Служилые элиты Московского государства. Формирование, статус, интеграция. XV–XVI вв. - [80]
С другой стороны, сложившиеся принципы выдвижения не всегда учитывали реальные достижения и возможности того или иного честолюбивого персонажа. Для них проще было добиваться высокого положения, надеясь на собственные заслуги и милость царя и великого князя. Как следствие, демонстративные разрывы со своими родственниками, проявлявшиеся в местнических столкновениях, и переход некоторых потенциальных лидеров (среди Оболенских – Ю. И. Кашин) в другие корпорации. Некоторые представители указанных княжеских родов также не спешили воспользоваться возможностью служить по одним спискам вместе со своими однородцами (князья Кубенские, Шестуновы). Последующие царские пожалования подтвердили эффективность такой стратегии. В этом случае принадлежность к родовым объединениям давала прямо противоположный результат и ставила вопрос о целесообразности их дальнейшего существования.
Не слишком способствовало служебному продвижению и принадлежность к «литве дворовой». Шлейф изменничества тянулся за представителями этой группы с самого начала ее формирования под влиянием «измены» М. Л. Глинского, смоленских бояр, а также некоторых литовских вельмож (князь К. И. Острожский, Е. Дашкевич). Можно заметить, что это обстоятельство тормозило их карьерный рост. Некоторые родственники записанных среди «литвы» лиц служили в 1550-х гг. в составе «городов», что, скорее всего, объяснялось именно этим обстоятельством.
Наконец, в случае с боярами и детьми боярскими из Дмитровского княжества их нахождение в группе «князь Юрьевские Ивановича» не давало им возможность на равных с другими детьми боярскими участвовать в поместных раздачах. Эти раздачи производились, видимо, по более ранним спискам, и бывшие удельные «дворяне» выпадали из них.
При проведении ревизии служебной организации в середине XVI в. при таком раскладе дальнейшее существование перечисленных групп должно было подвергнуться пересмотру. С военной точки зрения в реалиях 1550-х гг. роль княжеских корпораций в организации пограничной службы также должна была вызывать очевидные вопросы со стороны центрального правительства, в распоряжении у которого к этому времени хватало менее требовательных исполнителей. Вряд ли существовавшая упомянутая «очередь» на получение думных чинов устраивала Ивана IV, весьма подозрительно относившегося к намекам на возможные ущемления своих властных полномочий. Попытка перевода князей Ярославских и Ростовских (вероятно, также Стародубских) в 1564 г. в недавно завоеванную Казанскую землю, где они могли бы в своеобразной форме вернуться к выполнению своих «прямых» обязанностей, закончилась неудачей, что в конечном итоге предопределило их участь. В годы опричнины княжеские корпорации, видимо, были распущены. Их последующее восстановление в конце 1570-х гг. имело уже кратковременный характер. В боярских списках второй половины 1580-х гг. они встречаются уже лишь в церемониальном значении, а вскоре и вовсе исчезают из источников. Потомки княжеских династий стали органичной частью служилых людей.
Быстро растворились в общей массе выходцы из уделов. Новые удельные княжества второй половины XVI в. имели слишком кратковременную историю. Не привела к появлению новых корпораций и опричнина. Бывшие опричники впоследствии беспрепятственно вошли в состав традиционной структуры Государева двора[582]. Представители «литвы дворовой» стали частью других корпораций.
Вполне вероятно, объединение ряда лиц в одни и те же группы было обусловлено соображениями делопроизводственной целесообразности для упрощения учета. Длительное бытование подобных списков в первой половине XVI столетия в значительной мере продлевало существование обособленных групп. Не исключено, что изначально их создание облегчало интеграцию «чужеродных элементов» в систему служебных отношений. Спустя несколько десятилетий в новых условиях уже утрачивался смысл выделения подобных групп в общей массе детей боярских, и их исчезновение было делом времени.
Дальнейшая история «особых» групп на московской службе была связана с наплывом иностранцев. После завоевания Казанского и Астраханского ханств здесь появилось большое число татар. В результате Ливонской войны образовалась колония «немцев»[583]. Значительно возросло и число переходов из Речи Посполитой. Соответственно, вставал вопрос организации их службы и учета, тем более что в 1570-х гг. из выезжих иноземцев часто формировались отдельные воинские подразделения. В 1572 г. в битве при Молодях участвовали отряды «наемных немцев», а также 9 человек «с Москвы немец». Части из них, «хто с поместья», предписывалось не выдавать провиант. Практика наделения поместьями выезжих немцев, в том числе и на территории опричниных уездов, хорошо известна по сочинениям Г. Штадена. Здесь же упоминается факт их записи в один смотренный список, вне зависимости от места нахождения их земель[584].
Примерно та же логика действовала для нововыезжих «панов» и «литвинов». В 1582 г. существовало несколько отдельных отрядов (более полутора сот человек), объединявших «выезжих литовских людей» во главе с собственными ротмистрами. Как и в случае с «литвой дворовой» более ранних десятилетий, двое этих ротмистров – М. Мизин Дмитриев и Т. Севрюцкой – были отмечены среди выборных дворян в качестве «литвы» по разным рубрикам: по Костроме и Дмитрову соответственно
В монографии рассматривается становление и развитие системы служебных отношений в Русском государстве XV–XVI веков, показан процесс постепенного формирования наиболее значимых институтов, определивших характер взаимоотношений государственной власти с массами служилых людей. Важнейшими из них были распространение обязательной службы, создание Государева двора, широкие поместные раздачи, введение окладов, а затем и появление служилых «городов». Особенностью исследования является комплексный подход, позволяющий оценить многообразие факторов, влиявших на принятие тех или иных решений, а также проследить их последствия, как для центрального правительства, так и для самих служилых людей, в длительной перспективе.Книга рассчитана на историков и читателей, интересующихся вопросами становления и развития отечественной государственности.
Золото и драгоцѣнные камни у насъ есть въ несмѣтном количествѣ; надо объявить на нихъ монополiю государства.
В монографии на основе многочисленных документальных и мемуарных материалов исследуется критический период американской истории - переход от изоляционизма 30-х годов к глобальной вовлеченности, характерной для современной Америки. В центре повествования - крупнейший политический лидер США в XX веке - президент Франклин Рузвельт, целенаправленно приведший свою страну с периферии мировой политики в ее эпицентр. Это вторая книга в серии политических портретов президентов. Книга рассчитана на преподавателей и студентов исторических факультетов и широкий круг читателей, интересующихся внешней политикой и историей США.
Игорь Прокопенко в своей новой книге обращается к неизвестным страницам русской истории во всех её аспектах – от культуры до рациона наших предков. Почему то, что сейчас считается изысканными деликатесами, в Древней Руси было блюдами рядовой трапезы? Что ищут американские олигархи в Сибири? Станет ли Россия зоной экологического благоденствия в погибающем мире?
Настоящая книга содержит документы и материалы по восстанию киргиз летом 1916 г., восставших вместе с другими народами Средней Азии против царизма. Документы в основном взяты из фондов ЦАУ АССР Киргизии и в значительной части публикуются впервые. Предисловие характеризует причины восстания и основные его моменты. В примечаниях приводятся конкректные сведения, дополняющие публикуемые документы. Документы и материалы, собранные Л. В. Лесной Под редакцией и с предисловием Т. Р. Рыскулова.
О строительстве, становлении и печальной участи Оренбургского Успенского женского монастыря рассказывает эта книга, адресованная тем, кто интересуется историей родного края и русского женского православия.
В монографии рассматривается деятельность Третьего отделения по поддержанию общественного порядка, нравственности и политической стабильности в стране, показаны формы контроля и надзора за частной жизнью простых людей. Воссоздается панорама повседневной городской жизни 1826–1866 гг. с акцентом на ненормативное и девиантное (с точки зрения властей) поведение. Показаны методы внесудебного (административного или медиативного) рассмотрения споров и конфликтов, в разрешение которых было вовлечено Третье отделение.
Москва была великим городом и столицей великой державы в XVI–XVII веках. Россия того времени выигрывала большие войны, широкими шагами шла к берегам Тихого океана, мыслила себя как главный оплот истинного христианства. А Москва видела в себе Третий Рим, Второй Иерусалим, но больше всего — особый удел Пречистой Богородицы на земле. Столица православного царства прославлена была не только победами на поле брани и установлением власти на бескрайних просторах Евразии, она и в сфере культуры стремительно развивалась.
В книге рассказывается о жизненном пути одного из наиболее известных князей Древней Руси – Владимира Всеволодовича Мономаха (1053–1125). Мономах является единственным древнерусским правителем, оставившим свою автобиографию, входящую в состав знаменитого «Поучения», созданного князем для своих детей, которое сохранилось в Лаврентьевской летописи. Тем не менее личность Мономаха по сей день окутана завесой легенд, самой известной из которых является легенда о «шапке Мономаха» и других «Мономаховых дарах», якобы полученных им от византийского императора.
В судьбе России второй половины XV—XVII столетий смешаны в равных пропорциях земля и небо, высокое и низкое, чертеж ученого дьяка, точно передающий линии рек, озер, лесов в недавно разведанных землях и житие святого инока, первым поселившегося там. Глядя на карту, нетрудно убедиться, что еще в середине XV века Московская Русь была небольшой, бедной, редко заселенной страной. Но к началу XVI века из нее выросла великая держава, а на рубеже XVI и XVII столетий она превратилась в государство-гигант. Именно географическая среда коренной «европейской» Руси способствовала тому, что в XVI—XVII веках чрезвычайно быстро были колонизированы Русский Север, Урал и Сибирь.