Со скоростью мечты (иллюстрированный сборник короткой прозы и поэзии) - [3]

Шрифт
Интервал

Жуткую тьму острым лезвием пронзил еще более адский звук: местные волки решили, что ситуации не хватает музыкального сопровождения, и завыли во всю силу своих дьявольских глоток. Ледяные потоки волчьего воя разливались по округе, наполняя замок и заставляя сердце болезненно сжаться в самом дальнем углу моих пяток. Хлынувшая в душу паника добавила мне сил, и я припустилась бежать, не разбирая дороги, цепляясь ногами за незаметные выступы, сшибая углы, набивая шишки, не останавливаясь до тех пор, пока не врезалась в стену. Слабый фонарик мобильного телефона лишь подтвердил догадку. Тупик… Бешеный барабан собственного пульса постепенно урежал темп, боль подвернутых ног и усталость прошедшей недели навалились единым грузом. Я спустилась по холодной стене и свернулась в клубочек, стараясь сохранить остатки тепла – разгоряченное бегом тело стремительно остывало в нетопленном зимнем здании. Так ему и надо, Дирку, запоздало подумала я с болезненным удовольствием, вот умру от страха в каком-то непонятном закуточке на непонятном этаже, где меня ни одна живая душа не найдет, и обломаются все его планы…

– Только не подходи к окнам, прошу тебя, – прошелестел мужской голос над моей головой. А вот и он, долгожданный призрак, подумала я, осторожно поднимая взгляд. Вопреки моим ожиданиям чего-то, смутно напоминающего старую простыню, напротив стоял высокий брюнет в бордовом камзоле, белоснежной рубашке, черных брюках странного объемного покроя и кожаных сапогах. Надо признать, выглядел он абсолютно живым и совершенно опустошенным. Тусклый свет экрана таинственно отражался в зрачках его ярких зеленых глаз.

– Ты кто? – подозрительно спросила я. Не удивлюсь, если кто-то из местных жителей балуется, подрабатывая в замке «привидением» – так и туристов привлечь можно. Правда, почему-то мне казалось, что ближайшая деревня в пятидесяти милях…

Мужчина молча покачал головой, отвернулся от меня, будто бы обознавшись, и медленно поплыл вдаль по коридору в нескольких дюймах над полом. Я протерла глаза. Мужчина продолжал плыть, не переставляя ног и удаляясь при этом с довольно приличной скоростью. И тут меня осенило: кем бы он ни был, да хоть самим дьяволом, он должен разбираться в кэрроловских лабиринтах этого безумного здания!

– Стой! – закричала я, опасаясь потерять единственного возможного проводника, – если ты Артур, выведи меня отсюда, пожалуйста, я заблудилась, – с этими воплями я уже неслась вслед призраку. Я всегда была жуткой трусихой, в детстве не могла уснуть без света, а сейчас вместо вознесения благодарственных молитв за спасение от призрака богам всех известных мне культов по старшинству и в алфавитном порядке, догоняла сверхъестественное существо без малейшей паники. Наверное, я совсем рехнулась. Или запасы страха в моем организме на текущие сутки подошли к концу.

К моему огромному удивлению, мужчина остановился и обернулся.

– Куда ты хочешь попасть? – устало спросил он. Теперь в его голосе не было того призвука, похожего на свист ветра в узком бутылочном горлышке.

– В свою комнату, – ничего более конкретного я сказать не могла. Про свою спальню я знала лишь то, что из окна открывался прекрасный вид на море, а находилась она где-то на пятом этаже. Или на шестом. Наверное.

На мгновение его взгляд потеплел, а уголки губ расплылись в почти невесомой полуулыбке, но это выражение облегчения мгновенно стерлось прежним устало-болезненным видом. Что бы там ни говорили путеводители, меньше всего он был похож на убийцу (как будто я их так много повидала, ага). В его глазах, жестах, мимике было что-то смутно знакомое, от него веяло тоской и болью.

– Ты ведь Артур, верно? – осторожно уточнила я, следуя за неспешно продолжившим путь призраком.

– Да, – честно признался он, отводя от меня взгляд. Протянув руку, я украдкой коснулась бордового бархата кончиком указательного пальца. Ткань как ткань, разве что прохладная, как будто только что с морозной улицы…

– Ты умер? – вопрос сорвался с моих губ прежде, чем я осознала всю его бестактность.

– Наверное. Не помню, – Артур просочился сквозь одну из множества одинаковых дверей. Я с усилием открыла ее и оказалась в своей собственной спальне… точнее, в открытом нараспашку шкафу собственной спальни – я как раз укладывала вещи перед дурацкой вылазкой.

– Спасибо… Я могу чем-то отблагодарить тебя?

Артур словно не слышал вопроса. Он стоял посреди комнаты и пристально смотрел на мое свадебное платье, небрежно валящееся на старинном стуле. Оно, вероятно, стоило Дирку больших денег. Качество исполнения, ткань, отделка – все было безупречным, но его фасон, открывающий спину, плечи и ноги почти во всю их длину, заставлял меня чувствовать себя голой. Собственно, я заблудилась, когда искала в замке какую-нибудь белую ткань, любую, хоть скатерть, хоть простыню, чтобы приспособить их к платью.

Несколько минут призрак стоял неподвижно и, сжав зубы, продолжал смотреть на мой свадебный наряд. В голове судорожно метались мысли: я плохо представляла поведенческие особенности привидений. Может быть, его разозлил беспорядок в комнате? Или ему до боли неприятен такой фасон?


Рекомендуем почитать
Мой дикий ухажер из ФСБ и другие истории

Книга Ольги Бешлей – великолепный проводник. Для молодого читателя – в мир не вполне познанных «взрослых» ситуаций, требующих новой ответственности и пока не освоенных социальных навыков. А для читателя старше – в мир переживаний современного молодого человека. Бешлей находится между возрастами, между поколениями, каждое из которых в ее прозе получает возможность взглянуть на себя со стороны.Эта книга – не коллекция баек, а сборный роман воспитания. В котором можно расти в обе стороны: вперед, обживая взрослость, или назад, разблокируя молодость.


Слезы неприкаянные

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Отец

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Мать

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Транзит Сайгон-Алматы

Все события, описанные в данном романе, являются плодом либо творческой фантазии, либо художественного преломления и не претендуют на достоверность. Иллюстрации Андреа Рокка.


Повести

В сборник известного чешского прозаика Йозефа Кадлеца вошли три повести. «Возвращение из Будапешта» затрагивает острейший вопрос об активной нравственной позиции человека в обществе. Служебные перипетии инженера Бендла, потребовавшие от него выдержки и смелости, составляют основной конфликт произведения. «Виола» — поэтичная повесть-баллада о любви, на долю главных ее героев выпали тяжелые испытания в годы фашистской оккупации Чехословакии. «Баллада о мрачном боксере» по-своему продолжает тему «Виолы», рассказывая о жизни Праги во времена протектората «Чехия и Моравия», о росте сопротивления фашизму.