Снежных полей саламандры - [64]

— Тише ты, не кричи… Ребёнка разбудишь.

Энн кивнула, сбавила тон.

— Так вот теперь, — она кивнула на оружие, — у них не получится. В конце концов, я хоть застрелиться смогу. И будет им вместо меня дохлая тушка. Второй раз к ним попадать я не хочу! И не буду.

— Энн, — сочувственно сказала Ане. — У тебя фобический невроз. Тебе лечиться надо!

— Может, и надо, — хмуро ответила она, вынимая батарею из зарядного устройства и вгоняя её на место. — Только я к телепатам не пойду. А нетелепаты ничем не помогут. Придётся мне жить с неврозом.

Ане зябко обхватила руками плечи. Психокинетик с неврозом — это не самое приятное явление в жизни. Пусть целительская паранорма — не боевая, но всё равно, это мощь, которая не поддавалась объяснению. Ане помнила, с какой лёгкостью сама убила одного человека, и серьёзно ранила второго. До сих пор иногда накатывало приступами ощущение чужой липкой крови на пальцах, которую не смоешь и не ототрёшь, во всяком случае, сразу.

Можешь вылечить, значит, можешь и уничтожить. Неважно, с помощью хирургических имплантов или через возможности исцеляющей паранормы. Важно только то, что ты это можешь…

Однажды доктор Циссви попросила о разговоре…

В служебном холле на этаже отделения можно было в течение дня отдохнуть, перекинуться словечком-другим с коллегами, здесь можно было активировать любое посадочное место под себя — кресло так кресло, диванчик, значит диванчик. Именно здесь доктор Циссви нашла свою ученицу.

Надо сказать, сама Циссви всегда работала в паре со своей сестрой-свитимь, та была медсестрой, звали её — Тивиропи Типови. Крыльев у неё не было, выглядела она серенько, невзрачно, встретишь в толпе — не оглянёшься, вообще даже не подумаешь, что видишь не человека, настолько обычным был её облик. Она молчаливой тенью следовала за своей сестрой-сничаев, Ане редко видела их порознь.

Вот и сейчас Тивиропи устроилась неподалёку, уткнулась в свой терминал, превратившись в объект мебели. Она не играла, она действительно вела себя незаметно и скромно. Черта характера или ей так полагалось по статусу?

— Расскажите о моём брате, — попросила Циссви, и Ане немного оторопела от такой просьбы.

Рассказать о полковнике Типаэске? А что рассказывать… Тем более, что язык, уже заранее, повело в сторону превосходных степеней.

— Он был жив и здоров, когда я покидала пространство Ласточки, — осторожно сказала Ане наконец.

— А до этого как всегда, — озвучила очевидное доктор Циссви, — перестрелки, поножовщины, драки, что там ещё…

Она свела кончики тонких пальчиков, потёрла переносицу, — знакомый жест, точно так же делал и полковник Типаэск. Ане подумала, что понимает, чего заведующая отделением боится. Она боится услышать однажды финальное: погиб при исполнении, крепитесь…

— У нас на планете неспокойно, — призналась Ане.

Неспокойно. Ане помнила цену этого неспокойствия. Сожжённый Лисичанск. Взрыв в Ярсеневске. Бесконечные больничные будни под началом доктора Баранникова. Папа…

— Вам нелегко вспоминать, простите, — мягко выговорила Циссви.

Ане качнула головой:

— Нет, что вы. Спрашивайте ещё, я постараюсь ответить…

Циссви кивнула. Потом спросила:

— Скажите, эта девочка, его подчинённая — Рина Дёмина, она была с ним?

— Да, — озадаченно ответила Ане, не вполне понимая, о чём вопрос.

— Понятно, — кивнула гентбарка.

Тивиропи перестала изображать мебель и подалась к сестре со странным огоньком во взгляде. С мольбой? Надеждой? Сложно было понять. Но воздух словно бы прошило грозовым напряжением. Как будто эти двое спорили о чём-то не первый год. У обоих, кстати, был третий ранг, что удивительно. Если их брат поднялся так высоко, как только было возможно, то у сестёр на восхождение не хватило не то способностей, не то желания…

— Нет, — резко ответила сестре доктор Циссви. — Нет!

Тивиропи уныло сжалась, вновь уткнулась в свой терминал. Будь она человеком, она бы заплакала, поняла Ане.

— Простите нас, пожалуйста, — искренне выговорила Циссви. — Это… наше личное дело.

Ане кивнула. Потом задумалась. Дёмина рассказала тогда о своей несчастливой любви, но, может быть, чувства были взаимными? Просто оба — взрослые лю… кхм. Человек и нелюдь, да. Оба взрослые, и всё понимали прекрасно. Настолько, что не видели смысла во взаимных признаниях. Зачем, когда всё ясно и так?

— А вы знаете, — задумчиво выговорила Ане, — ведь кое-что изменилось… Капитан Дёмина встретила одного хорошего человека у нас на Ласточке…

Циссви подняла бровки домиком, переглянулась с сестрой. В точку, поняла Ане. В ту самую. Кажется, у гентбарцев в семье главная — именно женщина-сничаев. И кажется, кое-кто, не будем указывать пальцем, кто именно, отбегался на свободе. И хорошо. Давно пора!

Позже, уже ночью, Ане долго сидела на своей постели, завернувшись в тёплый плед. Плед она приобрела уже здесь, в одном из тех чудных частных магазинчиков, где предлагали вещи ручной работы. В Федерации вообще со вкусом играли в старинные ремесла — с поправкой на технический прогресс, разумеется. Никто, к примеру, не собирал шерсть с животных, чтобы потом спрясть её, получить нить и из той нити связать плед в расово правильную клетку. Нитки привозили с одной из аграрных планет, надо думать. И пускали в дело с большой выдумкой уже здесь, на месте.