Снайпер морской пехоты - [86]

Шрифт
Интервал

Бледный как смерть, Карлос посмотрел на троих донельзя изумлённых морпехов. «Надо ж было такого дурака свалять. Спасибо, ребята».

Он взглянул на трясущиеся от волнения руки. «Когда в следующий раз решите проделать подобное — сначала спрячьтесь, а потом уж кидайте гранату».

Капрал взглянул на Хэткока и сказал: «Я хотел вам сказать, но решил, что вы всегда так делаете — потому что чуток смелее остальных».

— Чуток дурнее! — со смехом ответил Хэткок, до сих пор не пришедший в себя от радости, что остался жив. Он встал, отряхнул брюки, и повёл снайперов на позицию. В тот день они убили троих вьетконговцев.

В июне Хэткоку пришлось изрядно поработать; он отправил три группы снайперов в 1-й батальон 7-го полка, которым командовал подполковник Джон Алоизий Дауд. Подполковник приветствовал возможность разнообразить имеющиеся в его распоряжении огневые средства. Для Хэткока это была особая честь, потому что батальон Дауда более других участвовал в боевых действиях и был первым в полку по числу убитых бойцов противника.

В апреле счёт его батальона пополнился сто шестьюдесятью бойцами Северовьетнамской армии, пятьдесят одним вьетконговцем и одним пленным. Во втором и третьем батальонах за тот же период было соответственно пятьдесят восемь и восемьдесят пять. В мае морпехи Дауда убили в боях сорок четырёх солдат СВА, сорок одного вьетконговца и двоих взяли в плен, при этом во втором батальоне результат оказался нулевым, а в третьем убили тридцать солдат СВА.

Казалось, что первый батальон всегда оказывается там, где идут бои, и Хэткок, который был о Дауде очень высокого мнения, этому радовался.

Пока шестеро снайперов воевали при первом батальоне, Хэткок отправил восемь остальных в Дананг, в школу снайперов дивизии. В следующем месяце он планировал послать туда ещё четверых, затем ещё двоих. По его расчётам к середине августа взвод должен был стать боеготовым на 99 процентов.

Однако он столкнулся с другой проблемой, и её-то разрешить было значительно труднее — это были винтовки. Когда он ехал во Вьетнам, то ожидал, что увидит, как все пользуются исключительно винтовками М40. Первые партии этого нового снайперского оружия, отправлявшиеся во Вьетнам, он видел ещё в январе 1967 года, поэтому вполне разумным было ожидать, что эта винтовка — 700-я модель «Ремингтона» калибра 7,62 мм с 10-кратным прицелом с просветлённой оптикой и дальномером — будет на вооружении всех снайперов. Но вскоре по приезде ему пришлось испытать горькое разочарование: его снайперы были вооружены «Винчестерами» 70-й модели и снайперскими винтовками М1D времён II мировой войны и парой М40X — экспериментальной моделью винтовки М40.

В арсенале снайперов он не обнаружил ничего более современного, чем те винтовки, которые были там во время его отъезда в 1967 году, более того — он был уверен, что из некоторых ему приходилось стрелять ещё тогда. А боевые качества винтовок за прошедшее время только ухудшились из-за износа.

— Было бы неплохо заполучить во взвод оружейника, — сказал Хэткок Дэвиду Соммерсу, когда жарким июньским вечером они сидели у входа в палатку на стульях с бамбуковыми сиденьями.

— Главному сержанту говорил?

— Говорил. Он сказал, что будет рад направить запрос, если я скажу ему, где такого отыскать. Что я мог ответить? Он, правда, сказал, что скоро из дивизии пришлют помощника взводного сержанта.

— Хорошая новость.

— Хорошая ли, плохая — кто знает? Это как когда тебя хотят с девчонкой познакомить — готовишься к худшему, надеешься на лучшее. А я такой везучий, что девчонка будет страшненькая, старая, беззубая и толстая.

* * *

Прошла неделя. Хэткок сидел в палатке, делая заметки на жёлтых листах стандартной тетради чёрной шариковой ручкой. Пот стекал по его голой спине, заползая под брюки.

Дверь неожиданно распахнулась, и по фанерному полу снайперской хибары загрохотали ноги гостя. Хэткок поднял голову, услышав, как на пол рядом с ним обрушились фунтов сто личных вещей в продолговатой зелёной вещевой сумке. И тут прогремел знакомый голос: «Зовут меня Макаби — штаб-сержант Макаби. Можно просто Мэк!»

— Мэк! — воскликнул Хэткок, разворачиваясь на стуле. — Старый конокрад! А ты-то откуда взялся?

— Карлос! Ты здесь взводный сержант?

— Ну да!

— А я, чёрт возьми, твой новый оружейник!

В самых безудержных мечтах Хэткок и представить себе не мог, что заполучит в качестве помощника не только друга, но и одного из лучших оружейников морской пехоты по боевым винтовкам.

— Всё, Чарли, теперь держись! — со смехом сказал Карлос, обнимая друга.

В первую очередь надо довести до ума всё то старье, из которого мы тут стреляем. Готовься ими заняться. Состояние у них жалкое.

Надо, чтобы во взводе был набор винтовок, из которого можно было бы выбирать — как профессиональный игрок в гольф выбирает подходящую клюшку для удара. Их надо подогнать под каждого. Сможешь отладить наши винтовки — о нас весь Вьетнам заговорит.

— Карлос, с тебя запчасти и инструменты, с меня — всё остальное.

— Как обустроишься, сгоняешь на грузовике из 11-го транспортного батальона в Дананг, в мастерскую полка обслуживания 1-го полевого корпуса. Я поговорю с главным сержантом — он договорится, чтобы тебе помогли.


Рекомендуем почитать
Линейный крейсер «Михаил Фрунзе»

Еще гремит «Битва за Англию», но Германия ее уже проиграла. Италия уже вступила в войну, но ей пока мало.«Михаил Фрунзе», первый и единственный линейный крейсер РККФ СССР, идет к берегам Греции, где скоропостижно скончался диктатор Метаксас. В верхах фашисты грызутся за власть, а в Афинах зреет заговор.Двенадцать заговорщиков и линейный крейсер.Итак…Время: октябрь 1940 года.Место: Эгейское море, залив Термаикос.Силы: один линейный крейсер РККФ СССРЗадача: выстоять.


Особое задание

Вадим Германович Рихтер родился в 1924 году в Костроме. Трудовую деятельность начал в 1941 году в Ярэнерго, электриком. К началу войны Вадиму было всего 17 лет и он, как большинство молодежи тех лет рвался воевать и особенно хотел попасть в ряды партизан. Летом 1942 года его мечта осуществилась. Его вызвали в военкомат и направили на обучение в группе подготовки радистов. После обучения всех направили в Москву, в «Отдельную бригаду особого назначения». «Бригада эта была необычной - написал позднее в своей книге Вадим Германович, - в этой бригаде формировались десантные группы для засылки в тыл противника.


Так это было

Автор книги Мартын Иванович Мержанов в годы Великой Отечественной войны был военным корреспондентом «Правды». С первого дня войны до победного мая 1945 года он находился в частях действующей армии. Эта книга — воспоминания военного корреспондента, в которой он восстанавливает свои фронтовые записи о последних днях войны. Многое, о чем в ней рассказано, автор видел, пережил и перечувствовал. Книга рассчитана на массового читателя.


Ветер удачи

В книге четыре повести. «Далеко от войны» — это своего рода литературная хроника из жизни курсантов пехотного училища периода Великой Отечественной войны. Она написана как бы в трех временных измерениях, с отступлениями в прошлое и взглядом в будущее, что дает возможность проследить фронтовые судьбы ее героев. «Тройной заслон» посвящен защитникам Кавказа, где горный перевал возведен в символ — водораздел добра и зла. В повестях «Пять тысяч миль до надежды» и «Ветер удачи» речь идет о верности юношеской мечте и неискушенном детском отношении к искусству и жизни.


Моя война

В книге активный участник Великой Отечественной войны, ветеран Военно-Морского Флота контр-адмирал в отставке Михаил Павлович Бочкарев рассказывает о суровых годах войны, огонь которой опалил его в битве под Москвой и боях в Заполярье, на Северном флоте. Рассказывая о послевоенном времени, автор повествует о своей флотской службе, которую он завершил на Черноморском флоте в должности заместителя командующего ЧФ — начальника тыла флота. В настоящее время МЛ. Бочкарев возглавляет совет ветеранов-защитников Москвы (г.


Что там, за линией фронта?

Книга документальна. В нее вошли повесть об уникальном подполье в годы войны на Брянщине «У самого логова», цикл новелл о героях незримого фронта под общим названием «Их имена хранила тайна», а также серия рассказов «Без страха и упрека» — о людях подвига и чести — наших современниках.