Слямбу катамбу нок! или Приключения первобытного выдумщика - [12]

Поэтому, продолжал рассказ Тополишко, в племени часто проводится проверка на деревянность. Делается это так. Все племя выстраивается в один ряд. Клекачка берет в руки хорошо высушенную для этого случая палку и, проходя вдоль ряда, трескает каждого по темечку. Проверяемый должен при этом широко раскрыть рот. Шаман стукнет — и прислушается. Если у кого-то звук окажется не тот, что, предположим, в первый раз или не такой, как у соседа, Клекачка тюкнет испытуемого еще раз. И уж если убедится в явной недеревянности подозреваемого, того зароют в землю по грудь и будут поливать всем племенем водой до тех пор, пока тот не зазеленеет.

А уж коль недеревянность у кого-то стала хронической, того привязывают перед Грозой к самому высокому дереву и ждут, пока его не испепелит Молния. Редко кто остается в живых.

Племя людей-деревьев живет рядом с лесом, а в Лесу обитает их божество. Его зовут Леший. В Лес никто, кроме шамана, не ходит, потому что оттуда не возвращаются. Может быть, Леший оставляет смельчаков у себя? А как, кстати, уцелели Каштаны-пришельцы?

— Потому что Каштаны, — коротко ответил Дум.

— Да! — вспомнил Тополишко. — Язык наш отличается от других, язык деревьев. Вместо слова "говорить", например, нужно сказать "шелестеть". Вместо "есть" — "забросить что-нибудь в дупло". Вместо "ходить" — "двигать корнями". Вместо "лежать" — "поддаться напору ветра". Вместо "ссориться" — "валиться друг на дружку". Вместо "уснуть" — "забыть на время про все". Ну и так далее…

— Вот что я тебе шелестну, — сказал на это Дум (спутники его помалкивали). — Мы так долго двигали корнями, что давно уже хотим забросить что-нибудь в дупло, а после поддаться напору ветра и забыть на время про все.

— Вот где речь настоящего Каштана! — завопил Захудалый Тополишко. — Теперь я точно знаю, кого веду к людям-деревьям!

Лес остался позади, скоро путники увидели зеленую долину и неширокую реку за ней. То тут, то там в долине возвышались купы деревьев. Рядом с одной из них, самой большой, разлеглась группа приземистых хижин.

Население хижин, издали заприметив четырех человек, приближающихся к ним, собралось перед домами. Все смотрели на них, прикладывая руку ко лбу. Одежда на всех была зеленая, в руках люди-деревья держали дубины.

Провожатый выскочил вперед и закричал:

— Это Каштаны! — от восторга он подпрыгивал. — Это Каштаны!

Из толпы вышли двое — величественный старик в длинном зеленом плаще и в бусах из коричневых плодов — Дум понял, что это вождь, и другой, немного моложе, крепче, тоже в длинном плаще, грудь его украшали трое бус из мелких орешков — это, верно, был шаман Клекачка. На макушках обоих, в пучках волос, колыхались листья их пород.

— Приветствую вас, чужеземцы! — сказал вождь. — Правда ли, что вы — Каштаны, как я и мой сын?

Дум, не произнося из осторожности ни слова, вытянул вперед ладонь с тремя коричневыми кругляшами, то же проделали внимательно за ним следящие Напролом и Хоть-Куда.

Вождь увидел плоды и чуть наклонил голову с семилистьем на макушке. Шаман поклонился ниже вождя, но Дум успел заметить, как остро блеснули его глаза.

— Тогда, — продолжил вождь, — прошу в мой дом.

Дом главы племени был самый большой, над ним возвышалось такое же светлокорое дерево, какие они видели в Лесу. Теперь они знали, что это каштан.

Путешественников ввели внутрь, усадили всех троих на низенькую колоду, вождь уселся на широкий чурбак посредине хижины. Он хлопнул в ладоши, вбежали две девушки, Рябина и Ель, что было видно по их одежде. Они поднесли гостям на свежих листьях каштана… по щепотке сухой земли и вручили каждому по глиняному кувшину с водой. Гости переглянулись; Дум понял, что это первое испытание и что он должен подать попутчикам пример.

Он смерил глазами щепотку, глянул на не спускавшего с него настороженных глаз вождя и… слизнул землю с листа и побыстрей запил ее водой. Напролому и Хоть-Куда ничего не оставалось, как сделать то же самое.

Вождь удовлетворенно кивнул: чужеземцы вели себя правильно, как деревья.

— Далеко ли отсюда Роща, где вы произрастаете? — начал он расспрос.

— Три дня ходьбы, о вождь, — ответил Дум. Напролом и Хоть-Куда все еще запивали щепотку земли водой из кувшинов.

— Если вы деревья, почему вы ушли так далеко от своей Рощи? У нас не принято путешествовать.

— Наше племя покинула вода, — сказал на это Дум, — и нам было поручено подыскать другое место.

Выдумщик успел заметить, что людей-деревьев смущают звериные шкуры на них, да и вождь не спускает глаз с их одежды, и поспешил объясниться.

— Листвяной наряд легко рвется, особенно в Лесу, — сказал он, потрогав оленью шкуру на себе, — и не годится для длительного путешествия. Нам пришлось надеть на себя более прочную одежду.

Вождь снова кивнул, объяснение его вполне устроило. Он успокаивался все больше. Однако спросил еще кое о чем, что не давало ему покоя:

— В нашей Роще, — произнес он, — Каштаны только я и мой сын. Вы разве тоже дети вождя?

— Да, о славный предводитель деревьев, — соврал хитроумный Дум, — дети и племянники. Кому ж еще, — польстил он благородному происхождению, — можно доверить столь ответственное дело, как поиски нового места произрастания?