Смерть Сенеки, или Пушкинский центр - [2]
11 февраля 2006 года, едва вернувшись в Питер с псковского фестиваля, я позвонил; вчера Аля умерла, а похороны — завтра; я пошёл за билетом в Москву.
Его отпустили из больницы на полтора дня, задержись он ещё на полсуток, пришлось бы снова занимать очередь на ту же койку. Врачи старались ногу спасти и делали всё, что могли, включая ошибки повышенного сочувствия.
Проводы были из Волынской больницы, где сошлись Козаковы — Миша с сыном, Крелины, Красухины, Адоскины, редакция…
Стасик посмотрел на меня и выговорил:
— Скажи…
После похорон я уехал в Питер и стал названивать ему каждый Божий день. Разговорцы помогали и мне. Что ещё я мог сделать из другого города, прикованный к делу, которое шаталось, требуя внимания день и ночь. В будничных обстоятельствах между встречами паузы стали привычны, но тут над Москвой повисло такое одиночество, что моя вынужденная деловая активность казалась и напрасной, и несвоевременной. Ира была со мной, а Стас один…
На поминках в Домжуре, чтобы не сбиться, я записал на салфетке начала строф и прочёл давние стихи, находившие в этот день другой смысл:
«Але и Стасику. Вы на двойном портрете / доверчивы, как дети, / и, лицами светясь, / такие взяли позы, /что времена и грозы, / не тронут вашу связь. / Вы не играли в прятки: / родные недостатки / как будто налицо; / но всё-таки, но всё же / красивее и строже, / как слово, не словцо… / Мы знали их, бывали / у Стасика и Али, / валяли дурака, / кому-то мыли кости / хозяева и гости / слегка и не слегка. / Потом к столу — к закуске / и коротко, по-русски, / произносили тост, / и заводились скоро, / и спорили до ора, / вздымая спор до звёзд. / Один, терзая руки, / клял подлые науки, / ронял очки в салат, / потом в портфеле шарил / и звонко в рифму шпарил / все более впопад. / Другой, майор запаса, / любил нас всех, но часа / не ведал своего; / а в нас остались длиться / тарусские страницы / и мальчики его… / Мы видели, мы знали… ? Но мысль об идеале / не ведала границ; / спеша к высокой цели, / мы вечности не зрели / в чертах знакомых лиц…»… Майором запаса здесь был Борис Балтер, а чтецом своих стихов — Наум Коржавин.
Сидящий рядом Миша Козаков сжал моё плечо.
Первую надпись на своём сочинении, это были фрагменты из повести «До свидания, мальчики», Борис Балтер сделал на подаренном мне альманахе «Тарусские страницы». Он вышел в 61-м году в Калуге. Оттепельные стремления издательства были продиктованы новой программой КПСС, и страхи редакторов и начальства вылились в бесконечные требования к ещё живым авторам. Бориса мучили больше других, за него заступался Константин Паустовский, уезжавший работать из Москвы в Тарусу, городок на реке, и открывавший своим очерком альманах. Прозу печатали двумя колонками на каждой странице, балтеровское начало «Трое из одного города. Часть первая» было прижато рассказами Ю. Казакова, и места для надписи почти не оставалось. «Милым… с нежной любовью и пожеланием прожить жизнь много легче, чем путь этих многострадальных страниц. Обнимаю вас и люблю. Борис». Ко времени дарения альманах стал недоставаемой редкостью. Здесь появлялись и Цветаева, и Заболоцкий, а из знакомых — Окуджава, Коржавин, Самойлов, Винокуров. Позже в «Советском писателе» вышли «До свидания, мальчики»… «Дорогим…»
И на программке одноимённого ленкомовского спектакля, с Олей Яковлевой, которую я, да и не только я, тогда впервые увидел… «Нежно и дружески…» И на повести «Проездом», напечатанной в «Юности», прямо на журнальной странице, рядом с фоткой автора…
Дружеское чувство было безусловно, к нему не примешивалось ничто постороннее, оно было навсегда. Так же, как он сам. Настоящий. Надёжный. Честный. Володя Войнович назвал повесть: «Хочу быть честным». О том, чего это стоит. О том, чего это стоило Борису, говорить не приходится, он за свою честность расплатился жизнью…
Это была настоящая компания настоящих мужчин, одарённых, юморных, темпераментных, идейных и беспощадных ко лжи, лицемерию и фальши. И мне, только что прибывшему из ташкентского далека, крупно повезло, потому что меня в эту компанию приняли. Борис Балтер, Булат Окуджава, Борис Биргер, Лазарь Лазарев — настоящие окопные фронтовики. Камиль Икрамов, Юрий Давыдов, Наум Коржавин — сидельцы, ссыльнопоселенцы. Станислав Рассадин, его называли «малолеткой», мой ровесник, он меня представил и за меня поручился. Василий Аксёнов, Бенедикт Сарнов, Фазиль Искандер, Владимир Войнович, Натан Эйдельман, Олег Чухонцев… Это всё москвичи, приезжавшие в Ленинград на побывку. А здесь к ним примыкали Александр Володин и Яков Гордин…
Были у каждого из них и свои, расширяющие круг, товарищи и приятели, но в основе именно те, кого здесь я назвал. Время выбрало их прицельно и подарило мне преданность и дружбу.
Борис Биргер собирал их в групповые портреты, а себя в шутовском колпаке сажал как бы за рамой. Ещё он писал друзей с жёнами. Стасик с Алей, Лазарь Лазарев с Наей, Бен и Слава Сарновы, Булат и Оля… Борис Балтер, один…
Если говорить честно, эта компания уже тогда перевешивала для меня театр, хотя я об этом ещё не догадывался…
Творческая биография Владимира Рецептера много лет была связана с БДТ и его создателем Г.А. Товстоноговым. Эта книга — о театре, об актерах, имена которых (И. Смоктуновский, О. Борисов, С. Юрский, О. Басилашвили, П. Луспекаев) вызывают и благоговение, и живейший интерес: какие они, кумиры? Что происходит в закулисье? Успехи и провалы, амбиции и подозрения, страсти и интриги — все как в жизни, но только более емко и выпукло, ведь это — ТЕАТР.
Владимир Рецептер - необычайно разносторонняя личность: актер, чья творческая биография долго была связана с БДТ и его великим создателем Г.А.Товстоноговым, режиссер, поэт, литературовед-пушкинист. И автор интересной художественной прозы о театре, где герои (всем известные, действующие и под своими собственными, и под вымышленными именами) живут, не различая, где `кончается искусство`, а где начинается `почва и судьба`. Театр дает неисчерпаемый материал для писателя: страсти и интриги, амбиции и неудачи, дружба и предательство, любовь и ненависть, зависть к таланту и искреннее благоговение перед ним..
Жизнь игра, а люди актеры — затасканная фраза. Но ведь актеры — люди, они живут, встречаются, умирают, ссорятся. Про всё это повестьВладимир Эммануилович Рецептер долгое время играл в Большом Драматическом Театре, в тот самый момент, когда им руководил Георгий Товстоногов, а его правой рукой была Дина Шварц. Но время течет и Рецептер ушел, а уйдя стал писать воспоминания, как хорошо ему было в театре.В повести 3 части — 3 истории:1 часть — повествует про актерскую семью Алексеевых, об их жизни и их закате, в доме для ветеранов сцены на Петровском, 13, о том, как супруги путешествовали по городам и весям.2 часть «Хроника юбилейного спектакля».
«…Попадание в одну палату двух бывших Гамлетов, двух бывших артистов БДТ, двух пациентов со слуховыми аппаратами в ушах иначе как «странным сближением», вслед за Пушкиным, не назовешь. Но именно эти обстоятельства отметили новоявленные соседи, ощутив друг к другу неподдельный взаимный интерес. «Два Гамлета, два гренадера…» – мелькнуло в голове артиста Р. на знакомый мотив, и он подумал, что среди многолюдной актерской братии те, кому выпало сыграть роль принца Датского, составляют некое сообщество, что-то вроде ордена, все члены которого связаны тайной ревностью и высокой порукой.
«…Спектакль начинался с того, что Юрский в костюме Мольера выходил перед занавесом и, стуча в пол высоким жезлом, требовал тишины… Напомню себе и читателю: в 1931 году Михаилу Афанасьевичу снова худо и некуда деться, всё запретили, в том числе «Кабалу святош», первые экземпляры которой напечатала Елена Сергеевна. Принесла свой ундервуд в квартиру Булгаковых на Пироговке и напечатала. Тогда их роман был в расцвете.А теперь они расстались…».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга «Подарок принцессе. Рождественские истории» из тех у Людмилы Петрушевской, которые были написаны в ожидании счастья. Ее примером, ее любимым писателем детства был Чарльз Диккенс, автор трогательной повести «Сверчок на печи». Вся старая Москва тогда ходила на этот мхатовский спектакль с великими актерами, чтобы в финале пролить слезы счастья. Собственно, и истории в данной книге — не будем этого скрывать — написаны с такой же целью. Так хочется радости, так хочется справедливости, награды для обыкновенных людей — и даже для небогатых и не слишком счастливых принцесс, художниц и вообще будущих невест.
Либби Миллер всегда была убежденной оптимисткой, но когда на нее свалились сразу две сокрушительные новости за день, ее вера в светлое будущее оказалась существенно подорвана. Любимый муж с сожалением заявил, что их браку скоро придет конец, а опытный врач – с еще большим сожалением, – что и жить ей, возможно, осталось не так долго. В состоянии аффекта Либби продает свой дом в Чикаго и летит в тропики, к океану, где снимает коттедж на берегу, чтобы обдумать свою жизнь и торжественно с ней попрощаться. Однако оказалось, что это только начало.
Давно забытый король даровал своей возлюбленной огромный замок, Кипсейк, и уехал, чтобы никогда не вернуться. Несмотря на чудесных бабочек, обитающих в саду, Кипсейк стал ее проклятием. Ведь королева умирала от тоски и одиночества внутри огромного каменного монстра. Она замуровала себя в старой часовне, не сумев вынести разлуки с любимым. Такую сказку Нина Парр читала в детстве. Из-за бабочек погиб ее собственный отец, знаменитый энтомолог. Она никогда не видела его до того, как он воскрес, оказавшись на пороге ее дома.
Международный (Интернациональный) Союз писателей, поэтов, авторов-драматургов и журналистов является крупнейшей в мире организацией профессиональных писателей. Союз был основан в 1954 году. В данный момент основное подразделение расположено в Москве. В конце 2018 года правление ИСП избрало нового президента организации. Им стал американский писатель-фантаст, лауреат литературных премий Хьюго, «Небьюла», Всемирной премии фэнтези и других — Майкл Суэнвик.
«Сто лет минус пять» отметил в 2019 году журнал «Октябрь», и под таким названием выходит номер стихов и прозы ведущих современных авторов – изысканная антология малой формы. Сколько копий сломано в спорах о том, что такое современный роман. Но вот весомый повод поломать голову над тайной современного рассказа, который на поверку оказывается перформансом, поэмой, былью, ворожбой, поступком, исповедью современности, вмещающими жизнь в объеме романа. Перед вами коллекция визитных карточек писателей, получивших широкое признание и в то же время постоянно умеющих удивить новым поворотом творчества.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.