Смертельный вкус Парижа - [89]
Но все чаще между нами случались хорошие, добрые, славные моменты. Я обнимал ее ночью, мы занимались любовью, завтракали вместе на солнечной кухне, гуляли по Елисейским Полям и пили горячий шоколад в кафе за углом. В дождь мы ходили в синема. Мы любили друг друга еще и потому, что знали, сколько боли можем причинить друг другу. Эта взаимная зависимость сцепляла крепче наручников, она сделала нас внимательными и бережными. И постепенно пласт доверия становился все толще и крепче, бессильная тревога и предвидение несчастья охватывали нас все реже, а спокойная уверенность посещала все чаще и оставалась все дольше.
Елена возобновила карьеру модистки. Я больше не противился этому, хотя по-прежнему не представлял, как сочетать ее амбиции с моими. Я сломался, я был готов поступиться своими.
В тяжелые минуты я спрашивал себя, помирились бы мы, если бы Елена не забеременела? Сначала этот вопрос выжигал нутро, отрицая свободу нашего выбора, но постепенно его яд утратил свою едкость. Нам повезло, случилось то, что случилось, теперь оставалось только не упустить птицу счастья. Елена могла быть слабой, зависимой, потерянной, и это больше не раздражало, наоборот, поддерживая ее, я чувствовал себя нужнее и увереннее. Впрочем, моя поддержка требовалась все реже: беременность придала жизни Елены новый смысл, а ей самой – силу и спокойствие.
Она так и не перестала рисовать губы бантиком. Но за напускным вызовом и трафаретной загадочностью ее макияжа я различал то, что отличало жену от всех прочих «бабочек» Парижа: ранимость, искренность, отвагу, веселье и упорство. Она носила короткие юбки, у нее в полной мере имелись новомодные творческие амбиции и жажда успеха, но в отличие, например, от Марго, Елена не боялась любить и не жила ради себя одной.
Мы сидели на кухне, и было очень приятно болтать с ней и украдкой поглядывать на приоткрывшийся на груди ворот халатика и на золотой крестик, качающийся в такт ее движениям.
– Я постараюсь вернуться пораньше – сегодня мы идем во «Фландрен»!
– А мы можем позволить себе такое?
– Не можем, конечно. Но еще меньше мы можем позволить себе не явиться на помолвку Дерюжина. К тому же, боюсь, на некоторое время это наше последнее светское мероприятие.
– Ты думаешь, она настоящая аристократка?
– Леди Берсли? Не знаю. Но денег у нее завались, а знатности Дерюжина хватит на двоих. Так что принарядись.
Елена улыбнулась, и вдруг нож выпал из ее руки, она застонала, схватилась за живот. Из головы моментально вылетело все, чему меня учили на медицинском факультете Гейдельбергского университета.
– Дыши глубоко! Давай, любовь моя, вдох-выдох, вдох-выдох…
Когда ее отпустило, я бросился вызывать таксомотор, звонить в госпиталь и бестолково метаться по дому, хватаясь то за ее манто, то за собственную голову. Ворвался в кухню:
– Как ты? Где сумка? Тебе надо лечь!
– Ну какое «лечь»? Надо же тебе что-то на обед оставить. Не забудь отправить маме телеграмму. – Она почему-то совсем не волновалась и даже забавлялась моим волнением. – Все будет хорошо, не сходи с ума. Ох! – опять согнулась. – Чувствую, не судьба мне побывать во «Фландрене».
– Дай мне руку, держись, сейчас полегчает. Мы первым делом туда пойдем, сразу после… после того, как… как все пройдет!
– А с Воробышком кто останется?
– Как кто? Крестный отец, вестимо.
– Ну вот, куда мы без Дмитрия? Он у нас постоянная палочка-выручалочка. Уедет в Лондон – не знаю, как справимся.
Я не выдержал:
– Если хочешь, поедем в Лондон…
– Да нам-то туда зачем?
– Да-да, конечно, – согласился я с облегчением. – Мне уже все равно, ей-богу. Если хочешь, останемся здесь, в Париже. Главное – чтобы с вами все было хорошо. Вызовем Веру Ильиничну…
У нее посветлело лицо:
– Правда? Ты готов остаться в Париже?
Меня понесло:
– Конечно. Незаменимых нет. Найдется для богадельни другой доктор. Напишу Реза-хану, попрошу племянника Гаффари назначить.
– А ты… как же?
– Я с тобой, с вами.
– Нет, ты не сможешь. Платон Андреевич и так едва держится, ждет тебя. И Марья Никифоровна никому другому не позволит себя осматривать…
У нее исказилось лицо, она охнула, сползла со стула на пол, схватилась за поясницу. Я забормотал:
– Да к черту их всех! У меня ты. И Воробышек. Ты сама говорила, в мусульманской стране ему никогда не стать своим.
– Ты за него не волнуйся. У этого человечка будет совершенно особая судьба, я это точно знаю.
– У всех судьба особая. Хорошо бы нашему просто удачной.
– А-а-ай! – Она закинула голову и некоторое время не могла говорить. Я едва не задохнулся от бессилия. – Саш, я знаю, как тебе важно то, что ты делаешь в Тегеране. Не надо этих жертв. Я привезу туда свои новые модели, вот увидишь, мой бутик станет лучшим в Персии! – Она вытерла лоб. – Ой, как больно, Са-а-аша!
Лицо ее исказилось, по щекам потекли слезы. Я опустился перед ней на одно колено.
– Воробей, я буду счастлив с тобой где угодно. Все что угодно…
Она улыбнулась, всхлипывая и слизывая слезы:
– Я взрослый человек и могу сама решать для себя.
Эти слова мне были знакомы. Я в кабаке на прощание заявил ей, что она должна решать для себя сама. Спьяну мне в этой фразе чудилась лишь гордая готовность освободить ее. Хотя даже тогда я знал, что ей от меня нужна вовсе не свобода. Но теперь я даже не мигнул:
В легкомысленном Париже «ревущих двадцатых», где белогвардейские полковники крутят баранку, эмансипированные женщины укорачивают юбки и удлиняют списки любовных связей, а антиквары торгуют сомнительными шедеврами, застрелен знаменитый арт-дилер. Русский врач Александр Воронин намерен любой ценой спасти жену от обвинения в убийстве, но этой ценой может оказаться их брак.Роман вошёл в шорт-лист премии «Русский детектив» в номинации «Открытие года».
Что зависит от человека? Есть ли у него выбор? Может ли он изменить судьбу – свою и своего народа? Прошлое переплетается с настоящим, любовь борется с долгом, страсть граничит с ненавистью, немногие противостоят многим, а один – всем. Пока Восток и Запад меряются силами, люди совершают выбор между добром и злом. Лишь страдания делают тебя человеком, только героическая смерть превращает поражение в победу.Автор осмысляет истоки розни между миром ислама и иудеохристианским миром, причины поражения крестоносцев, «соли земли» XII века.
Причудливы эмигрантские судьбы, горек воздух чужбины, но еще страшнее, когда все в мире сходит со своих мест и родина оказывается тюрьмой, сослуживцы – предателями, а лучшие в мире девушки шпионят за теми, с кем давно пора под венец. Хирург Александр Воронин, эмигрант в четвертом поколении, давно привык к мысли, что он американец, не русский. Но именно ему предстоит распутать узел, затянувшийся без малого сто лет назад, когда другой Александр Воронин, его прадед, получил от последнего из персидских шахов губительный и почетный дар – серебряную безделушку, за которую позволено убивать, предавать, казнить…
«Книга увлекательная, яркая, красивая, щедрая в своей живописности… Мария Шенбрунн-Амор отважно и ясно пишет свою историю XII века, соединяя, как и положено историческому романисту, великие события далекой эпохи и частную жизнь людей, наполняющих эту эпоху своей страстью и отвагой, коварством и благородством». Денис Драгунский В эпоху исключительных личностей, непреложных верований и всепоглощающих страстей любовь женщины и ненависть мужчины определяют исход борьбы за Палестину.
Действие повести Марии Амор, бывшей израильтянки, ныне проживающей в США, — «Пальмы в долине Иордана» приходится на конец 1970-х — начало 1980-х годов.Обстоятельства, в основном любовные, побуждают молодую репатриантку — москвичку Сашу перебраться, из Иерусалима в кибуц. В результате читатель получает возможность наблюдать кибуцную жизнь незамутненнымвзором человека со стороны. Мягко говоря, своеобразие кибуцных порядков и обычаев, политический догматизм и идеологическая зашоренность кибуцников описаны с беззлобным юмором и даже определенной симпатией.
Эта книга о жизни бывших россиянок в Израиле и Америке, а также о любви и дружбе, о жизненном пути, который мы выбираем, и о цене, которую платим за наш выбор…
Париж конца XIX века манит запахом жареных каштанов и выставками импрессионистов. Мечтая увидеть натюрморт кисти Ван Гога, скромный учитель рисования из Царскосельской гимназии останавливается в маленьком отеле на острове Сен-Луи. Здесь он встречает своего знакомого – известного английского журналиста, которого вскоре находят мертвым в собственном номере. На первый взгляд кажется, что англичанина застрелили. Пока полиция охотится за сбежавшим портье, постояльцы начинают подозревать друг друга…
Один из известных детективов Франции начала 19 века вновь сталкивается с чередой убийств, которые на первый взгляд не отличаются от других, однако раскрываются улики, которые указывают на маньяка, который своими действиями пытается освободить мир от неугодных обществу людей. Но с каждым днём поисков, дело всё больше начинает заходить в тупик и детектив начинает подозревать всех, что приводит к мысли о невозможности завершить дело.
Все знают, что наша жизнь полна неожиданностей. Иногда сюрпризы, преподносимые судьбой, пугают, но пока не рискнешь пройти это испытание, не узнаешь, с какой целью оно произошло в твоей жизни. Так и спокойная жизнь главной героини в один момент перевернулась. Казалось бы, маленький, неприметный деревенский домик, но сколько тайн и опасностей могут хранить в себе его стены. Но она не сдастся, пока не дойдет до конца и не узнает самый главный секрет в своей жизни.
Согласившись не по своей воле сотрудничать с НКВД, Зинаида Крестовская прекрасно осознает, что спокойной жизни у нее больше не будет. Однако реальность оказывается страшнее любых ее предположений. Пытаясь понять происхождение старинной книги, страница из которой случайно попадает ей в руки, Зина с изумлением обнаруживает, что за ней охотится не только она, но и НКВД. А еще не менее страшная организация… Что же такого в этом манускрипте? Почему при его поисках гибнут люди? Эта тайна не дает покоя Крестовской.
Весной 1912 года частный сыщик Юрий Ростовцев вместе с десятками других подданных Российской империи поднимается на борт трансатлантического лайнера «Титаник», идущего в первый рейс, в Нью-Йорк. Отправляясь в этот город по делу, Ростовцев и подумать не мог, что настоящее дело ожидает его не в Нью-Йорке, а на борту «Титаника»… Кто и зачем расправился с одним из русских пассажиров? Почему в команде лайнера оказался боевик-эсер – старый знакомый сыщика? Как со всем происходящим связан знаменитый Тунгусский метеорит? Чтобы найти ответы на эти и другие вопросы, у Ростовцева ровно четыре дня.
Много недругов у России в начале ХХ столетия. «Мировая закулиса», мистические сообщества, масонские ложи — изыскивают самые изощрённые и неожиданные способы сокрушить Империю. Но все их замыслы неумолимо разбиваются о незыблемый бастион, имя которому — Лига Выдающихся Декадентов. Встречайте! Василий Розанов, Андрей Белый, Велимир Хлебников, Павел Флоренский и другие — в головокружительном историко-мистическом детективе Владимира Калашникова.
Ольга Зверева, молодой перспективный бухгалтер, устраивается на работу в крупную строительную компанию. Офис в центре Москвы, сексуальный директор и персональная кофемашина в собственном кабинете — о чем еще можно мечтать? Однако радость Ольги длилась недолго. Каждое утро она начинает получать желтые конверты. Отправитель писем угрожает ей неприятностями и утверждает, что знает ее главную тайну. Вскоре выясняется, что кто-то в компании сливает секретную информацию конкурентам, и подозревают в этом саму Ольгу.