Сначала женщины и дети - [69]

Однако когда он принес основные блюда, мистер Грейлинг остановил его и спросил, собирается ли он участвовать в забастовке. Редж ответил честно:

— Я не знаю, сэр. Мне не по карману жить без зарплаты, но при этом я не хочу подводить своих товарищей. Я очень надеюсь, что до этого не дойдет.

— Честно говоря, я не вижу других вариантов развития событий. Похоже, мистер Эттон не настроен вести переговоры. — Мистер Грейлинг имел в виду официального представителя профсоюза «Индустриальные рабочие мира», главного инициатора забастовки итало-американского происхождения. — Нам всем придется стать социалистами, если он добьется своего.

— Надеюсь, что не добьется, сэр, — отреагировал Редж. — Желаете еще вина?

— Да, а почему бы и нет? Попроси сомелье принести винную карту, я выберу что-нибудь под говядину.

Мисс Гамильтон, хихикнув, закатила глазки:

— Что ты со мной делаешь, Джордж? Какой же ты несносный.

«Он что, пытается утопить свои печали? — рассуждал Редж. — Или хочет скомпрометировать даму, опоив ее?» Последнее показалось Реджу более вероятным, потому что он не заметил никаких намеков на печаль.

Под конец ужина, когда Редж принес чек, мисс Гамильтон вышла попудрить носик, а мистер Грейлинг совершенно трезвым голосом произнес:

— У меня есть для тебя предложение, Джон. Оно поможет тебе избежать твоих нынешних трудностей. Похоже, что ты очень хороший работник, и я буду рад предложить тебе место в моем доме на Мэдисон-авеню. Штат у меня небольшой, обслуживать нужно меня одного, так что у тебя будет полно свободного времени. Я читал в прессе, что официанты в лучших ресторанах получают примерно пять долларов в неделю. Ну а я положу тебе десять. Что ты на это скажешь?

Редж был ошеломлен. Такого он никак не ожидал.

— Благодарю вас, сэр. Не знаю, что и сказать.

— В моем доме все довольны жизнью и будут рады принять тебя. Разумеется, я предоставлю тебе отдельную комнату. Рядом с нами Централ-парк, питаться ты будешь хорошо — у меня французский шеф-повар. И, что важно для тебя, это поможет тебе пережить забастовку и, возможно, даже кое-что отложить на черный день.

— Право, вы очень добры.

— Я хотел бы помочь тебе, Джон. Я помню, что моя жена симпатизировала тебе, и думаю, что должен поддержать тебя в память о ней. Она была бы этому рада.

Редж хотел отказаться, но не смог сразу придумать вежливого повода, поэтому молчал.

— Я никогда не работал прислугой, сэр, — наконец вымолвил он.

— Полагаю, в воскресенье у тебя выходной. Почему бы тебе не прийти к нам часа в три, чтобы осмотреться? После этого ты сможешь дать мне ответ.

В кабинете появилась мисс Гамильтон, окутанная свежим ароматом духов. Она вопросительно посмотрела на него. «Она знала, что он собирается сделать мне предложение, — догадался Редж. — Они это обсуждали. Она вышла специально, чтобы он мог со мной поговорить».

— Вот моя карточка, Джон. — Мистер Грейлинг протянул ему свою визитку. — Приходи в воскресенье.

Редж кивнул. Придержав для них дверь, он смотрел, как они спускаются рука об руку по лестнице и направляются к ожидавшему их автомобилю.

Глава 43

Джульетту и ее мать пригласили в дом к Роберту для знакомства с его матерью и одной из сестер. В связи с этим леди Мейсон-Паркер пришла в крайнее возбуждение.

— Если они тебя одобрят, он непременно сделает предложение. Джентльмены знакомят девушку с матерью, только если у них серьезные намерения. — Она осмотрела дочь с ног до головы. — Тебе нужен корсет повыше. Он-то, может, и не заметит твою раздавшуюся талию, но от женского взгляда такое не утаишь. Если они сложат два и два, тогда шансы твои растают как дым.

При мысли об этой встрече Джульетте становилось дурно. Что угодно могло пойти не так.

— Мама, даже не намекай на свадьбу. И ты должна поддержать мою версию, что мы проведем все лето с престарелыми родственниками, которые нуждаются в нашем постоянном присутствии. Просто скажи, что есть некое безотлагательное дело и оно должно быть разрешено, но мы не можем его обсуждать.

— Ах, если бы ты влюбила в себя Роберта чуть раньше, можно было бы настоять, что это его ребенок, — вздохнула леди Мейсон-Паркер. — Теперь, боюсь, уже слишком поздно. Но все-таки…

— Я ни за что и никогда не стану его обманывать!

— Вечно ты со своими извращенными принципами. Ты меня в могилу сведешь.

Когда они прибыли к высокому каменному дому, который Роберт делил со своими матерью и сестрой, у Джульетты было ощущение, что она вот-вот упадет в обморок: корсет, в который затянула ее мать, так сильно сдавливал ее торс, что остальные внутренности, казалось, заняли место, которое раньше предназначалось только для легких. Она подумала о том, каково же приходится ребенку в таких стесненных обстоятельствах. Это точно для него хуже, чем ее прогулка верхом на лошади.

Дворецкий проводил их в просторную солнечную гостиную, обставленную в синих тонах, с красивыми бархатными креслами. Сестра Роберта Евгения вышла пожать им руки и затем представила их своей матери, которая появилась следом.

— Мы очень рады наконец с вами познакомиться. Роберт рассказывал, что вы сдружились после плавания на «Карпатии». Мы весьма благодарны, что ему было с кем поговорить в те ужасные первые дни, когда все вы, без сомнения, пребывали в состоянии шока. Прошу вас, садитесь.