Снова влюбляюсь в тебя - [8]

— Франческа, со мной ты будешь в безопасности. Я с уважением отнесусь к твоему решению хранить наши отношения платоническими.

Габриэля убивало это обещание, но он сдержит его, если она не передумает. Потому что он не принадлежал к тому типу мужчин, которые уговорами или манипуляциями заставляют женщин соглашаться на физическую близость.

— Спасибо. — Если ее и обрадовало его обещание, она не подала виду. Прекрасное лицо Франчески оставалось застывшим, как иней на лужайке за окном, но в ее серо‑голубых глазах он видел назревающий шторм.

Габриэль распорядился, чтобы вещи Фрэнки доставили из гостиницы обратно на виллу «Манчини», а потом отвез ее в один из самых фешенебельных ресторанов с видом на озеро Комо, над которым возвышались величественные горы, отражаясь в его глубоких водах. Фрэнки никогда не надоедал этот вид, и, хоть последние четыре года она прожила в Лондоне, считала озеро Комо и его окрестности самым красивым местом на земле.

Именно здесь ее держала на руках мама. Конечно, Фрэнки не помнила ее, но иногда гадала, может, ее детский мозг запечатлел потерю матери и брата‑близнеца. Тогда становилась понятной боль, которую она чувствовала при виде матерей с младенцами.

Фрэнки настолько погрузилась в мысли, что не заметила испытующий взгляд Габриэля.

— Извини, я задумалась. — Она взяла бокал с самым дорогим французским шампанским, которое выбрал Габриэль, и сделала глоток. — М‑м‑м, восхитительное шампанское. У тебя отличный вкус.

— Как для человека не твоего круга? — натянуто бросил он, и Фрэнки поставила бокал обратно на стол.

— Я не это имела в виду. Я только хотела сказать…

— Ничего страшного, дорогая.

— Ты видишься с ним? Со своим отцом? — решила сменить тему Фрэнки.

— Нет.

— А когда в последний раз вы…

— Франческа, давай не будем об этом. — Лицо Габриэля застыло словно каменная маска.

— Почему ты всегда называешь меня Франческой?

— Это красивое имя. Королевское. Утонченное.

— Ты видишь меня именно такой? — Она никогда не напрашивалась на комплименты, но тут не сдержалась.

Габриэль поднял свой бокал, но у Фрэнки сложилось впечатление, что он просто не знал, куда девать руки.

— Не уверен, что тебе захочется услышать, какой я вижу тебя.

— А ты рискни. — Ей не следовало пить шампанское, потому что оно слишком развязывало ей язык. Делало ее дерзкой и кокетливой, а она никогда в жизни ни с кем не флиртовала.

Он улыбнулся такой соблазнительной улыбкой, что по ее телу прокатилась горячая волна.

— Мне кажется, что за твоим образом Снежной королевы прячется страстная женщина. — Его голос стал чуть сипловатым, когда Габриэль задержался взглядом на ее губах, словно представлял, как она отвечала бы на его поцелуй.

Румянец на щеках Фрэнки мог бы растопить верхушку стоявшего на столе крем‑брюле.

— Ты ничего не знаешь обо мне. Тебе только кажется, что знаешь.

Он тихо рассмеялся и сделал глоток шампанского, а потом поставил бокал на стол и весело взглянул на Фрэнки.

— Ты стыдишься того, что тебя влечет ко мне. Такие хорошие девочки, как ты, не водятся с такими плохими парнями, как я.

Ей с трудом удавалось усидеть на месте, потому что ее тело начало сходить с ума от пожиравшей его страсти. Фрэнки не стыдилась того, что ее влекло к Габриэлю, но она боялась своих чувств. Потому что ее желание было слишком сильным и слишком необузданным.

— Никогда бы не подумала, что такой искушенный мужчина, как ты, заинтересуется хорошей девочкой. Она будет слишком скучной для тебя, разве нет?

— Это зависит…

— От чего?

Его карие выразительные глаза светились неприкрытым желанием.

— От того, какую хорошую девочку ты имеешь в виду.

Фрэнки затаила дыхание. Этот разговор начинал принимать опасный оборот. Она больше не флиртовала с мужчинами после того, как узнала, что ее бывший парень собирался переспать с ней, чтобы потом похвастаться перед друзьями, что заманил в силки птичку такого высокого полета. К счастью, она порвала отношения до того, как дело зашло слишком далеко. Правда, напоследок этот мерзавец обозвал ее такими ужасными словами, что она еще долго ощущала себя запачканной.

Но, флиртуя с Габриэлем, Фрэнки испытывала совсем другие ощущения.

Она чувствовала опасность. Но она боялась не его, а саму себя. Боялась, что выдаст себя с головой, реагируя на него, словно распутная нимфа.

Фрэнки сделала глоток шампанского и взглянула на Габриэля поверх края хрустального бокала.

— Почему ты не хочешь иметь детей?

Если Габриэля и смутила резкая смена темы разговора, он не подал виду.

— Не испытываю необходимости передавать свои гены.

— Все дело в твоей семье?

Он взглядом дал понять, что она сует нос не в свое дело.

— А как насчет тебя? Ты хочешь детей? — Его тон казался слишком уж непринужденным, словно ему доставлял дискомфорт разговор о детях, но он решил не показывать этого.

— Не знаю… — отвела взгляд Фрэнки. — Мне кажется, у меня есть время подумать. Я не могу сказать, что за мать получится из меня. Я ведь росла с отцом. Конечно, у меня были няни. Но это не одно и то же, правда?

— Думаю, нет, — ответил он и замолчал.

— А какая у тебя мать? Она все еще замужем за твоим отцом?

— Она умерла.