Снежный странник - [73]

— Куда? — тревожно спросил Хакон.

— Искать мои останки. — Джесса фыркнула от смеха.

Хакон недоверчиво на неё посмотрел:

— Джесса, это не смешно! Ты знаешь, что мы почувствовали, когда услышали… то, что нам рассказали? Такая наступила тишина, женщины заплакали. Тебя все очень любят.

Джесса помолчала. Потом сказала:

— Я знаю. Но не Кари?

— Кари сказал, что ты жива.

— Значит, он это знает. Будем надеяться, что Видар ему не поверит. — Она посмотрела на лошадей. — Слушай, теперь будет труднее прятаться. Я думаю, лошадей надо оставить здесь, среди деревьев. Им тут будет хорошо. Вода есть, и травы много…

— И ещё тролль с когтями, как лемех у плуга.

— Тогда не будем их привязывать. Пусть бегают. Не волнуйся, Хакон, если дела примут дурной оборот, я заплачу за лошадей. Хотя всё должно быть хорошо.

Он резко встал:

— Наверное, это замечательно — иметь много денег.

— Замечательно, — холодно взглянула на него Джесса.

Хакон молча взял лошадей под уздцы и повёл их к деревьям. Глядя ему вслед, Джесса подумала, что никогда ещё не встречала такого обидчивого раба. «Впрочем, — сказала она себе, — ты вообще не знала ни одного раба».

Скапти открыл дверь и, пригнувшись, вошёл; сзади неуверенно топтались люди Видара. В узкой тёмной камере было очень холодно.

— Почему у них нет огня? — рявкнул Скапти.

— Приказ Видара.

— Пусть Видар катится в ад. Зажгите огонь.

Человек упрямо покачал головой:

— Это не моё дело, скальд. Позови какого-нибудь раба.

Скапти присел возле Брокла:

— Постараюсь проследить, чтобы у вас был огонь. Как ты?

Брокл звякнул цепью на руке.

— Бывало и лучше, — хриплым от гнева голосом сказал он.

— А ты, повелитель рун?

— Голова кружится. — Даже в темноте было видно, как он бледен. Кари сидел на соломе, обхватив колени руками, от которых к стене тянулись длинные цепи. — А Вулфгар, как он?

— Всё ещё без сознания. Сегодня утром он на мгновение очнулся и узнал меня. — Скальд покачал головой. — Мне бы хотелось сделать для вас больше. Но сейчас у нас командует Видар.

— Оставайся рядом с Вулфгаром. Не оставляй его, — быстро заговорил Кари. — Ни за что не оставляй, пока можешь. У меня какое-то странное чувство. И, кроме того, — улыбнулся он, — здесь обо мне заботится этот огромный медведь.

Брокл хрипло засмеялся:

— Ты и сам можешь о себе позаботиться. Видар это уже понял.

— Я его не трогал.

Брокл и Скапти удивлённо уставились на него, а Кари смотрел в маленькое оконце под потолком, сквозь которое тускло мерцали звёзды.

— Он притворялся. Делал вид, что ему больно.

— Что же у него на уме? — задумчиво сказал Скапти. — Ранение Вулфгара пришлось для него как нельзя более кстати. И если Вулфгар умрёт…

— То ярлом станет Видар. А мы все погибнем. Но Джесса…

— Джесса? — Скальд посмотрел на Брокла. — Ты веришь во всё это? В смысле, что Джесса жива?

— Если Кари говорит, значит, жива, — усмехнулся Брокл. — И, кроме того, Скапти, с этой девчонкой можно поверить чему угодно.

Уже добравшись до середины болота, пытаясь удержаться на кочке, Хакон услышал их. С диким ужасом оглянулся. И увидел — они сидели на поваленном дереве, которое простёрло ветви, словно руки, пытаясь схватить поднимающуюся луну.

— Джесса!

— Что? — раздражённо спросила она, вытаскивая ногу из грязной жижи.

— Там!

В зелёном сумраке болота, среди плавающих испарений и тумана, она тоже увидела их. Потом сказала:

— Вижу. Он прислал их, чтобы найти нас.

Хакон немного подождал, слушая, как в трясине что-то булькает и журчит. Потом стал догонять Джессу.

Две нахохленные тени, два ворона, внимательно наблюдали за ними.

Глава двадцать шестая

Весть разнеслась и всякому мужу, беду пережившему, ведома стала…

Он проскользнул к последней лодке в ряду. Она сидела на ней, болтая ногами над чёрной водой. Проглотив последнюю корку прихваченного с собой хлеба, она спросила:

— Ну что?

— Дверь дома закрыта на засов. Стражи нет. Но подземелье наверняка охраняют.

Она кивнула:

— Это уже дело Кари.

Хакон уставился на неё:

— А что он может сделать? Он даже не знает, что мы здесь.

Джесса бросила на него лукавый взгляд:

— Да? А как насчёт этого?

На крыше ближайшего дома сидели два ворона, чётко вырисовываясь на фоне луны. Их можно было принять за деревянных горгулий, если бы один из них не каркнул и не почесал под крылом.

— Птицы Одина, — пробормотал Хакон, вспомнив, как они бились в лесу с ледяным зверем.

— Мысль и Память. Вороны, которые рассказывают ему всё, что происходит в мире. Я думаю, что эти птицы тоже рассказывают Кари обо всём. — Джесса проворно встала. — Ты готов?

— Я очень надеюсь, что ты права насчёт Кари.

— Я права, — просто ответила она. — И ты забыл о порождении рун. Только Кари может спасти нас от него. — Джесса откинула с лица мокрые волосы, надела перчатки и сунула за пояс ножи. — Ладно. Я знаю ещё один путь в усадьбу. Там очень много всяких дверей и коридоров — это место называли Лабиринтом Гудрун. — Помедлив, она сказала: — Подумай в последний раз, Хакон, ты ведь можешь и не ходить.

Он засмеялся:

— Джесса, я сбежал от Скули, украл его еду и лошадей, так что хуже мне уже не будет!

— Значит?..

— Значит, я иду с тобой. Если только ты думаешь, что тебе может пригодиться однорукий боец.