял правильный. Одним только признанием - «по справедливости» - эти двое незнакомых сняли с него судимость, простили.

- Конечно, справедливо! - настаивал Александр, защищая своих судей и показывая строгость своего перевоспитанного нрава. - Пусть банка пропала бы под дождем, усохла бы до дна под солнцем: все равно не моя и незачем было брать мне ее, даже ради общежития.

И сразу все пошло легко и быстро. Признался, что ночует на вокзале потому, что деваться некуда. Хотел поехать в Сочи, там у него двоюродный брат с семьей, да денег на билет нет. Брат обязательно примет - комната на троих, для четвертого найдется раскладушка. И к тому же в Сочи тепло - раскладушку можно на улице ставить. Еще лучше, чем в душной комнате.

Все шло правильно - Александр прибеднялся, парни, не чувствуя подсказки, говорили и делали то, на что Александр надеялся:

- Знаешь что, Саша? Поехали с нами? Сочи, Симферополь - все одно. У нас и так один лишний, будет двое лишних. Не примет тетка - все втроем в общежитие пойдем. Неужели никто в нас, молодых, не нуждается?

Вместо ответа Александр пожаловался: жить негде да и где денег взять? Надо же и приодеться.

Парни посмотрели на Александра и тут же полезли в большую черную сумку с молнией. Поискали в ней что-то, достали модную голубую рубашку с большим строченым воротником:

- Иди. Переоденься.

Александр вернулся посвежевшим. В туалете он заодно и умылся, вытерся своей рубашкой, вернулся в подаренной - застеснявшийся своей неотразимой красоты. Вот тогда-то один из парней достал из кармана четвертак, протянул Александру решительно, чтобы он не думал упираться и стесняться:

- Вот деньги, поди купи билет. Хочешь - к себе в Сочи, не хочешь - с нами в Симферополь.

Александр посмотрел внимательно - усмехнулся, парни посмотрели на него - усмехнулись, один из них хлопнул дружески по плечу. Это означало: «Не робей, малый: сейчас мы поможем тебе, а если придется, ты поможешь нам. Что это будет, если люди не станут помогать друг другу?»

- Знаешь, браток, возьми и наши два: закомпостируй на завтрашний вечерний. Не знаем, как ты, а мы в Москве денек погуляем, город посмотрим, а переночуем здесь.

Александр вскоре вернулся. Улыбаясь, протянул сначала свой билет, чтобы увидели: до Симферополя.

- Забирай, - похвалили его, отказываясь брать сдачу. - Держи у себя и наши билеты - все равно ехать вместе.

По этому случаю допили начатую бутылку, которая лежала в черной сумке. Пили осторожно и весело - хоронились от милиции, которая, как известно, запрещает распивать спиртное где попало. Да что это за спиртное - какой-то безобидный портвейн. От него хмелеют одни только женщины.

Тут, естественно, пошел разговор о женщинах, о разных интересных случаях, о которых вслух не расскажешь, но смеяться можно беспрепятственно.

Короче говоря, парни сдружились. Очень веселые, они отнесли свои вещи в камеру хранения - все ящики с автоматически запирающимися дверцами были заняты, сдали в ручную кладовую, получили жетоны. Немного прошлись возле Курского вокзала, вернулись туда, когда народу поубавилось - вечерние пассажиры разъехались, в зале остались только те, кто сегодняшнего поезда уже не ждал. На лавках свободных мест было много, парням удалось даже прилечь - друг возле друга. Александр положил свою голову на плечо одного из своих неожиданных попутчиков.

Часов в пять утра, еще до того, как уборщицы, вывели свои гремучие поломоечные машины, один из оренбургских парней проснулся. Новичка не было. Сначала он этому не удивился - наверное, отлучился ненадолго. Потом, увидев вывернутый карман друга, разбудил его. Обсудили ситуацию, но решили значения ей не придавать: надо поспать еще немного, а в кармане ничего и не было - мало ли отчего пустой карман оказался вывернутым. Однако не спалось. Вдруг спохватились, что в пустом кармане находился жетон. Парни даже помнили его номер - 2728. Его так легко было запомнить - одному из них 27 лет, другому - 28. Подошли к окошку камеры хранения, рассказали о своих подозрениях, попросили посмотреть, на месте ли вещи.

- Черная сумка? С молнией? Такая большая, как сундук? Ее получили час назад. Парень один. Кажется, в синей куртке и голубой рубашке.

Тогда оренбургские друзья стали действовать без сомнений: пошли в милицию. Там им задали короткие, но существенные вопросы. Инспектор уголовного розыска Александр Николаевич Букланов, точно бы заранее зная все, уверенно сказал:

- Часов через девять-десять встретитесь с вашим дружком. А найдем мы его часа через четыре.

Втроем они пошли к ночной кассирше. Радуясь каждому ее ответу, Александр Николаевич задавал такие вопросы, которые кассирша только подтверждала: