Смерть любопытной - [5]
— Послушай, querida, я здесь застрял на время, извини…
Хэкет со своего места услышал возмущенный крик Элисон и громко сказал:
— Это ложь. Самая откровенная.
— Да, я знаю, novia[10], но… К трем я буду дома, обещаю, потом мы сможем поехать… Слушай, это очень забавно, но тебя угораздило стать свидетелем в деле, и я обязан буду повыпытывать у тебя, что ты знаешь… Маргарет Чедвик, ты с ней встречалась вчера вечером. Убита. Сразу после того… Да? Parece mentira?[11] Это интересно. Да, я хочу обо всем этом узнать подробнее — позже. В три часа… Нет, я не бессердечный. В три часа, — сказал он твердо и положил трубку.— Элисон говорит, что, пообщавшись с Маргарет Чедвик примерно час, она не удивляется, что кто-то ее убил. Она говорит, что вторую такую зануду не часто встретишь.
— Да, люди у нас все время убивают других за то, что те зануды. У тебя, я знаю, бывали интересные предчувствия, и некоторые из них оправдались, но… Сейчас-то назови мне хоть один аргумент.
Мендоса указал на предметы, лежащие на столе.
— Этот портсигар — четырнадцатой пробы. Такая же зажигалка. Почему случайный убийца их не взял? Он наверняка обшарил всю сумку, чтобы достать бумажник, который, десять против одного, лежал на дне под другими вещами, поскольку это один из самых тяжелых предметов. Дальше, почему он был так заботлив, что выбросил вслед за мертвой сумку? Ведь в ней все ее документы. Чем быстрее мы узнаем, кто она такая, тем быстрее поймем, что она была за рулем и начнем искать ее машину. Надеюсь, розыск уже начался.
Хэкет кивнул.
— Светло-голубой «бьюик» тысяча девятьсот шестидесятого года выпуска, купе с жесткой крышей.
— Вот как. Деньги и еще раз деньги. Портсигар, Франклин-авеню… Интересно, сколько в бумажнике у нее было наличности? Все выглядит в точности так, как и должно быть при случайном ограблении и убийстве. Жертвой мог оказаться кто угодно, конечно. Поэтому мы не занимаемся ею, а охотимся за преступником.
— Слушай,— сказал Хэкет.— Это мог быть молодой бандит, идущий в первый раз на что-то крупное. Поэтому он прыгнул, мало что соображая. Такие совершают ошибки, оттого мы и ловим их так много.
— Всю дорогу она ехала по автострадам, кроме — дай мне карту — кроме десяти или пятнадцати кварталов между твоим домом и въездом на Пасадена-фривей. На автострадах нет ни тротуаров, ни светофоров. Почему она остановилась? Вероятно, у нее было немного здравого смысла. Ни одна женщина не остановится ночью, чтобы подбросить голосующего мужчину. Где человек может запрыгнуть в машину поздно ночью? Там, где на перекрестках еще работают светофоры и машина остановится на красный свет. А таких теперь немного осталось.
— Мы не знаем наверняка, что она ехала только по автострадам, — сказал Хэкет. — Некоторые их боятся и избегают. Да, в этот час там нет движения, даже в субботу. Но те, кто не любит автострад, делают это автоматически.— Он взял карту. — Если она из таких, то, вероятно, выехала прямо к Фигуроа. Тогда она должна была проехать по Голден-Стейт, потому что только здесь можно переехать через реку. Если только она от Фигуроа не повернула на Кипрее, чтобы попасть на Сан-Фернандо-роуд и пересечь реку по Флетчер-драйв. Только кто так поедет? Это большой крюк, на полпути к Глейдейлу. Хорошо, допустим, она поехала к Фигуроа вместо Пасадена-фривей. Вот подходящая для этого улица. Светофоры еще работают, а машин и людей вокруг мало. Она остановилась на красный, тут-то этот парень и запрыгнул.
Мендоса достал сигарету, постучал ею о стол, закурил, все еще разглядывая содержимое сумочки.
— Добавь к тому же, что он был под градусом или так спешил и нервничал, что не заметил портсигара и зажигалки да вдобавок ручных часов — единственного ювелирного изделия, которое на ней было. И не сообразил, что, оставляя нам бумажник с документами, помогает быстрее выйти на украденную машину. Только при этом тщательно стер с бумажника все отпечатки пальцев.
— Да,— сказал Хэкет,— это верно. На нем вообще никаких отпечатков. Даже там, где ее пальчики могли бы и остаться. Лакированная кожа прекрасно держит следы. Может быть, она сама это сделала? Похоже, она была аккуратной особой, прямо как ты.
— Если это так, — ответил Мендоса, — она протерла бы перед тем, как ехать в гости. А там все равно оставила бы несколько отпечатков.
— Ты прав, — согласился Хэкет.
— Очень странно, что обеспокоенные родители не обратились в Отдел по розыску пропавших уже в два часа ночи. Эта девушка из приличного богатого дома, ее берегли и хорошо воспитывали. По-видимому, еще никто не обнаружил, что с прошлого вечера ее нет дома. — Он посмотрел на часы: было одиннадцать тридцать.— Сейчас узнают. Дуайер как раз должен им позвонить. Я бы и сам это сделал, черт побери, — первая реакция иногда о многом говорит…
Неожиданно Мендоса сгреб все предметы в сумку и поставил ее на край стола. Вытряхнул пепельницу, смахнул пепел и табачные крошки и навел на столе порядок.
— Ну почему ты думаешь, что это было убийство по личным мотивам? Я пока не вижу ничего определенного.
— Quien sabe?[12] Мы недостаточно о ней знаем. О ее семье и друзьях. Возможно, о врагах. Все это надо выяснить.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В последний раз, когда детектив-сержант Скотланд-Ярда Виджай Патель был в Индии, он поклялся больше не приезжать сюда. Но в Бангалоре при крайне странных обстоятельствах кто-то убивает трех молодых женщин, и его вызывают из Лондона на помощь местной полиции. Оставив невесту, Патель возвращается в Индию – в свое прошлое… В поисках связи между тремя убийствами он нащупывает след. Кольцо на пальце ноги является символом брака, а красные сари по традиции надевают невесты. Что убийца пытался сказать этим?.
… напасть эта не миновала и областной центр Донское на юго-востоке российского Черноземья. Даже люди, не слишком склонные к суевериям, усматривали в трех девятках в конце числа этого года перевернутое «число Зверя» — ну, а отсюда и все катаклизмы. Сначала стали появляться трупы кошек. Не просто трупы. Лапы кошек были прибиты гвоздями к крестам, глаза выколоты — очевидно, еще до убийства, а горло им перерезали наверняка в последнюю очередь, о чем свидетельствовали потеки крови на брюшке. Потом появился труп человеческий, с многочисленными ножевыми ранениями.
Жизнь как минное поле, не знаешь, где рванет. Алена, мать двоих детей и оперуполномоченный уголовного розыска, внезапно становится обвиняемой в убийстве своей коллеги. Доказательства настолько железные, хотя героиня знает, что все факты основательно подтасованы. Кажется, что выхода практически нет. Но опера своих в беде не оставляют: на каждый аргумент обвинения готовится мощный и непоколебимый контраргумент защиты. А самой надежной защитой может стать нежданная любовь. Повесть может быть хорошим пособием для всех, кому интересна оперативно-розыскная деятельность и детективы, практическая работа оперативников, их душевные страдания, ежедневное общение друг с другом внутри оперативного сообщества, нравы, обычаи, традиции.
Александра Турецкого отстраняют от расследования уголовного дела в отношении крупнейшего банкира и бывшего генерала КГБ, подозреваемых в организации заказных убийств. «Важняку» стоит немалой крови доказать свою правоту, поскольку угрозы расправы постоянно преследуют и его самого, и его семью.
Они бежали из лагеря – группа осужденных пожизненно, звери, бегущие из клетки. Они рвались к свободе, оставляя за собой кровавый след. Они убивали так жестоко, как не убивали еще никогда, – убивали, чтобы жить. И был среди них один – тот, на поиски кого брошены были лучшие силы закона. Почему именно он? Для кого он опасен? Этот вопрос не давал покоя ёважнякуё Турецкому. Вопрос, на который надо было успеть найти ответ. Успеть, пока не поздно…