Смерть шута - [23]

– Когда ты кончишь кричать, можешь взглянуть на этот счет, – холодно заметил Раймонд.

– А, черт возьми, мне надо было сделать из тебя простого бухгалтера – вот бы ты где развернулся! – ярился отец. – Я не сомневаюсь, что ты был бы счастлив, занимаясь всю жизнь складыванием цифирек в столбик!

Но все эти крайне обидные высказывания не произвели видимого впечатления на Раймонда. Тогда отец стал ругать Раймонда за неправильное управление поместьем, а потом – за то, что жеребец по кличке Дьявол кажется оказался бракованным!

На это Раймонд только коротко отозвался:

– Я уже пробовал его в скачке...

– В скачке? – несколько даже удивился Пенхоллоу. – Но ведь он еще очень молод?!

– Стати у него хороши, – лаконично отвечал Раймонд. – И все с ним будет в порядке.

Они проговорили на тему о жеребцах еще пару минут, после чего отец в изнеможении откинулся на подушки и просипел:

– Так значит, ты его готовишь на продажу? И много думаешь взять за него?

– Да, – сказал Раймонд, не меняясь в лице.

– Не знаю, черт возьми, откуда ты набрался такого знания лошадей? А на вид – дурак дураком...

Старый Пенхоллоу снова почувствовал раздражение, но оно никак не могло найти выхода. Раймонд отмалчивался и в перепалку не вступал. Тогда Пенхоллоу упомянул о своих планах в отношении Клея – вернуть его жить в Тревелин.

Это сообщение задело Раймонда, хотя и не настолько, чтобы он открыто возразил отцу. У Раймонда были аргументы против этого – во-первых, Клей еще не отучился хотя бы трех полных лет в колледже, кроме того, Пенхоллоу придется выложить солидную сумму денег за то, чтобы Клея приняли в адвокатскую фирму, причем если Пенхоллоу вдруг не станет, то Клея вытурят оттуда на следующий день и придется его содержать здесь... Но старый Пенхоллоу оборвал сына и заявил, кстати, что он считает очень своевременным, чтобы и Обри, наконец, прекратил заниматься ерундой в Лондоне и вернулся в Тревелин. Вне себя от гнева, Раймонд развернулся на каблуках и вышел из комнаты...

Когда он вошел в конюшню, на его лице все еще сохранялось такое зверское выражение, что мальчишка-конюх, переносивший охапку сена через двор, почел за благо скрыться подальше с глаз хозяина... Двое других конюхов, которые чесали гнедую кобылу в полутемном паддоке, обменялись тревожными взглядами.

Раймонд постоял минутку, наблюдая за работой конюхов, а потом, не найдя, к своему разочарованию, поводов для придирок, прошел дальше. Там были стойла с его собственными лошадьми для охоты, и стоило ему показаться в дверях, как в проход сразу высунулся ряд породистых лошадиных голов. Раймонд прошел мимо них, ласково трепля по гриве одну, проверяя уши у другой, и лицо его немного просветлело как бывало всегда, стоило ему попасть сюда, к лошадям... Он с удовольствием думал, что стойла отлично устроены, а недавно нанятый новый конюх выглядит бодрым, подтянутым и свое дело знает туго. Еще он вспомнил, что надо посоветовать Барту расковать его серую кобылу, и еще, что когда старый Пенхоллоу умрет... Тут он остановил свои размышления, резко повернулся и вышел из прохода между стойлами.

В сумрачном тамбуре мальчишка отмывал заляпанную грязью попону, повешенную на жердь. Ну да, ведь Барт и Конрад обычно объезжали лошадей рано поутру, как и он сам. Раймонд быстрым взглядом окинул развешанную по стенам сбрую, начищенные до глянцевого блеска седла, кивнул в ответ на просьбу молодого конюха выдать еще гуталина и кожи и проследовал дальше, в кормовой амбар.

Осмотрев приготовленные к раздаче корма, Раймонд вышел во двор и завел свой старый автомобиль. Он решил навестить кузницу, а затем уже ехать в Бодмин.

Там он встретил Ингрэма, толкующего с Морганом, кузнецом. Братья коротко поздоровались, после чего Ингрэм, поигрывая своим стеком, сказал:

– Я тут говорил Моргану, что нам лучше бы избавиться от Беглянки. Что скажешь?

Раймонд что-то недовольно проворчал в ответ.

– Как там наш папаша, все в порядке? – небрежно спросил Ингрэм.

– Как обычно.

– Послушай, не хочешь взглянуть на этого жеребчика по кличке Дьявол? Я как раз собирался съездить на верхнюю конюшню...

Раймонд хотел посмотреть жеребца, но у него не было никакой охоты ехать туда в компании Ингрэма.

– Нет, – сказал Раймонд. – У меня нет времени. Мне надо поскорее попасть в Бодмин.

– А, черт, какая жалость, – бросил Ингрэм, болтая ногой. – Ну раз ты едешь в Бодмин, передай там Гитьену, чтобы он прислал мне еще дюжину светлого пива. Сэкономишь мне время на поездку туда...

– Ладно, – сказал Раймонд. – А отсюда ничего не надо отвезти в город?

– По-моему, ничего, – пожал плечами Ингрэм, вглядываясь в лицо брата. – А ты туда зачем? Опять в банк, что ли?

Раймонд мрачно кивнул.

– По-моему, папаша стал тратить не считая, а?

– Не знаю, – сказал Раймонд. – Но если хочешь, можешь попробовать поговорить с ним. Я уже сыт этим по горло.

Ингрэм равнодушно рассмеялся:

– А, опять крови жаждет и со всеми ссорится? Оставь его в покое, мой тебе совет, и он перестанет дергаться. У тебя никогда не было ни на грош такта, в этом твоя беда.

Раймонд сел в машину и включил зажигание.

– Он хочет выписать сюда Клея, – мрачно сказал он, не глядя на брата.