Смятение праведных - [3]

Шрифт
Интервал

В двух песнях две начальные строки.
Но силы их пока затаены,
Меж ними есть и кони и слоны.
Коль у тебя рассеян ум и взгляд,
Твой шах и от коня получит мат.
Столепестковой розою цветет
Тетрадь, чей сшит любовно переплет;
Но вырви нить, которой он прошит, —
Лист за листом по ветру улетит.
Так участь прозы — с ветром улетать,
Поэзии же — цветником блистать.
Удел ее поистине велик —
Она цветет в предвечной Книге Книг.
Ее одежда может быть любой,
А суть в ней — содержанье, смысл живой.
Не ценится газель, хоть и звучна,
Когда она значенья лишена.
Но смысл поэма выскажет сильней,
Когда прекрасен внешний строй у ней.
О боже, дай мне, бедному, в удел,
Чтоб я искусством слова овладел!

ГЛАВА XV

Несколько слов о том, что в слове содержание является его душой, а без содержания форма слова — тело без души

ГЛАВА XVII

ОПИСАНИЕ ДУШИ

В саду эдема — на заре времен —
Был человек из глины сотворен.
Дохнуло утро по лицу земли,
Чтоб все цветы вселенной расцвели;
Дабы прекрасен и благоухан
Возрос из праха созданный Рейхан.
Дух жизни искру жизни раздувал,
Чтобы огонь души не угасал.
О ты, воспевший мир живой души,
Ее природы свойства опиши!
Бутоном розы в тело вмещена,
Она раскрыться розою должна.
Твоя душа в твоей крови живет,
В биенье сердца жив души оплот.
Но это внешний вид ее и цвет,
В ней — мира суть, без коей жизни нет.
Все, что душа собой животворит,
Как кровь, живою розою горит.
Но ведь Ису нельзя сравнить с ослом,
Пророка не сравнить с его врагом!
Суфием торгаша не назовешь,
Хоть розни в них телесной не найдешь.
Не о душе телесной говорю,
На степень духа высшую смотрю.
Есть разница меж сердцем и душой,
Их — по названью — путают порой.
Душа над розой тайны — соловей,
Светильник в доме искренних людей.
Эдемское благоуханье — в ней,
Истока истины сиянье — в ней.
Ее «Вершиною» назвал мой пир;
Суфий сказал, что это — Высший мир.
Но этот Высший мир — мне скажешь ты,
Увы, незрим в зерцале чистоты.
Священна Мекка для любой души,
Но — прах она пред Каабой души.
Святыня Каабы влечет сердца;
Душа — святыня вечного творца.
Но трудный путь должна душа пройти,
Чтобы сокровищницу обрести.
Искуса тропы круты и трудны,
Пока твой дух дойдет до майханы.
Как облака несущегося тень,
Обгонит он молящихся весь день…
Душа в обитель горнюю придет
И там, с мольбой, к порогу припадет.
Иль, забредя в кабак небытия,
Поклонится огню душа твоя…
Твоя душа — Фархад в горах скорбей;
Ее удар — стальной кирки острей.
Порою на земных лугах вдали
Душе твоей является Лейли.
И кружится Меджнуном вкруг нее
Душа твоя, впадая в забытье.
То саламандрой пляшет на огне,
То прячется, как жемчуг в глубине.
То в воздухе как облако встает,
То сыплет наземь проливень щедрот.
Но где бы ни была — везде должна
Свой образ совершенствовать она.
Увидеть все должна и все познать,
Чтоб назначенье в мире оправдать.
Того, кто в этот высший мир идет,
Мир «Человеком духа» назовет.
Халифов и царей сравнишь ли ты
С владыкою сокровищ доброты?
И ведай: счастье зиждет свой престол,
Чтоб чистый сердцем на него взошел.
Ты душу, сердце — все отдай ему,
Душой и сердцем подражай ему.
О, Навои! Полы его одежд
Коснись — во исполнение надежд!

ГЛАВА XVIII

ПЕРВОЕ СМЯТЕНИЕ

Исход души из мрака небытия и соединение ее с утром бытия
Эй, кравчий! Отогнала мрак заря!
Дай пить мне из фиала, как заря!
Синица спела мне: «пинь, пинь!» — «пить, пить!»
И утром я, с похмелья, должен пить!
Я заглушу вином печаль свою,
Как утренняя птица запою.
Встал златоткач рассветных покрывал,
Основу стана ночи оборвал.
И письмена он выткал для меня:
«Клянусь зарей! Клянусь светилом дня!»
И горные вершины озарил,
И коврик свой молитвенный раскрыл,
Ночь утащила черный свой престол,
И веник утра след ее замел,
И мускус, сеявшийся над землей,
Сверкающей сменился камфарой.
И вот нежно-лиловый небосвод
Раскрыл в росе златой тюльпан высот.
Эбен дарчи слоновой костью стал,[11]
И желтым жаром запылал мангал.
Рассветный сумрак в утреннем огне
Сгорел; померкли звезда в вышине.
Павлиньих перьев ночи блеск исчез,
И стало чистым зеркало небес.
И человек открыл глаза свои —
В забвенье бывший, как в небытии.
Как жизнь, он ветер утренний вдохнул,
Завесу тьмы забвенья отогнул.
Рожденный в мире, мира он не знал
И самого себя не понимал,
Беспечному подобен ветерку,
Не ведая, что встретит на веку.
Явленья мира стал он изучать,
Со всех загадок снять хотел печать.
Чем больше было лет, чем больше дней,
Разгадка становилась все трудней.
Все было трудно робкому уму,
И откровенья не было ему.
И, не уверен, слаб и удивлен,
В чертоге мира занял место он.
И безнадежен был, и в некий час
Из неизвестности услышал глас:
«Вставай! Простор вселенной обойди!
На чудеса творенья погляди!»
Он встал, пошел — и видит пред собой
Сады Ирема, светлый рай земной.
И вечный он презрел небесный сад,
Овеян чарами земных услад,
Где древеса, склоняясь до земли,
Густые ветви с лотосом сплели.
Что небо перед их густой листвой?
В их тень уходит солнце на покой.
Там стройных кипарисов синий лес
Стоит опорой купола небес.
Там тысячью широколапых звезд
Чинар шумит — защита птичьих гнезд.
И лишь зимой, как золото, желты,
С чинара наземь падают листы.
Сандал листвой вздыхает, как Иса,
Умерших оживляет, как Иса.
Не землю — чистый мускус ты найдешь,

Еще от автора Алишер Навои
Фархад и Ширин

«Фархад и Ширин» является второй поэмой «Пятерицы», которая выделяется широтой охвата самых значительных и животрепещущих вопросов эпохи. Среди них: воспевание жизнеутверждающей любви, дружбы, лучших человеческих качеств, осуждение губительной вражды, предательства, коварства, несправедливых разрушительных войн.


Язык птиц

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Семь планет

«Семь планет» — предпоследняя поэма «Пятерицы». Это остросюжетное многоплановое произведение, в котором ход повествования перебивается семью вставными новеллами в стихах. Причем каждая из них, при ее самостоятельном характере, связана с главной сюжетной линией поэмы, в центре которой история любви шаха Бахрама Гура и невольницы по имени Диларам.


Газели

В произведениях Алишера Навои тюркский стих достиг вершин художественности, — его газели отличает филигранная обработка, виртуозная инструментовка, семантическая игра, свежесть метафор.


Поэмы

Удивительно широк и многогранен круг творческих интересов и поисков Навои. Он — поэт и мыслитель, ученый историк и лингвист, естествоиспытатель и теоретик литературы, музыки, государства и права, политический деятель. В своем творчестве он старался всесторонне и глубоко отображать действительность во всем ее многообразии. Нет ни одного более или менее заслуживающего внимания вопроса общественной жизни, человековедения своего времени, о котором не сказал бы своего слова и не определил бы своего отношения к нему Навои.


Стена Искандара

«Стена Искандара», пятая, последняя, поэма «Пятерицы», — объемное многоплановое эпическое произведение, в котором нашли свое отражение основные вопросы, волновавшие умы и сердца людей того далекого времени и представляет собой подлинную энциклопедию общественной жизни и мыслей эпохи Навои.Главным героем поэмы является Искандар, и почти весь сюжет произведения связан с его личностью, с его деятельностью и мировоззрением. В лице великого полководца древности Навои создает образ идеального правителя и противопоставляет его государственным деятелям своей эпохи.


Рекомендуем почитать
Мудрецы Поднебесной империи

Китай, Поднебесная империя – родина древнейших, но не утрачивающих своей значимости философских учений и мировых религий, фантастическое царство всепроникающего духа и средоточия мистических сил Земли, центр сакральных знаний человечества и мир, хранящий первозданные тайны природы. И в то же время – духовное и плотское, мудрость и глупость, богатство и бедность, алчность и щедрость, милосердие и жестокость, дружба и вражда – все человеческое оказывается представленным здесь каким-то непостижимо символическим образом.


Китайский эрос

«Китайский эрос» представляет собой явление, редкое в мировой и беспрецедентное в отечественной литературе. В этом научно-художественном сборнике, подготовленном высококвалифицированными синологами, всесторонне освещена сексуальная теория и практика традиционного Китая. Основу книги составляют тщательно сделанные, научно прокомментированные и богато иллюстрированные переводы важнейших эротологических трактатов и классических образцов эротической прозы Срединного государства, сопровождаемые серией статей о проблемах пола, любви и секса в китайской философии, религиозной мысли, обыденном сознании, художественной литературе и изобразительном искусстве.


Макамы

Макамы — распространенный в средневековых литературах Ближнего и Среднего Востока жанр, предвосхитивший европейскую плутовскую новеллу. Наиболее известным автором макам является арабский писатель, живший в Ираке. Абу Мухаммед аль-Касим аль-Харири (1054—1122). Ему принадлежит цикл из 50 макам, главный герой которых — хитроумный Абу Зейд ас-Серуджи — в каждой макаме предстает в новом обличье, но неизменно ловко выпутывается из самых затруднительных положений. Макамы написаны рифмованной ритмической прозой с частыми стихотворными вставками.


Классическая поэзия Индии, Китая, Кореи, Вьетнама, Японии

В сборник вошли произведения таких поэтов как: Калидаса, Хала, Амару, Бхартрихари, Джаядева, Тирукурал, Шейх Фарид, Чондидаш, Мира-баи, Мирза Галиб, Цао Чжи, Лю Чжень, Цзо Сы, Шэнь, Юй Синь, Хэ Чжи-чжан, Оуян Сю, Юй Цянь, Линь Хун, Юри-ван, Астролог Юн, Тыго, Кюне, Син Чхун, Чон Со, Пак Иннян, Со Гендок, Хон Сом, Ли Тхэк, Чон Джон, Сон Ин, Пак Ын, Ю.Ынбу, Ли Ханбок, Понним-тэгун, Ким Юги, Ким Суджан, Чо Менни, Нго, Тян Лыу, Виен Тиеу, Фам Нгу Лао, Мак Динь Ти, Тю Дыонг Ань, Ле Тхань Тонг, Нго Ти Лаг, Нгуен Зу, Какиномото Хитамаро, Оттомо Табито, Нукада, Отомо Саканоэ, Каса Канамура, Оно Такамура, Минамото Масадзуми, Фудзивара Окикадзэ, Идзуми Сикибу, Ноин-Хоси, Сагами, Фудзивара Иэцунэ, Сюндо Намики, Фудзивара Тосинари, Минамото Мититомо, Сетэцу, Басе, Ранран, Сампу, Иссе, Тие, Бусон, Кито, Исса, Камо Мабути, Одзава Роан, Рекан, Татибана Акэми и мн.др.


Услада душ, или Бахтияр-наме

Книга-памятник персидской орнаментальной прозы XIII в. Автор в распространенной в то время манере развивает тему о вреде поспешных решений, щедро украшая повествование примерами, цитатами, риторическими фигурами.


Игрок в облавные шашки

«Дважды умершая» – сборник китайских повестей XVII века, созданных трудом средневековых сказителей и поздних литераторов.Мир китайской повести – удивительно пестрый, красочный, разнообразные. В нем фантастика соседствует с реальностью, героика – с низким бытом. Ярко и сочно показаны нравы разных слоев общества. Одни из этих повестей напоминают утонченные новеллы «Декамерона», другие – грубоватые городские рассказы средневековой Европы. Но те и другие – явления самобытного китайского искусства.Данный сборник составлен из новелл, уже издававшихся ранее.


Трагедии. Сонеты

Шекспир — одно из тех чудес света, которым не перестаешь удивляться: история движется гигантскими шагами, меняется облик планеты, а людям все еще нужно то, что создал этот поэт, отделенный от нас несколькими столетиями.. В сборник вошли трагедии Ромео и Джульетта, Гамлет, Отелло, Король Лир, Макбет, Антоний и Клеопатра в переводе Б. Пастернака и Сонеты в переводе С. Маршака. Вступительная статья: А.Аникст. Примечания: А.Аникст и М.МорозовИллюстрации А. Гончарова, Б. Дехтерева, М. Пикова, B. Фаворского, Д. Шмаринова.


Испанские поэты XX века

Испанские поэты XX века:• Хуан Рамон Хименес,• Антонио Мачадо,• Федерико Гарсиа Лорка,• Рафаэль Альберти,• Мигель Эрнандес.Перевод с испанского.Составление, вступительная статья и примечания И. Тертерян и Л. Осповата.Примечания к иллюстрациям К. Панас.* * *Настоящий том вместе с томами «Западноевропейская поэзия XХ века»; «Поэзия социалистических стран Европы»; «И. Бехер»; «Б. Брехт»; «Э. Верхарн. М. Метерлинк» образует в «Библиотеке всемирной литературы» единую антологию зарубежной европейской поэзии XX века.


Разбойники

Основной мотив «Разбойников» Шиллера — вражда двух братьев. Сюжет трагедии сложился под влиянием рассказа тогдашнего прогрессивного поэта и публициста Даниэля Шубарта «К истории человеческого сердца». В чертах своего героя Карла Моора сам Шиллер признавал известное отражение образа «благородного разбойника» Рока Гипарта из «Дон-Кихота» Сервантеса. Много горючего материала давала и жестокая вюртембергская действительность, рассказы о настоящих разбойниках, швабах и баварцах.Злободневность трагедии подчеркивалась указанием на время действия (середина XVIII в.) и на место действия — Германия.Перевод с немецкого Н. МанПримечания Н. СлавятинскогоИллюстрации Б. Дехтерева.


Учитель Гнус. Верноподданный. Новеллы

Основным жанром в творчестве Г. Манна является роман. Именно через роман наиболее полно раскрывается его творческий облик. Но наряду с публицистикой и драмой в творческом наследии писателя заметное место занимает новелла. При известной композиционной и сюжетной незавершенности новеллы Г. Манна, как и его романы, привлекают динамичностью и остротой действия, глубиной психологической разработки образов. Знакомство с ними существенным образом расширяет наше представление о творческой манере этого замечательного художника.В настоящее издание вошли два романа Г.Манна — «Учитель Гнус» и «Верноподданный», а также новеллы «Фульвия», «Сердце», «Брат», «Стэрни», «Кобес» и «Детство».