Смерть притаилась в зарослях. Очерки экзотических охот - [70]

— Он схватил меня! — кричал я в смертельном ужасе. — Гваса, Машуне, гваса! (Бей его, Машуне, бей!)

Рывок огромной головы — и я был вытащен из норы, как моллюск из своей раковины! В тот же миг я увидел крепкую фигуру Машуне, приближавшегося к нам с поднятым над головой широким боевым ассегаем. Еще через долю секунды я сорвался с рога и услышал удар копья, сопровождаемый неописуемым звуком, который издает сталь, разрывая мышцы. Я упал на спину и, взглянув вверх, увидел, что отважный Машуне вогнал ассегай на добрый фут в тело буйвола и повернулся, чтобы бежать прочь.

Увы! Слишком поздно. Ревя в бешенстве, истекая кровью, лившейся из пасти и ноздрей, дьявольское создание настигло его, подкинуло вверх, как перышко, а затем дважды боднуло распростертое на земле тело. Словно потеряв рассудок, я бросился на помощь Машуне, но не успел сделать и шага, как буйвол издал протяжный стон, тяжело вздохнул и замертво рухнул рядом со своей жертвой.

Машуне был еще жив, однако с первого же взгляда я понял, что его час настал. Помимо других ран удар рога пробил большую дыру в его правом легком».

Хаггард как настоящий натуралист описал поведение зверя. Зоологи не один раз отмечали, что буйвол в атаке сначала несет голову высоко и только перед ударом опускает ее. Возможно, что, прожив долгое время в Африке и имея авантюрный склад характера, Райдер Хаггард и сам испытал что-нибудь подобное. В его жизни было много рискованных предприятий.

Африканский буйвол обладает и некоторыми особенными чертами поведения. К примеру, чувство взаимопомощи, о котором не раз говорили профессиональные охотники и натуралисты. Вот что писал известный бельгийский зоолог Верхейен. «Однажды я с довольно близкого расстояния подстрелил взрослого кафрского буйвола, который привлек мое внимание своим самоуверенным поведением. В нескольких шагах от него находились еще два буйвола, которые сразу же повернулись ко мне лбами. После двух следующих быстрых выстрелов, сваливших раненого буйвола, они отошли от него, но всего лишь на какие-нибудь десять метров. В это время раздался душераздирающий смертельный рев буйвола. Одного из них это так взволновало, что, забыв о моем присутствии, он кинулся на помощь несчастному. С неописуемой силой он пытался поставить на ноги угасающего буйвола, подкладывал под него свои рога, стараясь его поднять. В конце концов, когда это ему не удалось, он с бешенством кинулся на меня, так, что мне пришлось поспешно удирать. Два часа потом они стояли на страже около мертвого тела». Такое поведение очень похоже на поведение слонов. Неоднократно случалось, что охотник, убивший буйвола, просто не мог подойти к своей добыче, так как живые буйволы из группы закрывали его от человека. Вернее, загораживали к нему путь и стояли так долго, что гиены за это время успевали покончить с жертвой. Поступают буйволы совершенно так же и в отношении других опасных врагов.

У некоторых натуралистов можно встретить описания, как люди, на которых нападал буйвол, спасались на деревьях. Будучи подброшенными в воздух, они успевали схватиться за нижние ветви. Подобные описания можно встретить и у Д. Хантера, и у К. Экли, и у других авторов. Но все же такие счастливые случаи происходят не столь часто. В зарослях буйвол обладает всеми преимуществами дикого животного, прекрасно вооруженного самой природой. В чем все же преимущество этого «Джека Потрошителя»? По мнению многих охотников, кафрский буйвол в своем природном арсенале не имеет слабых мест. Это живая неуязвимая сокрушающая сила. Помимо мощи, маневренности, отваги и скорости у него прекрасный слух, а чутье его большого черного носа поразительно. Достаточно сказать, что он способен идти по следу своего обидчика-человека, и тому были неоднократные свидетельства. При всем при этом зверь этот выдержан, умен и хитер, а свирепость в нем может соперничать только с коварством. Мощные рога, панцирем прикрывающие голову, и крепкие ноги делают неприступной эту живую крепость, на штурм которой отваживается не каждый. Поэтому-то для охоты на него используют ружья очень больших калибров: 500 или 600. По свидетельству охотников, можно положить буйвола на месте и из более легкого оружия К примеру, из винтовки калибра 7 миллиметров. Но это должен быть исключительно меткий выстрел, и только в мозг, с приличного расстояния. На открытой местности такие рискованные опыты еще как-то возможны, но в зарослях они, как правило, приводят к трагическим последствиям. Не стоит забывать, что этот очень крепкий на рану зверь обладает могучим сложением и жизненной силой. Современный американский профессиональный охотник и писатель-натуралист Питер Капстик приводит примерно такой же случай, как Хаггард в приведенном выше отрывке. Он явился свидетелем того, как широкий ассегай его следопытй пробил сердце буйвола насквозь, можно сказать, рассек его на две половинки. Но буйвол успел наделать немало бед, прежде чем рухнул перед охотником. А однажды, подстраховывая своего клиента, Питер выстрелил по буйволу из своей мощной винтовки калибра 458 типа магнум. После этого буйвол упал на задние ноги, потом встал и прошел несколько метров вперед в заросли. Охотник приготовился к решающему выстрелу и стал медленно приближаться к зверю. Тот, как оказалось, уже лежал и не делал попыток встать на ноги. Человек осторожно, прикрываясь деревом, с ружьем наготове, приближался к подранку. То, что увидел охотник, потрясло его до глубины души и убедило в чрезвычайной мощи и живучести буйвола. Пуля мощного калибра попала в основание шеи, где она сходится с грудью, и, прежде чём вошла внутрь, перебила главную артерию. Любой другой зверь уже лежал бы мертвым, но не буйвол. Его сердце продолжало качать кровь, которая, как от насоса, выбрасывалась под давлением на расстояние в тридцать футов! Мощь буйвола кажется невероятной. И не следует забывать, что на скорости силе удара его рогов и всего корпуса способствует еще и огромная масса животного.