Снег - [32]

Ипек вошла – спокойно, ведь все номера отеля были знакомы ей как собственный дом. Ка показалось, что пролетевшее время еще больше сблизило их друг с другом.

– Кажется, благодаря тебе ко мне пришло стихотворение, – сказал Ка. – Я не знаю, как это получилось.

– Говорят, директор педагогического института в тяжелом состоянии, – сказала Ипек.

– Если тот, кого считали умершим, жив – это хорошая новость.

– Полиция устраивает облавы. В университетском общежитии, в отелях. К нам тоже приходили, смотрели регистрационные книги, спросили о каждом, кто остановился в отеле.

– Что ты сказала обо мне? Ты сказала, что мы поженимся?

– Ты милый. Но я думаю не об этом. Они забрали Мухтара, избили. А затем отпустили.

– Он просил передать тебе, что готов на все, чтобы опять жениться на тебе. Он ужасно раскаивается из-за того, что требовал, чтобы ты покрывала голову.

– Вообще-то, Мухтар говорит мне это каждый день, – сказала Ипек. – Что ты делал после того, как полиция тебя отпустила?

– Я бродил по улицам… – сказал Ка в нерешительности.

– Говори.

– Меня отвели к Ладживерту. Я никому не должен об этом говорить.

– Не должен, – ответила Ипек. – А ему не должен говорить о нас, о моем отце.

– Ты с ним не знакома?

– Раньше Мухтар им восхищался, он бывал у нас дома. Но когда Мухтар решил обратиться к более демократичному и умеренному исламизму, он от него отдалился.

– Он приехал сюда из-за девушек, совершавших самоубийства.

– Бойся его и не разговаривай с ним, – сказала Ипек. – Есть большая вероятность, что там, где он остановился, полиция установила прослушивание.

– Тогда почему они не могут его поймать?

– Когда им понадобится, поймают.

– Давай убежим с тобой из этого Карса, – сказал Ка.

В нем усиливалось ощущение, приходившее к нему в детстве и юности в те моменты, когда он бывал очень-очень счастлив: страх, что несчастье и отчаяние ждут где-то совсем рядом.

Ка всегда хотелось в смятении оборвать такие счастливые моменты, чтобы несчастье, которое придет потом, не оказалось слишком большим. Поэтому он думал, что Ипек, которую в тот момент он обнял скорее от этого самого смятения, нежели от любви, его оттолкнет, возможность сближения между ними будет уничтожена в один миг, и, когда незаслуженное счастье завершится отказом и унижением, которые он заслужил, он успокоится.

Все произошло совсем наоборот. Ипек тоже его обняла. Наслаждаясь тем, что они держат друг друга в объятиях, они нерешительно поцеловались и упали на кровать рядом друг с другом. В этот момент Ка охватило такое острое желание, что пессимизм, только что владевший им, сменился безграничным оптимизмом, и он представил, как они снимут одежду и будут долго любить друг друга.

Но Ипек встала.

– Ты замечательный, я тоже очень хочу заняться с тобой любовью, но у меня три года никого не было, я не готова, – сказала она.

«Я тоже четыре года ни с кем не занимался любовью», – сказал Ка про себя. Он почувствовал, что Ипек прочитала это по его лицу.

– Даже если бы я была готова, – сказала Ипек, – я не могу заниматься любовью, когда мой отец так близко, в одном со мной доме.

– Тебе, чтобы раздеться и лечь со мной в постель, нужно, чтобы твой отец ушел из отеля? – спросил Ка.

– Да. Он очень редко выходит из отеля. Он не любит обледеневшие улицы Карса.

– Хорошо, давай сейчас не будем, но еще поцелуемся, – сказал Ка.

– Давай.

Ипек наклонилась к Ка, сидевшему на краю кровати, и, не позволяя ему приблизиться, очень долго и серьезно его целовала.

– Я прочитаю тебе мои стихи, – сказал Ка затем, почувствовав, что целоваться они больше не будут. – Тебе интересно?

– Прочитай сначала это письмо, его принес к дверям какой-то юноша.

Ка раскрыл письмо и прочитал вслух:

Сынок, господин Ка. Извините, что я называю Вас сынок. Вчера ночью я видел Вас во сне. В моем сне шел снег, и каждая снежинка спускалась на мир, словно луч света. Это к добру, и вот как раз после полудня тот снег, который я видел во сне, пошел за моим окном. Вы прошли мимо двери дома Вашего покорного слуги, номер 18 по улице Байтархане. Господин Мухтар, которого Всевышний Аллах подверг испытанию, рассказал мне, какое значение Вы придаете этому снегу. Наш путь общий. Я Вас жду, господин Ка. Подпись: Саадеттин Джевхер.

– Это шейх Саадеттин, – сказала Ипек. – Немедленно иди к нему. А вечером придешь к нам, поужинаем вместе с отцом.

– Зачем мне встречаться со всеми чокнутыми в Карсе?

– Я сказала тебе, бойся Ладживерта, но не считай его сумасшедшим. А шейх – хитрый, а не глупый.

– Я хочу забыть обо всех. Прочитать тебе сейчас мое стихотворение?

– Прочитай.

Ка сел за журнальный столик и начал доверительно и взволнованно читать стихотворение, которое только что написал, но сразу остановился.

– Пересядь сюда, – сказал он Ипек. – Я хочу во время чтения видеть твое лицо.

Он вновь начал читать, краем глаза поглядывая на Ипек.

– Ну как? – через какое-то время спросил Ка.

– Красиво! – ответила Ипек.

Ка почитал еще и опять спросил:

– Красиво?

Ипек опять сказала:

– Красиво.

Закончив читать, он спросил:

– Какое место ты считаешь самым красивым?

– Не знаю, – ответила Ипек. – Но стихотворение очень красивое.