Сны об Уэссексе. Фуга для темнеющего острова - [112]
Я поразмыслил. Цель у меня по-прежнему оставалась одна, пускай и труднодостижимая.
– Я бы попытался разыскать свою дочь.
– Так и думал. Бессмысленная затея, знаешь ли.
– А как по мне, это лучше, чем все, что мы делали до сих пор.
– Ты что, не понимаешь? – спросил Рафик. – В этой ситуации мы совершенно бессильны. В лучшем случае женщины попали в концлагерь, и, может быть, однажды мы их найдем. Хотя, если честно, я в это не верю. Скорее всего, их изнасиловали, а потом убили. Ты сам видел, как они поступают с женщинами.
– И ты смирился? – спросил я. – Тебе просто все равно, Рафик, а у меня увели жену и дочь. Дочь!
– Не только у тебя. Забрали семнадцать женщин.
– Среди них не было ни одной твоей.
– Почему ты не смиришься, как остальные? Мы не в состоянии их спасти. Мы вне закона. Стоит обратиться к полиции или военным, как нас немедленно бросят в тюрьму. К африммам идти бесполезно: во-первых, неизвестно, где они, а во-вторых, неужели ты думаешь, что они сознаются в похищении? Ооновцы нам тоже не помогут. Остается только выживать, как раньше.
Я начинал злиться.
– Ты называешь это жизнью? Мы спим на траве и питаемся падалью, как звери.
– Готов поднять руки? – Рафик решил сменить тон на более дипломатичный. – Вот ты, например, знаешь, сколько всего в стране беженцев вроде нас?
– Никто не знает.
– Потому что их слишком много: тысячи, возможно, миллионы. Мы видим лишь крошечную часть страны, а такие группы, как наша, разбросаны по всей Великобритании. Ты вот утверждаешь, что нам нельзя позволять себе агрессию. А собственно, почему? У каждого беженца есть весомый повод взять ситуацию в свои руки. Мешают обстоятельства. Беженцы слабы, у них почти нет еды и снаряжения. Нет законного положения. Шаг влево – и они становятся угрозой для военных, потому что много передвигаются и видят, что предпринимает каждая из сторон. Шаг вправо – и они создают неудобства для политиков. Ты в курсе, что правительство приказало считать всех беженцев пособниками сецессионистов? А кому, спрашивается, охота попасть в концлагерь? Беженцы вынуждены скитаться, спать на голой земле, сбиваться в группки, выменивать или воровать продукты, при этом держась подальше от всех остальных.
– А еще лишаясь женщин.
– Увы, такова жизнь. Звучит безрадостно, но других вариантов нет.
Мне нечего было возразить. Более того, Рафик, скорее всего, прав. Я давно осознал, что будь хоть какая-то альтернатива бродяжничеству, мы бы ее нашли. Однако, повидав во время допросов немало самых разных организованных объединений, мы убедились, что бездомному гражданскому деваться некуда. В крупных городах военное положение, а деревни и села либо под контролем боевиков, либо обзавелись собственным ополчением. Нам оставались только поля, леса и холмы.
Помолчав пару минут, я сказал:
– Так не может продолжаться вечно. Все поменяется.
– Теперь – да, – снова ухмыльнулся Рафик.
– Что значит «теперь»?
– Мы вооружены – вот в чем суть. Это значит, всех беженцев можно объединить и с оружием отвоевать то, что у нас отобрали. Теперь мы можем вернуть себе свободу!
– Бред. Стоит только выйти из леса, и первый попавшийся регулярный отряд вас перебьет.
– А теперь представь себе партизанскую армию: тысячи бойцов по всей стране. Мы сможем занимать деревни, перехватывать конвои с припасами. Надо только соблюдать осторожность и вовремя прятаться.
– И в чем разница?
– Разница в том, что мы будем организованы и вооружены. А еще мы будем воевать по-настоящему.
– Нельзя нам включаться в боевые действия! И так вся страна воюет. Чего ты хочешь добиться? Только людей положишь.
– Мы будем принимать решения сообща. Будем устраивать голосование и нападать, только если все за.
Мы пошли на поляну, где нас ждали остальные. Я уселся на землю поодаль от Рафика, разглядывая тачки с оружейными ящиками. Рафик произносил речь, а в моем воображении рисовались разношерстные банды, кишевшие по всей стране, – у каждой свои счеты с вооруженными силами и гражданскими организациями.
Вообще, беженцы представляли собой значительную, но в основе своей нейтральную сторону конфликта. Если же их собрать в единую партизанскую армию – при условии, что эта титаническая задача вообще кому-то под силу, – кошмар, терзающий страну, только усугубится.
Я встал и, продираясь сквозь заросли, пошел прочь. Хотелось одного: оказаться от них подальше. До меня донесся общий крик одобрения. Наконец я вышел на опушку, посмотрел налево, направо и перед собой. Впервые в жизни я чувствовал себя свободным, сильным и ничего не боялся.
Я направился на юг.
За столиком неподалеку я заметил молодую женщину. Она сидела вполоборота ко мне, склонившись над книгой, поэтому я поначалу сомневался, она это или нет. Когда стало ясно, что глаза меня не подводят, я встал и подошел к ней.
– Привет, Лора, – сказал я.
Она удивленно вскинула голову и тут же узнала меня.
– Алан!
Обычно я не переживаю в памяти прошлые романы, но вот сегодня, идя по Гайд-парку, мне вспомнилась Лора. Ей нравилось обедать в ресторане в центре парка; я несколько раз бывал там с ней. Одно воспоминание повлекло за собой другие. Почему же мы разошлись? Все шло так хорошо… Заходя в ресторан, я вдруг подумал, вдруг и правда встречу ее там. Но ее не было. Я занял столик у окна и заказал салат. Постепенно Лора вылетела у меня из головы. В конце концов, не рассчитывал же я, что мы и в самом деле увидимся. Как раз в это время, наверное, она и пришла.
Главный герой вышел из возраста ученичества. И ему предстоит первый в его жизни выход за пределы Города, странного громоздкого сооружения, передвигающегося на колесах. Рельсы собирает впереди и снимает сзади специальная Гильдия. Наш герой — из другой гильдии — Разведчиков Будущего. Ему предстоит разведывать путь для города, но для «крещения» он должен сходить в «прошлое», в те места, где город только что прошел. И тогда выясняется, что «прошлое» и «будущее» — не просто направления, это действительно Прошлое и Будущее по отношению к тому времени, где находится город.
Смертельное соперничество двух иллюзионистов конца XIX в. дает всходы в наши дни.От двойников, близнецов и дубликатов шагу некуда ступить.Безумные теории пионера электротехники Никола Теслы приносят самые неожиданные плоды.А престиж – это совсем не то, что вы подумали.
Что день грядущий нам готовит? Как отличить звон колокольчиков от первых звуков колокола, что «звонит по тебе»? Как отличить полет фантазии от предсказания? Антиутопия – жанр, получивший в последнее время невероятную популярность. И, вероятно, не в последнюю очередь благодаря тому, что самые мрачные предсказания фантастов имеют обыкновение исполняться. Иногда – почти буквально, как у Оруэлла в зловещем «1984», иногда – частично, как у Замятина, Брэдбери и Хаксли. Случайность? Совпадение? Но ведь когда-то людей Слова считали пророками, которым иногда, яркими вспышками, открывается будущее.
От знаменитого автора «Престижа», «Опрокинутого мира» и «Машины пространства» – психологический триллер «Гламур», головоломная эпопея самопостижения.Телеоператор Ричард Грей оправляется в больнице от ранений, полученных при взрыве машины-бомбы у полицейского участка. Он страдает от амнезии: ничего не помнит ни о теракте, ни о предшествовавших ему неделях. Поэтому приезд в больницу Сьюзен Кьюли, утверждающей, что у них был роман, является для него полным сюрпризом; но под действием сеансов терапевтического гипноза он, кажется, начинает вспоминать, как они встретились – летом, на французской Ривьере.Однако почему Сьюзен клянется, что никогда не была во Франции? Что за странную власть имеет над ней ее бывший дружок, которого Ричарду никак не удается увидеть? И как понимать ее слова о том, что она – да и сам Ричард – обладает гламуром?
Кристофер Прист — молодой английский писатель-фантаст, впервые издающийся на русском языке.Научно-фантастический роман «Машина пространства» посвящен Герберту Уэллсу и сюжетно опирается на два его всемирно известных романа — «Машину времени» и «Войну миров».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В подборке рассказов в журнале "Иностранная литература" популяризатор математики Мартин Гарднер, известный также как автор фантастических рассказов о профессоре Сляпенарском, предстает мастером короткой реалистической прозы, пронизанной тонким юмором и гуманизмом.
…Я не помню, что там были за хорошие новости. А вот плохие оказались действительно плохими. Я умирал от чего-то — от этого еще никто и никогда не умирал. Я умирал от чего-то абсолютно, фантастически нового…Совершенно обычный постмодернистский гражданин Стив (имя вымышленное) — бывший муж, несостоятельный отец и автор бессмертного лозунга «Как тебе понравилось завтра?» — может умирать от скуки. Такова реакция на информационный век. Гуру-садист Центра Внеконфессионального Восстановления и Искупления считает иначе.
Сана Валиулина родилась в Таллинне (1964), закончила МГУ, с 1989 года живет в Амстердаме. Автор книг на голландском – автобиографического романа «Крест» (2000), сборника повестей «Ниоткуда с любовью», романа «Дидар и Фарук» (2006), номинированного на литературную премию «Libris» и переведенного на немецкий, и романа «Сто лет уюта» (2009). Новый роман «Не боюсь Синей Бороды» (2015) был написан одновременно по-голландски и по-русски. Вышедший в 2016-м сборник эссе «Зимние ливни» был удостоен престижной литературной премии «Jan Hanlo Essayprijs». Роман «Не боюсь Синей Бороды» – о поколении «детей Брежнева», чье детство и взросление пришлось на эпоху застоя, – сшит из четырех пространств, четырех времен.
Hе зовут? — сказал Пан, далеко выплюнув полупрожеванный фильтр от «Лаки Страйк». — И не позовут. Сергей пригладил волосы. Этот жест ему очень не шел — он только подчеркивал глубокие залысины и начинающую уже проявляться плешь. — А и пес с ними. Масляные плошки на столе чадили, потрескивая; они с трудом разгоняли полумрак в большой зале, хотя стол был длинный, и плошек было много. Много было и прочего — еды на глянцевых кривобоких блюдах и тарелках, странных людей, громко чавкающих, давящихся, кромсающих огромными ножами цельные зажаренные туши… Их тут было не меньше полусотни — этих странных, мелкопоместных, через одного даже безземельных; и каждый мнил себя меломаном и тонким ценителем поэзии, хотя редко кто мог связно сказать два слова между стаканами.
«Сука» в названии означает в первую очередь самку собаки – существо, которое выросло в будке и отлично умеет хранить верность и рвать врага зубами. Но сука – и девушка Дана, солдат армии Страны, которая участвует в отвратительной гражданской войне, и сама эта война, и эта страна… Книга Марии Лабыч – не только о ненависти, но и о том, как важно оставаться человеком. Содержит нецензурную брань!
«Суд закончился. Место под солнцем ожидаемо сдвинулось к периферии, и, шагнув из здания суда в майский вечер, Киш не мог не отметить, как выросла его тень — метра на полтора. …Они расстались год назад и с тех пор не виделись; вещи тогда же были мирно подарены друг другу, и вот внезапно его настиг этот иск — о разделе общих воспоминаний. Такого от Варвары он не ожидал…».
Три сценария Апокалипсиса от Дж. Г. Балларда. Картина первая. Экологическая катастрофа приводит к глобальному потеплению. Мир затоплен водой. Первобытные рептилии и гигантские растения, как тысячи лет назад, восходят на сцену Истории. Голос Разума умолкает под напором инстинктов. Или так – моря покрываются пленкой, не пропускающей воду. Дожди прекращаются, и лицо планеты опаляет жестокая Засуха. И третий сценарий. Прозрачные колючие кристаллы покрывают поверхность Земли, обещая не то новый ледниковый период, не то невиданную доселе эволюцию жизни.
Созданный под редакцией Джона Джозефа Адамса и Хью Хауи – опытнейших составителей фантастических антологий, Триптих Апокалипсиса представляет собой серию из трех сборников апокалиптической фантастики.«Хаос на пороге» фокусируется на событиях, предшествующих массовой катастрофе, когда лишь единицы предчувствовали грядущий коллапс. «Царствие хаоса» обрушивает на человечество мощные удары, практически не оставляющие выбора ни странам, ни отдельным людям. «Хаос: отступление?» изображает участь человечества после Апокалипсиса.В этом сборнике вашему вниманию представлены 22 новые, ранее не публиковавшиеся истории, вышедшие из-под пера Паоло Бачигалупи, Тананарив Дью, Ненси Кресс, Кена Лю и многих других мастеров современной фантастической прозы.
Филип Хосе Фармер (1918–2009) – американский писатель-фантаст, визитной карточкой которого стали эпатаж и приверженность к авантюрно-фантастическим сюжетам. Его «Любовники» были отвергнуты рядом крупных издательств, в том числе знаменитым Джоном У. Кемпбеллом, редактором «Удивительной научной фантастики», однако читатели встретили творение молодого автора с восторгом, свидетельство чему – «Хьюго»-1953, «самому многообещающему новому автору». В последующие годы Фармер упрочил свою репутацию бунтаря и мечтателя.
Кен Лю – автор и переводчик, а также юрист и программист. Его произведения появлялись в таких журналах, как «The Magazine of Fantasy & Science Fiction», «Asimov’s», «Analog», «Clarkesworld» и т. д., а также публиковались в престижных антологиях «Year’s Best SF», «The Best Science Fiction» и «Fantasy of the Year». Обладатель премий «Хьюго», «Небьюла» и «World Fantasy Award». Живет с семьей возле Бостона.Рассказ опубликован в сборнике «Хаос на пороге».