Сны мертвой девушки из Версуа - [9]

– Стоп, стоп, стоп! – сделал я останавливающий жест. – Дорогая, тебя занесло: ты рассказываешь, не вводя меня в курс дела. Что еще за серфингисты, Михалы и Ольгины влюбленности?

Соня и в самом деле, похоже, набралась, а может, бессонница последних дней сыграла свою роль. Во всяком случае, после трех порций коньяка у нее уже закрывались глаза и заплетался язык.

– Влюбленности? Ну да, она сразу влюбилась в Михала, хотя он мне совершенно не понравился. Поляк, одно слово. Я, конечно, понимаю, что Россия держала их в кулаке – «жандарм Европы» и все такое, – но все же не зря кто-то выразился насчет польского «змеиного» языка, что он…

Я взял Соню за плечи и встряхнул:

– Дорогая, опять тебя занесло. Оставь в покое Польшу и расскажи, кто такие эти серфингисты.

– Но они же и есть поляки, – в духе «элементарно, Ватсон», ответствовала Соня. – Группа польских серфингистов, живут тут с начала июня в доме местного владельца яхт-клуба. Он пригласил их для того, чтобы они бесплатно обучали серфингу местную молодежь, взамен предоставив бесплатное жилье и стол. Мы познакомились с ними в этом самом кафе, и Ольга сразу втюрилась в Михала.

– А он как к ней отнесся?

– Как удав, – Соня фыркнула. – Он вообще такой – проглотит и не заметит.

Она совершенно откровенно зевнула и потерла глаза. Я решительно взял инициативу в свои руки, подхватил девушку под белы руки и повел домой. Поскольку я в Версуа был новичком, а Соня – пьяна, мы пару раз едва не сбились с дороги, сворачивая не в те проулки и весело хохоча от собственной беспутности; в первом часу ночи мы таки прибыли на тихую улочку Дегалье, в наш домик, где Лорен давным-давно почивала мирным сном. Я проводил Соню в ее комнату, уложил и даже раздел, как нежная няня, поскольку, едва коснувшись головой подушки, бедняжка просто-напросто отключилась.

Затем я поднялся к себе, включил свет и открыл окно. Дом был погружен в тишину, лишь с улицы изредка доносились звуки – мягкий стрекот кузнечиков, свист пролетающих по дороге машин, а то и смех какой-нибудь парочки, проезжавшей мимо на велосипедах. Словом, по завершении моего первого дня в Швейцарии я находился в гармонии с миром и с самим собой.

Ночные открытия

Итак, стояла тихая ночь, а я совершенно не хотел спать, сидя у открытого окна, с видом поэта-лирика глядя на звезды. Не знаю, как вы, а я твердо убежден, что все на свете имеет душу. К примеру, дом Лорен. «Неживая природа» – скажете вы и будете не правы. Подумайте сами: когда-то давно какие-то люди строили этот дом; изо дня в день шла работа, у людей менялось настроение и обстоятельства личной жизни, они о чем-то думали, о чем-то переживали, мечтали, плакали и смеялись, прикосновением рук отпечатывая свои мысли и сны в этом камне, в дереве ступеней и перил лестниц, оконных переплетов, в черепице крыши.

Затем у жилища появились хозяева, и их жизнь и смерть также стали частью истории дома, его душой: первые метания души и первая любовь, первые младенческие крики тех, кто начинал новую страничку семьи, рос, учился произносить первые слова, ходить и видеть мир, открывая для себя его темные и светлые стороны, а затем, как и все его предшественники, повторял священную стезю: влюблялся, женился, становился родителем – и все начиналось вновь, накручивая новую спираль жизни… Зайдите в любой дом, и вы с порога ощутите его атмосферу, светлую или темную, отчего будет зависеть ваше счастливое или не слишком пребывание в нем.

Дом Лорен принял меня тепло, а, едва войдя в бывшую комнату Шарлотты, я почувствовал себя мирно и спокойно, будто эта девушка, обосновавшаяся в моих снах, за руку привела меня сюда. Почему-то с самого начала я был уверен, что именно с ее смертью каким-то образом связано исчезновение Ольги, которая ведь тоже жила в этой комнате, спала на этой кровати, пила по утрам кофе. Что такое она могла узнать о своей предшественнице, которую никогда в глаза не видела?

Шарлотта, по словам Сони, поначалу тоже пропала: однажды утром бедная Лорен вошла в комнату дочери и обнаружила лишь нетронутую постель. Встревоженная мать немедленно обошла всех приятельниц и одноклассниц Шарлотты, потом обратилась в полицию. Все было бесполезно – ни малейшего следа, ни намека. Только на третий день, пятнадцатого мая, тело девочки обнаружил некий старик Жосье, отправившийся порыбачить на своей лодке. Соня также отметила, что Шарлотта плавала как рыба, но в мае вода в озере очень холодная и купальный сезон еще не открыт. Тут стоит особо отметить, что даже самые закаленные пловцы и в разгар сезона не приходят на пляж раньше полудня: с утра ледяные воды озера сильно контрастируют с раскаленным воздухом. Кроме того, Шарлотта никогда не заплывала за пляжные буйки, между тем старик Жосье обнаружил тело на значительном удалении от берега, на самом конце пирса у пришвартованной там яхты. Из сего факта полиция сделала вывод, что девушка попала в воду с лодки или яхты. От ледяной воды у нее судорогой свело ноги, она не смогла плыть и утонула. Следствию также удалось выяснить, что в ночь исчезновения Шарлотты, двенадцатого мая, лишь яхта «Мария» некоего жителя Версуа по имени Матье вышла в озеро – собственно, ее и нашли на следующее утро совершенно свободно плавающей недалеко от берега. Между тем у самого Матье было стопроцентное алиби: несколько дней он отсутствовал, будучи в Невшателе на свадьбе своей двоюродной сестры. Таким образом, таинственная смерть так и осталась таковой, а официальное следствие выкрутилось, объявив, что Шарлотта Дижон, видимо, сама отправилась в плаванье на чужой яхте и либо случайно упала в воду, либо совершила самоубийство.