Смерть Хорна. Аккомпаниатор - [74]

Он остановился, когда мужчины задержались возле одной из дверей. Шульце сунул ключ в замок, открыл дверь и пропустил Даллова вперед.

Это был обычный кабинет — письменный стол, кресла, журнальный столик, на стене портреты высших политических руководителей, шкафчик поменьше и большой шкаф с отделением для папок и вешалкой. Однако что-то Даллова смущало, хотя он толком не мог сообразить, что именно. Он остановился посреди кабинета, озираясь по сторонам, и сел лишь после приглашения. Потом он снова встал, чтобы снять пальто, которое положил на столик. Один из мужчин взял пальто и повесил его в шкаф. Затем оба с улыбкой уставились на Даллова, что показалось ему довольно-таки глупым.

— Итак, Шульце и Мюллер, — сказал он с сомнением в голосе, стараясь сохранять хладнокровие и выдержку.

Мужчины рассмеялись и подтвердили, что фамилии он назвал верно.

— Курить здесь можно? — спросил Даллов и, не дожидаясь ответа, зажег сигарету. Шульце подошел к шкафу, открыл его, достал пепельницу. Даллову удалось при этом заглянуть в шкаф. Тот оказался практически пустым, если не считать красной стеклянной пепельницы, которая теперь стояла на столе, да еще нескольких белых чашек, пишущей машинки и кофеварки. Увидев закрытую в шкафу пишущую машинку и на удивление пустые для служебного кабинета ящики для бумаг, он отметил про себя, что обстановка тут вообще слишком скупая, и только тогда сообразил, что именно смущало его в этом кабинете. Нигде никаких следов человека — ни бумажки на столе, ни цветочка на окне, ни забытой вещицы. Какой-нибудь папки и той не увидишь. Кабинет, в котором никто не работает и который никому не принадлежит. Вероятно, и этим обоим тоже, подумал Даллов. От его внимания не ускользнуло, что Шульце на миг задумался, где здесь может быть пепельница.

— Очень рады, что вы пришли, — начал беседу Шульце после того, как все уселись. — Мы хотим вам помочь.

Даллов почувствовал в руках дрожь. Не хватает еще, чтобы свело пальцы. Перед глазами поплыли красные вращающиеся круги. Он быстро закрыл глаза. Прошел двадцать один месяц с тех пор, как он в последний раз слышал эти слова; ему почудилось, что тогда они были сказаны с точно такой же дружелюбной настойчивостью. Тогда следователь вот так же наклонился к нему на допросе, чтобы сказать, что он лишь хочет помочь.

— Мне не нужна ваша помощь, — сказал Даллов, все еще не открывая глаз. Но тут же открыл их, словно хотел проверить, не похож ли Шульце на тогдашнего следователя. Его вдруг испугала безжизненность и пустота кабинета.

— Вы дверь заперли? — спросил он другого мужчину, сидевшего до сих пор молча.

Мужчина удивленно встрепенулся.

— Нет, конечно, — пробормотал он. — С какой стати?

Даллов дышал ртом. Он подумал, не стоит ли подняться со стула и самому проверить дверь. Он вспомнил, что Мюллер, когда они вошли в комнату, задержал ся у двери. Но вместо этого он спросил:

— Значит, я могу уйти?

— Разумеется, в любой момент. Но ведь мы хотели побеседовать, — удивился Шульце.

Это удивление мгновенно успокоило Даллова. Он вздохнул и проговорил:

— Ума не приложу, о чем нам беседовать.

— По-моему, вам нужна помощь, а мы готовы ее оказать. Вот и все, — откликнулся Шульце. Поскольку Даллов промолчал, он добавил: — Что собираетесь делать?

— Не знаю.

— Я имею в виду работу. Хотите вернуться в институт?

— Это невозможно. Меня тогда уволили. И не похоже, что намерены взять обратно. — Он улыбнулся, словно выложил на стол козырную карту.

Шульце кивнул.

— Так я и думал, — сказал он, — но я бы не опускал руки. Я переговорю с нужными людьми. Если захотите, сможете в понедельник приступить к работе в институте.

Это предложение обеспокоило Даллова.

— И что же я за это должен делать? — недоверчиво спросил он.

Оба мужчины успокаивающе заулыбались.

— Совсем немного, — ответил Шульце. — Мы поможем вам, а вы поможете нам. И больше ничего. Нам нужны кое-какие сведения, но ничего особенного, ничего существенного, просто — пару фактиков. Сами понимаете, бюрократы все хотят знать.

— Вы же вроде из горсовета? — ухмыльнулся Даллов.

— Нет, — ответил Шульце. Он сунул руку в карман пиджака и достал маленькое удостоверение. Мюллер почти одновременно извлек из своего кармана такое же.

— Мы из… — начал Шульце, но Даллов перебил его, сказав, что его это не интересует. Он демонстративно повернул голову к окну, дабы показать, что не хочет даже видеть удостоверений.

— Давайте сотрудничать, — сказал другой мужчина, — тогда и мы вам поможем.

— Мне не нужна ваша помощь. Я все равно не вернусь в институт.

Похоже, это удивило обоих.

— Так что же вы собираетесь делать?

— Ничего. Ничего не собираюсь делать, — сказал Даллов. — Буду жить на свои сбережения.

— Надолго ли их хватит, — возразил Мюллер. — Ну на год-полтора. А что потом?

— Хватит ровно на год, — сказал Даллов. — Я вижу, вы хорошо проинформированы.

Лицо у Мюллера чуть потемнело, но он быстро проговорил:

— Эта лишь догадка. Всего не знаем даже мы.

— И вы действительно еще не решили, что будете делать? — поинтересовался Шульце.

— Именно так. У меня еще не было времени как следует подумать об этом.

Шульце снисходительно улыбнулся: