Снежинка - [38]

— Дебс?

— Да?

Дядя просунул голову в дверь и ухмыльнулся:

— Тела усопших воскресли и явились многим.

— М-м-м-м.

— Ты вроде собиралась ночевать у Санты? — спросил он.

— Собиралась, — просипела я.

— Как ты добралась домой из Дублина?

— Не помню.

— Как ты ушибла ногу?

Приподняв одеяло, я увидела внушительный лиловый синяк на бедре.

— Без понятия, — сказала я.

— Чем нагрузилась? — спросил Билли.

— «ВКД Блу».

— Господи помилуй. Надо устроить тебе уроки выпивки.

— Хм-м-м.

— Я серьезно. Не допущу, чтобы моя родня накачивалась алкопопами у народа на виду. Это обыкновенная сладкая газировка со спиртом. Сколько ты выпила?

— Не знаю.

— С водкой мешала?

— Может быть.

— Остается единственное средство. — Билли сел на край кровати и пощупал мне пульс. — Назначаю тебе пивную терапию.

— Я не люблю пиво, оно на вкус как моча.

— Придется привыкнуть. Иначе никак.

— Билли, уйди.

— В это воскресенье. В восемь часов. Отведу тебя в паб и научу пить как следует.

* * *

В воскресенье мы вместе доили коров.

— Что наденешь в паб? — спросил Билли, перекрикивая электродоилку.

— Боишься, что наши прикиды будут плохо сочетаться? — крикнула я в ответ.

— Ты же не собираешься надеть ходули, в которых была той ночью?

— Вряд ли.

— Это радует.

— А что, неплохо было бы приковылять воскресным вечерком к Ширли в паб на шпильках?

— Я просто спросил.

— По-твоему^, у меня совсем кукуха поехала?

Я стащила из маминого гардероба синий джемпер. В последнее время я часто носила мамину одежду. Джемпер я надела с черными джинсами. Подумала, не надеть ли шлюханские ботфорты, чтобы побесить Билли, но в конце концов выбрала мартенсы. Он ждал меня у ворот.

— Ну как, зачетно?

— Эти вроде ничего. В них ты, пожалуй, сможешь ходить.

— Что ты имеешь против высоких каблуков?

— Против самих каблуков я ничего не имею. Но когда они на ногах молодежи, то превращают вас всех в новорожденных телят, делающих первые шаги.

Не найдясь с остроумным ответом, я позволила ему думать, будто он победил.

— Мужики, скорее всего, уже там, — сказал Билли.

— Какие еще мужики?

— Мужики. Ты же не думала, что мы будем пить вдвоем?

— Ох, Билли, с кем мне придется разговаривать?

— Можешь ни с кем не говорить, если не хочешь. Все, что от тебя требуется, — это проставляться, когда придет твоя очередь.

— Я буду просто платить за себя.

Билли остановился посреди дороги.

— Вот еще. Ты будешь вести себя цивилизованно. Надо понимать, что такое хорошо и плохо. Попомни мои слова, водка — это плохо. Ты бы знала это, если бы хоть раз видала свою бабушку в пьяном виде.

* * *

Стариковский бар — крошечная каморка за дверью справа от входа в паб «Кэссиди». Это тесное местечко с деревянными табуретами, приберегаемое для завсегдатаев. В людные вечера оттуда открывается обзор всего паба, кроме бильярдных столов за аквариумом. Это ВИП-зона, что-то вроде театральной ложи — идеальный наблюдательный пункт для любопытных старых хрычей.

— Дебби пришла, чтобы впервые законно выпить пивка, — объявил Билли. — Ширли, что порекомендуешь?

Ширли вышла из-за стойки и обняла меня, расплющивая груди о мое лицо.

— Иди ко мне, цыпленочек. Билли, а ты что думаешь?

Оба смотрели на меня, будто гордые родители. Билли показал на пивную подложку и подтолкнул ее ко мне. На подложке была изображена улыбающаяся рыжеволосая девушка с кружкой пива в руке.

— Хочешь попробовать?

Я пожала плечами.

— Два «хейнекена», пожалуйста.

— Как там Джейкоб? — спросила Ширли, наливая нам пиво.

— У бедной скотинки совсем крыша поехала, — сказал Билли.

— Как у всех нас, — сказала Ширли.

После смерти Джеймса Ширли хотела забрать Джейкоба к себе домой, но Джейкоб уперся. Когда он от нее убежал, она позвонила Билли и попросила поглядывать, не объявится ли он у нас. Билли нашел его на старом месте — пес сидел в тракторе, прислонив голову к оконному стеклу, и дожидался Джеймса. Когда Билли попытался его вытащить, тот заскулил, и дядя оставил его в покое, решив, что со временем пес вылезет сам. С тех пор Джейкоб не покидал трактора, даже чтобы поесть. Нам приходилось кормить его прямо там. Когда я взбиралась по ступеням трактора, чтобы бросить жестянку собачьего корма в миску Джейкоба, стоящую на сиденье, на меня находило странное чувство. Я ощущала присутствие Джеймса. Будто я навещала его могилу.

* * *

В углу стариковского бара есть закуток, где Билли, как известно, собирает свою свиту. Там, потягивая остатки со дна кружек, сидели двое мужчин.

— Мужики, это Дебби. Дебби, это мужики, — представил нас Билли.

Мне хватило ума не ожидать, что Билли их назовет по имени. Мне полагалось знать, кто они такие.

Один из них, Дули, делит свое время между поеданием сэндвичей, заботами о престарелой матери и пивными посиделками с Билли. Другого, помоложе, лет тридцати с чем-то, звали Муни. Его я узнала: он раздает на мессе причастие.

Билли усадил меня и изложил план действий.

— В общем, мужики уже допили, а значит, скорее всего, будут угощать друг друга. О них можно не беспокоиться, они сами друг о друге позаботятся. Единственный, о ком ты должна беспокоиться, — это я. Я купил тебе пива и ожидаю, что в следующий раз платишь ты.

Муни улыбнулся:

— Это еще что? Билли дает уроки выпивки?