Смертный приговор - [7]

Она понимает, поинтересовался он хриплым от возмущения голосом, чем, черт возьми, занималась все эти шесть недель? И какую свинью, между прочим, подложила ему и Макрейнолдсу. Это по ее милости они все это время сами чувствуют себя смертниками, приговоренными к повешению. А она только и делает, что потуже затягивает у них петлю на шее. Вот и вся ее помощь в расследовании. Девушка была очень бледна, но по ее взволнованному лицу было видно, что она совершенно не понимает, почему Кочран вдруг набросился на нее.

— Что случилось? — проговорила она, наконец, срывающимся голосом. — Почему вы не... Это же он, Кочран! Он! Я уверена в этом! Неужели вы думаете, что я могла ...

— Тогда где ошиблись мы? В чем наша ошибка, я вас спрашиваю? — Кочран даже не заметил, что сорвался на крик. Он сжал руку в кулак и со всей силой треснул им по верху машины. — Как можно было принять этого верзилу за Джонни Палику? Вы же нам все время твердили, что они похожи. Словно близнецы-братья. Вот мы и старались, работали в этом направлении, искали похожего на Палику. И что? Что мы имеем в итоге, я вас спрашиваю?

— Но это он! — Она посмотрела на него умоляющим взглядом. — Да, он отрастил усы. Но что это меняет? Вы поэтому его не…

Кочран отпрянул от нее, не в силах более скрывать охватившее его бешенство. Черт! Эта девчонка, она доведет его до сумасшествия! Он молча залез в машину, захлопнул дверцу, вцепился обеими руками в руль и лег на баранку, уткнувшись в нее правой щекой. Так, по крайней мере, он хотя бы не будет видеть ее.

— Между прочим, он за это время сильно подрос, — пробормотал он с откровенной ненавистью. — На целых четыре дюйма! Какие же мы с Макрейнолдсом дураки! Безмозглые идиоты! Вот мы кто! Да окружная прокуратура просто вышвырнула бы вас вон, знай они, что вы на самом деле им приготовили! А мы-то думали, что вы действительно что-то можете... Какие же мы недоумки, что пошли у вас на поводу и согласились на повторное расследование.

Она попыталась вставить слово. Выдавила из себя несколько жалких фраз. Почему он так разговаривает с ней? Разве все эти недели они не вместе выслеживали убийцу? И вот сейчас он наконец-то у них в руках. Кочран молчал. У него в голове крутилась лишь одна мысль. Коль скоро вся версия строилась на том, что подозреваемый похож на Джонни Палику, им надо будет искать свидетеля, который смог бы опровергнуть это сходство. И вообще, им нужен свидетель, который сказал бы им, что именно в этом и состоит их ошибка. Они изначально пошли не по тому следу. Но кто ему поверит? Окружная прокуратура? Ни за что! Тем более что и миссис Сойер, и супружеская чета никогда не согласятся с такими показаниями. А следовательно…

Девушка снова тронула его за плечо.

— Кочран! — прошептала она жалобно. — Пожалуйста, прошу вас, выслушайте меня. Пожалуйста! Говорю же вам… это он!

Незнакомец вышел из бара, уселся в машину, немного повозился с зажиганием (в другое время Кочран вообще бы не обратил внимания на подобные мелочи) и тронулся с места. Машина покатила на север вдоль Третьей Авеню. Кочран выждал несколько мгновений (разве он, черт возьми, не настоящий коп?), включил двигатель и поехал следом. Едва ли он на что-то надеялся, ввязавшись в преследование: скорее всего, просто профессиональная выучка и обычный инстинкт полицейской ищейки, который с годами вырабатывается у многих сыщиков. В нем все еще кипела злость на девушку. Вот ведь как! Вначале она просто спорила с ним, потом почти убедила его в своей правоте и даже — стыдно подумать! — заставила его поверить в то, что он, Рей Кочран, представляет собой нечто более значительное, чем обычный полицейский детектив, которому просто поручили что-то там дорасследовать и исправить собственную ошибку. А сейчас он готов разорвать себя на мелкие клочки, потому что никак не может справиться с заданием. Всё шуточки шутил, зло подумал про самого себя Кочран. Но в чем шутка? Вот вопрос. Ведь должно же быть какое-то разумное объяснение всей этой несуразице! Должно! Только он такой безмозглый болван, что никак не может найти его. И в этом-то вся его беда. Но если только…

Дважды она пыталась заговорить с ним, и дважды он отмахивался от нее, как от назойливой мухи. Седан свернул на боковую улочку, которая вдруг показалась Кочрану смутно знакомой. Он тоже повернул в переулок. Посреди улочки маячило здание, которое он уже когда-то видел. Но где и когда? Седан припарковался возле дома, и в тот же миг Кочран узнал его. Нет, это уже слишком! У него даже в глазах потемнело.

Чертыхнувшись вполголоса, он проехал мимо, зафиксировав боковым зрением, что незнакомец звонит в парадную дверь, и остановил машину через пару домов. Вся его ненависть к Элен Морисон куда-то испарилась, и он, взглянув на девушку, вдруг с какой-то отрешенностью подумал, что у нее слишком несчастный вид. Она бледна, напугана, и вообще непонятно, что с ней творится. Неужели она и в самом деле решила…

Он вышел из машины и коротко приказал ей, откуда позвонить Макрейнолдсу и что ему сказать. А сам осторожно подошел к седану, за которым следовал от самого бара. Мысли вихрем неслись в его голове, и он снова почувствовал, как глухо забилось сердце. Машина отнюдь не новая, а вот покраска свежая. Конечно, никаких царапин на ней нет. Но ничего! Они с Макрейнолдсом отыщут ту автомастерскую, в которой этому типу заделали вмятину на заднем крыле. Обязательно отыщут, как пить дать! А потом, подумал он с каким-то мрачным злорадством, они пригласят супружескую чету. И уж он-то заставит сладкую парочку опознать машину, даже если для этого придется свернуть им обоим шеи.