Снадобье викингов - [9]
Посередине дома висела вывеска: «Оружейных и золотых дел мастер».
Вот теперь стало ясно, откуда появилась ртуть в квартире Василины Ивановны! Известно, что при выполнении многих работ в аналогичных мастерских, например, художественной отделке холодного оружия, широко применялись ртуть и вещества, ее содержащие. Естественно, что верстаки и приспособления, на которых производились подобного рода работы, размещались у окон. Из года в год, а может быть, из десятилетия в десятилетие брызги и капли, содержащие ртуть, попадали на стену около окон. Позднее этот нижний этаж использовали под склад, а затем стены отштукатурили, и вещества, содержащие ртуть, оказались под слоем алебастра. В холодное время года пары ртути не проникали в помещение. При печном отоплении, когда в квартире было недостаточно тепло, вредное влияние ртути было незначительным. Другое дело, когда около подоконников установили калориферы водяного отопления. Прогревание стены вызвало усиленное испарение ртути в окружающее пространство. Вот почему замена отопления только ухудшила состояние здоровья Сергеевой, привела к более выраженному отравлению ее организма.
…Прошли годы. До сих пор я храню ту фотографию как память о таинственном заболевании, в распознавании которого мне пришлось участвовать.
МОЖНО ЛИ БЫТЬ ЛЮБИМОЙ?
Я держу в руках обыкновенный почтовый конверт, рассматриваю вложенную в него красочную поздравительную открытку, вспоминаю, как этот злополучный конверт с открыткой попал ко мне, и стараюсь понять, как они, эти ничем не примечательные листки бумаги, могли стать причиной заболевания, приковать молодую девушку к постели.
Однажды мы разговорились с Ипполитом Васильевичем, заведующим кожным отделением одной из наших крупных больниц.
— Дмитрий Константинович, вы все еще интересуетесь удивительными случаями во врачебной практике? — спросил он меня.
— Интересуюсь! А почему вы об этом спрашиваете? Опять что-нибудь интересное? Не терпится узнать!
— Да понимаете, пустота какая-то. Если не считать довольно странного замечания матери больной, нет никакой объективной причины для заболевания, а оно не из легких!
— Так уж и нет!
— Во всяком случае, установить его нам пока не удалось.
— А может быть, вы просто плохо искали?
— Ну, что вы! Сделали все возможное и пока к чему-либо определенному не пришли.
— А о чем говорила мать больной?
— Да вы на смех поднимете меня, если я вам скажу, что девушка заболела сразу же после того, как получила поздравительную открытку с днем Восьмого марта.
— Почему же я должен смеяться? Мне, да и вам, вероятно, известны случаи, когда печальные сообщения являлись не только причиной болезни, но и смерти людей; когда неудачно произнесенная фраза приковывала человека к постели, парализовала его.
— Так то печальные. А здесь… — Он торопливо расстегнул клапан кармана и достал оттуда конверт. — Лучше всего я вам отдам это злополучное письмо, а вы уж решайте, что с ним делать.
— Так вы тоже считаете, что виной всему — письмо? — с улыбкой спросил я Ипполита Васильевича, принимая от него синий чуть помятый конверт с вложенной туда художественной открыткой.
— Почему вы так решили?
— А потому, что вы назвали его злополучным.
— Да это так, к слову сказано. А может, в нем и заключается причина. Как тут проверишь?
И вот я сижу и вновь и вновь рассматриваю загадочный конверт. Отправлено письмо из Челябинска неделю тому назад. С одной стороны художественной открытки — литографическое изображение чайной розы, с другой — поздравление с днем Восьмого марта, заканчивающееся словами: «Люблю и жду дня нашей встречи».
Антон Алексеевич, которому я поручил разобраться в этом случае, зашел ко мне только после обеда. По его хмурому виду можно было предположить, что он принес малоутешительные вести. Так оно и оказалось. Впрочем, постараюсь воспроизвести наш разговор.
— Путаное какое-то дело.
— Что-то вы долго его распутываете.
— И не говорите, Дмитрий Константинович! И где я только не был! И в лечебном отделении у больной, и с мамашей ее беседовал, и по телефону с Володей разговаривал.
— Каким Володей?
— Другом Юлии, который в Челябинском политехническом институте учится и от которого она поздравление получила.
— Хорош друг, — усмехнулся я, — от поздравлений которого девушка в больницу ложится. Подальше бы я держался от таких друзей.
— Да я думаю, дело не в поздравлении, хотя мать ее, Пелагея Егоровна, настаивает на том, что заболевание началось сразу после того, как Юлия получила и прочитала эту открытку.
— Так что же, давайте и обсудим первое предположение, Антон Алексеевич. Надо же с чего-то начинать? Может, у вас есть другое предположение?
— Давайте. Только мне кажется, идем мы, как сказали бы охотники, по ложному следу.
— Так ведь мы с вами врачи, а не охотники. Расскажите, каковы отношения между ними, Юлей и Володей. Хотя нам только и не хватало, как рассматривать личные отношения больных!
— Ничего не поделаешь. С чем только не приходится иметь дело врачу. Знакомы они года три. По мнению родителей, любят и уважают друг друга.
— А молодых-то вы спрашивали?
— А как же! Здесь мы имеем тот случай, когда мнения сторон совпадают. Однако за последнее время отношения их несколько изменились, и надо сказать, к худшему. Они стали иногда ссориться: например, в последний приезд Владимира на зимние каникулы у него произошла серьезная размолвка с Юлией.
