Смертельные тайны - [9]

Я молчала, опустив руки на колени. На пластиковой крышке стола остались два потных отпечатка ладоней.

– В основном благодаря мне.

Он сидел, почти не двигаясь, только несколько волосинок на макушке шевелил ветерок от маленького вентилятора.

– Вам?

– Да.

– Почему?

– Часть моей юности прошла в Канаде, и я до сих пор слежу за тамошними новостями. Ваши свершения не прошли незамеченными.

– Свершения?

– Пресса вас обожает.

– Пресса обожает продавать газеты. – (Возможно, он почувствовал мое раздражение.) – Зачем вы хотели меня видеть, детектив?

Галиано достал из кармана коричневый конверт и положил передо мной. На конверте был написан от руки номер полицейского или коронерского досье. Я смотрела на него, но не дотрагивалась.

– Взгляните. – Галиано снова сел.

Внутри находились несколько цветных фотографий пять на семь дюймов. На первой – лежащий на столе для вскрытия сверток; из него сочилась жидкость, собираясь в коричневую лужу на перфорированной нержавеющей стали.

На второй сверток развернули. Джинсы, из порванной штанины торчит нижний конец длинной кости. На третьей – часы и, вероятно, содержимое карманов: расческа, эластичная лента для волос, две монеты. На последней фотографии были увеличенные изображения большой берцовой и двух костей ступни.

Я посмотрела на Галиано.

– Это нашли вчера.

Я пригляделась к фрагментам скелета. Все они были покрыты густой шоколадного цвета слизью, но я заметила прилипшие к костям остатки плоти.

– Неделю назад в «Параисо», маленьком отеле в Первой зоне, засорились туалеты. Хотя это далеко не «Риц», постояльцы начали жаловаться. Владельцы проверили отстойник, и оказалось, что его слив заткнут джинсами.

– Когда в последний раз чистили канализацию?

– Похоже, хозяева гостиницы относятся к обслуживанию не очень ответственно. В последний раз оно проводилось в августе, так что тело, видимо, попало туда позже.

Я молча кивнула.

– Быть может, жертва – молодая женщина.

– Я вряд ли смогу высказать свое мнение на основе этих фотографий.

– Я вас об этом и не прошу.

Мы посмотрели друг на друга. В комнате было жарко и душно. Глаза Галиано показались мне слегка необычными – карие с красноватым оттенком, словно янтарь в лучах солнца. Будь он дамой, с такими ресницами можно было бы рекламировать «Мэйбелин»[15].

– За последние десять месяцев в городе пропали четыре молодые женщины. Их семьи в отчаянии. Мы подозреваем, что исчезновения могут быть взаимосвязаны.

Дальше по коридору зазвонил телефон.

– Если так, то дело не терпит отлагательств.

– В городе Гватемала пропадает без вести множество людей.

Я представила себе парк Конкордия, где каждую ночь нюхали клей и спали бездомные дети, и вспомнила истории о попавших в облаву и убитых ребятишках. В 1990 году свидетели сообщали о вооруженных людях, которые похитили восемь уличных детей; тела малышей нашли несколько дней спустя.

– Это совсем другое дело, – вернул меня к действительности голос Галиано. – Те четыре женщины не вписываются в обычную картину.

– Какое отношение все это имеет ко мне?

Впрочем, я уже догадывалась.

– Я поведал о вашей работе начальству и сказал им, что вы в Гватемале.

– Можно спросить, откуда вам это стало известно?

– Скажем так, СИКА знает об иностранных гражданах, которые приезжают в Гватемалу откапывать наших мертвецов.

– Понятно.

Галиано показал на фотографии:

– Я уполномочен попросить вас о помощи.

– У меня есть другие неотложные дела.

– Раскопки в Чупан-Я закончены.

– Анализ только начинается.

– Сеньор Рейес согласился взять на себя вашу работу.

Сперва репортер, потом это. Похоже, у Матео после нашего возвращения в город забот хватало.

– Сеньор Рейес мог бы исследовать для вас эти кости.

– Опыт и знания сеньора Рейеса несравнимы с вашими.

Он был прав. Матео и его команде пришлось поработать с сотнями жертв массовой резни, но почти не доводилось иметь дело с недавними убийствами.

– Вы – соавтор статьи о захоронении в отстойнике.

Галиано и впрямь неплохо подготовился.

Три года назад в Монреале арестовали мелкого наркоторговца, продавшего товар не тому покупателю. Не желая надолго расставаться со своей аптечкой, парень рассказал о приятеле, которого утопили в отстойнике. Полиция провинции обратилась к моему боссу, доктору Пьеру Ламаншу, а он – ко мне. Я узнала о том, как избавляются от отходов человеческой жизнедеятельности, намного больше, чем хотела: мы с Ламаншем потратили немало дней, руководя извлечением останков. И написали об этом статью в «Журнале судебных наук».

– Это местная проблема, – сказала я. – С ней должны разбираться местные эксперты.

Гудел вентилятор. Чубчик Галиано выделывал петли и пируэты.

– Когда-нибудь слышали о джентльмене по имени Андре Спектер?

Я покачала головой.

– Это канадский посол в Гватемале.

Имя показалось смутно знакомым.

– Дочь Спектера, Шанталь, – одна из пропавших.

– Почему бы не решить этот вопрос по дипломатическим каналам?

– Спектер потребовал полной секретности.

– Порой публичность может только помочь.

– Есть… – Галиано поискал подходящее слово. – Смягчающие обстоятельства.

Я ждала подробностей, но их не последовало. На улице хлопнула дверца грузовика.