Смола - [2]
— Умница, — шепнул Гунс. Хельга отмахнулась передником, показушно засуетилась у полок. У неё дрожали губы, и она была рада, что никто этого не видит.
Взгляд чужака по-прежнему жёг ей лопатки.
Скрежет отодвигаемой скамьи будто ножом разрезал отдалённый гул голосов. Люди смолкли. Загремели тяжкие шаги, перемежаясь звоном шпор.
Хельга стояла спиной к нему, теперь у неё тряслись и руки.
Хлопнула входная дверь.
— А глазищи-то какие! Глазищи! Будто на вертел тебя насаживают!
— Ну ты дура, ты в глаза ему смотрела?! Это ж верный сглаз!
— Сама ты дура, какой от оборотня сглаз? Если не загрыз, так теперь уж что…
— А про коня его слыхали?
— Что?
— Сено жрать отказался! А как мясца ему сырого кинули — так мигом…
— Ага, ещё бы человечинки — совсем бы хорошо…
— Что ему надо-то было?
Хельга молча наматывала верёвку на ворот. Ворот скрипел, ведро раскачивалось, поднимаясь из сырой пропасти. Скрип-скрип. Мышцы на руках Хельги напрягались и расслаблялись, в такт ударам сердца: раз-два… скрип-скрип…
— А одежка-то у него не шерсть и не лён. И не бархат какой. Бесовское…
— Ты что, щупала?
— Он мимо меня прошёл. У ткачихи, дорогуша, на такое глаз намётанный…
— А меж ног ты ему не заглядывала?..
Бабы заржали — дружно, испуганно. Они болтали без умолку весь день, с того мгновения, как чужак молча вышел из трактира, ничего не взяв. И какую же ерунду болтали…
Хельга нажимала, ворот скрипел, будто стонал.
— А глазёнки-то у него всё же это, ничего… ясные!
— Так что ж ты его на сеновал не позвала? Нечасто случай выпадает, с этим-то, а?
И снова — взрыв истеричного ржания. Господи…
Дно полной кадки стукнулось о край колодца.
— А ну заткнитесь, дуры! — свирепо бросила Хельга. — Вы что, совсем ума лишились, сколько его там было?! Он же из этих! Это бес, укравший наших мужей, наш покой! А вы только и думаете о том, каков он без штанов!
Бабы ошарашенно примолкли. Потом захихикали.
— А что, Хельга, ты-то его ближе всех видела. Как он на тебя смотрел? А?
— Никак, — отрезала она. — Вовсе не смотрел.
— Ну-у, сама-то уже три года без мужика…
— Конечно, кто на неё позарится-то, — обронила толстощёкая повариха Роза. Муж Розы лишился ноги на одной из старых войн, а потому, когда проклятые чужаки стали забирать в услужение их мужчин, остался с ней, в её доме, её постели.
Хельга остановилась. Поставила ведро на землю. Развернулась, молча подошла к Розе. Та побледнела, попыталась приподняться, не зная, чего ждать. Хельга опустила голову, вытянула шею и смачно плюнула в ведро поварихи, стоявшее у той меж ног.
Бабы онемели; Хельга успела подобрать своё ведро и пройти несколько шагов, прежде чем они разразились бранью. Пусть их. Дуры же…
Только дойдя до края колодезной площади, Хельга увидела Ингрид. Та стояла на обочине, с пустыми вёдрами. Её сын, мальчик пяти лет, увидел Хельгу и тут же спрятался за юбку матери. Та не глядя обхватила рукой его светловолосую голову.
Хельга смотрела ей в лицо ещё какое-то время, потом отвела взгляд и побрела дальше.
Её дом — их с Кристианом дом — стоял на окраине, так что воду таскать было далеко, и Хельга всегда успела выдохнуться. Она поставила ведро в сенях, вошла в горницу, придерживаясь за стену, с опаской опустилась на скамью, тронула ноющу поясницу, с мукой думая, что в ближайший час никак не поднимется…
И взметнулась на ноги мгновением позже, лишь только увидела чёрного чужака, сидящего за её столом.
Он сразу встал и шагнул к ней.
Хельга вскрикнула, отпрянула, упёрлась спиной в стену. Вскинула руки, зажала пальцами глаза, по-детски надеясь, что, когда она откроет их, он исчезнет.
Ходили слухи, что тот, кто долго смотрит на чужака, может увидеть его настоящий облик. Однако когда твёрдая рука взяла её за запястье, оторвала ладонь от лица — Хельга поняла, что люди всё же врут. У него по-прежнему было обычное лицо.
Человеческое, да. Хотя нет — лицо твари, не очень умело прикидывающейся человеком.
— Молчи, — сказал чужак. — И слушай меня. Ты хочешь вернуть своего мужчину?
Голос у него был сиплый, с присвистом, со странными звуками меж слов — человеку такого никогда не выговорить. Речь твари, прикидывающейся человеком… не очень умело.
Но это уже не имело никакого значения, как и могильный холод, которым веяло от прижимавшегося к ней тела — важно было, что он сказал. Ноги Хельги подкосились, она рухнула обратно на скамью, вскинув лицо с широко раскрытыми глазами.
— Что? — прохрипела она.
— Ты хочешь вернуть своего мужчину?
— Да… Да! — Она справилась с пересохшим горлом, и уже могла кричать, и кричала: — Да! Да, хочу!
— Он вернётся к тебе, — сказал чужак, глядя на неё глазами, в которых плавали пятна жжёной смолы. — Если ты убьёшь того, кого ненавидишь больше всех на свете.
Хельга на миг онемела. Потом слабо мотнула головой, почти уверенная, что ослышалась.
— Ч-что… что вы сказали?..
— Он вернётся к тебе. Если ты убьёшь того, кого ненавидишь больше всех на свете.
Слово в слово повторил. Будто наизусть. Или будто знает совсем немного фраз на её языке — только эти.
— Кого… ненавижу… кого ненавижу? — растерянно повторила Хельга. — И… только?
— Да.
Она прерывисто вздохнула, вздёрнула подбородок.
Смена властителя Империи людей произошла внезапно. Карлит II, предшественник императора Эонтея, был еще в самом соку, когда неизвестная лихорадка свела его в могилу за несколько дней. Что же случилось с могущественнейшим из королей? Имел ли отношение к этому молодой, но уже весьма хваткий и амбициозный виконт Эгмонтер? И не замешаны ли в эту интригу Яннем, король Горного королевства, и его брат Брайс, который что-то слишком уж много знает о темной магии… Порой судьбы великих империй и их властителей вершатся на самых задворках этих империй.
Продолжение романа «Арвендейл. Нечистая кровь»! Прошло пять лет после воцарения Яннема в Митриле. Брайс служит при нем Старшим Лордом-советником. Между братьями в целом царит согласие. Вместе они проводят в королевстве реформы, направленные на смягчение законов о нечистой крови и расширение связей Митрила с внешним миром. Но не всем в королевстве это нравится. При дворе формируется дворянская клика, которой претит новая политика и которую в качестве правителя не устраивают ни Яннем, ни Брайс. Чтобы пресечь зреющий заговор, братья готовы на самые неординарные шаги…
«Земля была рыхлой, прохладной и очень вкусной, похожей на дрожжевой пирог с ревенем. Особенно хороша оказалась нижняя часть дерна, сантиметров на двадцать в глубину, словно с нижней части пирог пропекся получше. Правда, дело немного портила трава, покрывавшая дерн, – короткая, густая и жесткая, как свиная щетина. В первый день Соня изрезала об нее пальцы, пытаясь выковырять пригоршню жирной, солоноватой земли из-под толстой шкуры – шкура, думала она, это именно шкура, а не трава. Пальцы и сейчас саднили, покрытые мелкой россыпью почерневших царапин; их надо было промыть, но – негде…».
1492 год. Родриго, глава рода Борджиа, становится Папой Римским. Отныне ни одно другое имя в Италии не станет вызывать столько пересудов, споров и проклятий. Отец, виртуозно манипулирующий случайностями, сын, наделенный чудовищной физической силой, дочь, снискавшая славу безжалостной отравительницы… Слишком много власти в руках одной семьи — и шепчутся в тавернах и дворцах, что эта сила от дьявола. Но никто не знает, что на самом деле Борджиа обязаны ею трем серебристым фигуркам, с которыми не разлучаются никогда… До тех пор, пока в их жизни не появляется странная женщина, знающая слишком многое и о самих Борджиа, и о том, какую цену они платят за свою безграничную власть.
Раз в поколение, волей богини Яноны, рождается Тот, Кто в Ответе, человек, каждый — пусть и самый ничтожный — поступок которого оказывает огромное воздействие на мир Бертан. Ныне жестокая милость Яноны избрала своей мишенью Адриана Эвентри — мальчишку из дикого клана, погрязшего в давней кровавой междоусобной распре.Божественная шутка может дорого обойтись миллионам людей — если Адриан, оглушенный ужасом и чувством вины, не научится ежеминутно, ежесекундно делать правильный выбор…Судьба клана — или судьба страны?Подвиг — или преступление?Люди — или боги?Бездействие — или поступок?Тот, Кто в Ответе, должен решать снова и снова…
Узы любви сильны.Но УЗЫ ВРАЖДЫ — много сильнее.Именно ВРАЖДА порождает неразрывную связь между холодным, безжалостным эльфийским князем Глоринделем и его телохранителем — наемником Натаном, некогда любившими и утратившими ОДНУ И ТУ ЖЕ ЖЕНЩИНУ... Именно ВРАЖДА заставляет прислужницу Эллен стать верной спутницей бежавшей из дома полубезумной принцессы Рослин. изучающей некромантию и мечтающей стать ученицей великих черных магов Тальварда.Однако есть на земле сила и больше ВРАЖДЫ, и имя ей — Судьба.И неспроста Судьба снова и снова сводит вместе Глоринделя, Натана, Рослин и Эллен, все глубже погружающихся во Тьму...
Сумеет ли Любава, послух князя, выполнить задание, несмотря на противостояние польского посланника и жителей колдовского Муромля? Города песенников и сказителей, детей Велеса? 1054 год. Правление князя Ярослава Новгородского. Мятеж волхвов в Залесье. Использована концепция «Славянских древностей» Иванова и Топорова, Для реконструкции народно-религиозного творчества взяты образы современного фэнтези, потому что по существу фантазии жителей 11 века и современных людей удивительно совпадают.
Старый Крым, наши дни. Одинокая татарка Айше-абла подобрала у подножия горы Агармыш новорожденную девочку. Милую, кроткую, нежную… вот только с птицами и зверями малышка ладила куда охотнее, чем с людьми. И дела у татарки пошли все лучше — не иначе колдовством промышлять стала. Кто же вырастет из найденыша? В тексте есть: смерть, крым, осы.
Двое друзей в результате несчастного случая попадают из 23-го примерно в 30-й век. Думаете, через тысячу лет сохранятся коптящие заводы? Нет, — идет конец техногена. И все может быть гораздо интереснее. Маги, говорящие на языках программирования… Растущие на деревьях готовые изделия. Я затрудняюсь назвать жанр. Это… научная фэнтези. Написана ещё в 1995. Научная Фэнтэзи, созданная неудержимым воображением автора — инженера и программиста. Ведь программист… он почти что супермен… Он владеет Истинной речью… и повелевает рукотворной природой, особенно такой, как в этой книге, где дома растут, как грибы после дождя, где в соседнем лесу можно найти новейший процессор, "летающую тарелку", живое такси или повстречать прекрасную амазонку. Герои повести с первых мгновений втянуты в извечную борьбу добра и зла, где истинные намерения иногда грубо, а иногда тонко завуалированы.
Пародийно-юмористические истории, действие которых происходит в мире Малазанской империи, сочинялись Стивеном Эриксоном с 2002 года. К настоящему времени (2019 год) издано шесть историй, и сюжет автором еще не исчерпан. В одном из интервью писатель назвал их данью уважения "Рассказам о Фафхрде и Сером Мышелове" Фритца Ляйбера; впрочем, предметом фарсовой игры является, скорее, весь объем "триллеров" и "ужастиков" современной масс-культуры. Падкие на убийства колдуны-некроманты Бочелен и Корбал Броч, возможно, запомнились читателю по "Памяти Льда".
Продолжение похождений неугомонных некромантов, ставших желанной добычей всех блюстителей добродетели и стражей закона. Переведены 2 из 3 историй: Гаддова Крепость (The Wurms of Blearmouth) и По следу треснутого горшка.