Смертноземельская война - [24]

В этот момент из дверей особняка выскочили гвардейцы и дружно направили взведённые арбалеты на моего собеседника. За их спинами появилась обнаженная Марина с совершенно растерянным видом, а рядом с ней, чего уж совсем не ожидал — жрица Аэль в точно такой же форме одежды. Мои люди пребывали в явной панике, пропустив такое знаменательное событие, и теперь не знали, как реагировать на странного ночного визитёра. Повернувшись в их сторону, помахал рукой, показывая полное владение ситуацией со своей стороны и нежелательности свидетелей нашего разговора.

— Не могу его даже зацепить своим щупальцем, как и тебя, — пришел мысленный голос Ведьмы. — Аэль тоже сильно волнуется, но не столько за тебя, сколько за него, — добавила она чуть погодя. — С тобой всё в порядке? А то у меня сильно неприятные чувства из блаженного сна выдернули, — спросила она, — причём, явно связанные с тобой.

— Этот 'товарищ' сумел отрубить мне кисть руки, — честно признался своей девушке. — Только она быстро приросла обратно, — сразу успокоил её. — Теперь он говорит — мол, это случайная ошибка. Идите обратно, сам с ним разберусь.

Когда нас оставили одних, беседа продолжилась с вопроса ночного гостя.

— Могу ли увидеть меч и перстень моего учителя, а так же хочу знать, где навсегда осталось лежать его тело?

— Подожди тут, — ответил ему, повернувшись спиной и роняя меч на землю.

Стоило провести ещё одну проверку его прежних странных слов. С одной стороны — сложно доверять покушавшемуся на твою жизнь, но с другой — чувствовалось в этом 'дедушке' что-то особенное, совершенно нетипичное для всех здешних жителей. Причём приходило именно чувство какого-то странного внутреннего родства, как у меня с Мариной, и, иногда проскакивающего между мной и жрицей. Потому-то её странная забота о нашем ночном госте совсем неслучайна.

Когда я вернулся обратно, ночной гость всё так же стоял на том же самом месте, даже к своему мечу не притронулся. Обнажил свой клинок, входя с ним в мысленный контакт, но решил сейчас не устраивать дикие пляски, и снова спрятал его в ножнах.

— Дай мне прикоснуться к его перстню, — попросил 'дедушка'.

Достал перстень из кармана брюк и протянул ему. Не взяв его из моей руки, гость действительно только одним пальцем прикоснулся к тусклому металлу.

— Правильно ты его на своей руке не носишь, слишком слаб ты ещё для него, — сказал он через несколько секунд. — Но вскоре придёт твоё время. И тогда гибель моего послушника Воссия окажется совсем ненапрасной.

— Ты уже говорил что-то про какого-то заложника? — вспомнил кое-что ранее сказанное им.

Из последовавшего короткого рассказа Этана Маста — так звали моего несостоявшегося убийцу, становилось понятно, как хитрым злодеям удалось заставить его напасть на меня. Его послушник оставался для него последней надеждой на восстановление некогда могущественного Ордена почти бессмертных воинов, служивших делу всеобщей справедливости, так как полностью утерялись многие знания. Маст пытался воспроизвести основные принципы обучения, которому некогда подвергся сам, но только семнадцатый послушник смог при этом выжить и получить некоторые необычные способности. Хотя в былые времена стать таким воином мог практически любой мужчина. Причём, этот молодой человек уже имел некоторые подходящие качества ещё до начала общения с наставником. Потому-то для 'воина справедливости' и стало возможно совершить несправедливость, так как он уже отчаялся найти ещё хоть кого-то, сравнимого с его послушником. Теперь же появлялась возможность получить все необходимые знания из перстня его бывшего наставника. Но он никогда не сможет этого сделать сам, да и мне пока рано надевать на свой палец эту реликвию древнего Ордена, требуется сначала набрать достаточно силы.

— Почему ты считаешь своего послушника мёртвым? — спросил его, когда разобрался, куда в очередной раз умудрился влезть.

На подобных людей в королевствах последние тысячелетия велась серьёзная охота, целенаправленно уничтожались даже те, кто мог случайно обрести определённые способности. И даже их отчаянная попытка скрываться от людей в далёких лесах и непроходимых горах не всегда помогала. 'Воины справедливости' не могли долго пребывать в полном одиночестве — они рано или поздно выходили к людям, а там всегда находились причины для возникновения той самой 'холодной ярости'. Мало кто из них мог справиться с собой, и тогда за ними начиналась погоня, всегда оканчивающаяся их гибелью. Против сильных и хорошо организованных магов у них практически нет шансов. Именно потому Масту и пришлось идти на поводу у шантажистов, взявших заложника, так как по-другому спасти жизнь своего послушника он не мог.

— У авторитета Хога в городе много глаз и ушей, а также на него работают серьёзные буси, — опустив глаза в землю, ответил мне он. — Едва они прознают о моём провале — сразу же оповестят удерживающих Воссия, и те немедленно умертвят его, ибо он ещё не может управлять собой, как делаешь ты и я.

— А если они узнают об том слишком поздно? — мне в голову пришла очередная полубезумная идея.

— Утром они уже могут всё знать, когда увидят тебя живым, — поднял он свой взор, в котором читалась некоторая надежда. — В городе для меня оставляли кристалл с уточнением заказа, благодаря чему и удалось пройти подземным ходом к нужному времени. Раз кристалл исчез из тайника — значит, я уже начал действовать, и люди Хога об этом знают. До того места, где держат моего послушника три дня лёгким бегом без остановок, но точно неизвестно, где конкретно искать. Я не смогу его быстро найти, мы просто не успеем, — опять понуро опустил он голову.