Сначала женщины и дети - [70]

Леди Мейсон-Паркер одарила их любезной улыбкой:

— Роберт оказал нам бесценную помощь, решая все те затруднения, которые возникают, когда остаешься без багажа и в незнакомой обстановке. Он для нас почти как новый член семьи.

Джульетте хотелось, чтобы мать замолчала. Они едва вошли в дом, а та уже сыпала намеками. Над камином висела картина, изображавшая вазу с белыми цветами и несколько желтых груш.

— Какая прелестная картина! — воскликнула она. — Напоминает Сезанна.

Мать Роберта улыбнулась:

— Вы, безусловно, разбираетесь в живописи. Да, это Сезанн. Нам очень повезло его приобрести. — И она принялась рассказывать, как они стали обладателями картины, а Джульетта вздохнула с облегчением: благодаря ее удачной догадке разговор перешел на другую тему.

Мать Джульетты начала описывать картины, которые висели у них дома в Глостершире: темные портреты предков и пара пейзажей с лошадьми, перечисляя которые она не забывала упоминать семейные титулы:

— Лорд Мейсон-Паркер, граф Глостер, так… и моя дочь, леди Мейсон-Паркер…

Это не прошло мимо миссис Грэм:

— Настоящий граф! Как прекрасно иметь аристократические корни! — воскликнула она. — Мы же тут все более или менее крестьяне.

— По правде говоря, это почти ничего не значит, — встряла Джульетта. — Титул был дарован моему пра-прапрадеду, который предоставил лошадь любовнице короля Карла Второго, чтобы она могла держаться поблизости от него и наносить ему ночные визиты. На самом деле, я полагаю, что это было даже раньше, потому что все происходило двести пятьдесят лет назад. Лично мы ничего не сделали, чтобы заслужить этот титул!

Дамы засмеялись, однако леди Мейсон-Паркер возразила:

— Ну конечно, заслужили, Джульетта. — Она повернулась к миссис Грэм: — Управляя таким огромным поместьем, как наше, приходится возлагать на себя множество обязательств, а мы относимся к благополучию тамошних жителей весьма серьезно.

«С подобными заявлениями мы выставляем себя идиотами, — встревожилась Джульетта. — Надо как-то переключить их на менее опасные темы».

Но не успела она предложить другую тему разговора, как сестра Роберта затронула еще одну, не менее скользкую:

— Мы будем спасаться в Саратога-Спрингсе от нью-йоркской жары весь июль и август. Приедет моя сестра Амелия с мужем и детьми, я знаю, что она очень хочет с вами познакомиться. Вы уверены, что, гостя у своих родственников, не сможете даже на чай к нам заехать?

Джульетта покачала головой:

— Мне так жаль. Это принципиально, чтобы мы все время оставались рядом с ними.

— Разрешите мне хотя бы дать вам наш адрес, на случай если вам удастся вырваться, — настаивала Евгения. — У нас там есть такие живописные места для прогулок, и мне бы так хотелось познакомиться с вами поближе.

Встреча продлилась почти два часа, но Джульетта не расслаблялась ни на минуту, уверенная, что обязательно чем-нибудь себя выдаст. Или же матушка своим снобизмом и навязчивостью настроит Грэмов против них. В конце концов приехал Роберт, чтобы сопроводить их обратно в отель. Прощание было искренним и душевным. Всю дорогу он молчал, а когда они подошли ко входу в «Плазу», пригласил Джульетту вечером пойти с ним на ужин.

— Он поговорит с матерью и сестрой, и когда они скажут, что обожают тебя, он сделает предложение, — предрекла леди Мейсон-Паркер.

— Нет, не сделает, — нахмурилась Джульетта, хотя искорка надежды теплилась у нее в душе: ах, если бы это было так!

— Я тебе обещаю. У меня больше опыта в делах сердечных, и я знаю, как действуют респектабельные мужчины.

С мыслями об этом Джульетта устремилась к Роберту на встречу, нервничая сильнее, чем перед знакомством с его матерью и сестрой. У нее дрожали руки, пока он помогал ей сесть в автомобиль, и она не смела поднять на него глаза. Разговор между ними как-то не клеился, несмотря на заверения Роберта, что она произвела сногсшибательное впечатление на его родных.

«Если он сделает предложение, я должна буду тут же признаться, что беременна, решила она. Я потеряю его, но он, по крайней мере, оценит мою честность».

Это был единственный достойный выход из положения, и все-таки она не могла потерять Роберта. Она не сможет вновь встречаться с ним, но даже мысль об этом была для нее невыносима. Неужели не было другого способа отложить его предложение, попросить его подождать ее руки еще шесть месяцев? Это если он сделает предложение. Но, может, он и не сделает.

Но как только они сели за столик в ресторане, Роберт немедленно открыл свое сердце.

— Вы должны знать, что я чувствую по отношению к вам. — Он смотрел ей прямо в глаза. — Я думаю о вас день и ночь. Я с трудом могу сосредоточиться на работе, не вспомнив при этом какое-нибудь ваше остроумное высказывание или вашу улыбку. — Он потянулся к ее руке через весь стол. — Наше знакомство произошло при обстоятельствах весьма неблагоприятных, но даже из подобного ужаса может родиться нечто хорошее.

Джульетту бросило в жар.

— Я мог бы подождать со своими объяснениями, но мне невыносима мысль, что вы покинете меня и все лето проведете с какими-то мрачными родственниками, а я буду существовать на одних лишь письмах. Я люблю вас всем сердцем, и теперь, когда мы нашли друг друга, если вас нет рядом, солнце прекращает светить мне. Если бы вы согласились выйти за меня замуж до того, как уедете в Саратога-Спрингс, я стану членом вашей семьи и помогу вам решить проблемы ваших родственников. Пожалуйста, скажите «да».