Слушатель - [31]

— Хорошо, что ты не сказала мне, что привлекла своего чертового племянника до того, как втянул меня во все это.

— Мой племянник — надежная сила, вызывающая доверие, — сказала она. — У него есть мускулы, которые нам нужны. И я не привлекала его до тех пор, пока не поговорила с тобой… до тех пор, пока не просчитала все варианты. Хорошо, ты можешь кричать о долях и дележке все, что захочешь, но план требует присутствия Донни.

— Сильно сомневаюсь, — хмыкнул Партлоу.

— Он будет нашей рабочей лошадкой, — сказала она, а затем протянула руку, вытащила «Честерфилд» из его пальцев, затянулась и выпустила поток дыма через нос. — Мы обговорим с ним оплату чуть позже, после того, как все уладится. Просто расслабься, Золотко. Настанет время, когда ты будешь рад, что Донни помог нам, черт возьми, я это гарантирую.

— Я подозреваю, что ты ему все обстоятельно объяснила по телефону для того, чтобы Вестерн-Юнион получила свое чертово зрелище?

— Хватит нести чушь. Донни было сказано, что у меня есть для него работа. Это все, что ему нужно знать. Он скажет моей сестре, что отправляется в Новый Орлеан по некой причине, которую выдумает. Он и дальше будет придерживаться этой версии.

— Похоже, ты привлекала его и раньше.

— Конечно же, привлекала, иначе, с чего бы мне тогда захотелось видеть его здесь? Как я уже сказала, он будет нашей рабочей лошадкой, — она сделала еще одну затяжку сигареты и вернула ее Партлоу, сопроводив это одной из своих фирменных холодных ухмылок.

— Твоя сестра тоже в игре?

— Может быть. Но ей не нужно знать больше, чем я ей сказала. В любом случае, просто не думай о ней. У нее своя собственная дорога.

— Ты, должно быть, из неблагополучной семьи, — оценивающе хмыкнул Партлоу, зажав сигарету между зубов.

— А ты нет? — в одно мгновение ее голос и манера поведения изменились — она погладила его по щеке кончиками пальцев, и заговорила, как маленькая девочка, болтающая со своим кавалером в соседнем кафе-мороженом. — О, обиженный малыш плачет из-за ранки, потому что большая плохая тетя Джинджер привлекла к делу третьего… и теперь малыш хнычет и распускает нюни, не понимая, что тетя Джинджер старается заботиться и о его интересах тоже. Разве не этого ты хочешь, Золотко?

— Прекрати.

Он раздраженно оттолкнул ее руку, но Джинджер, хихикая, снова попыталась погладить его по щеке. Казалось, ей доставляло несказанное удовольствие наблюдать за тем, как он ежится от дискомфорта — для нее это словно было интересной комедией со времен, когда Братья Маркс бушевали во Фридонии в «Утином супе»[17].

Партлоу почувствовал, что кровь его начинает закипать от гнева. Однако все это действо не успело превратиться в уродливую скандальную сцену — диспетчер объявил по громкой связи о прибытии на второй путь поезда Язу-Сити & Миссисипи Вэлли из Джексона.

— Вот и наш мальчик, — сказала Джинджер и в последний раз коснулась щеки Партлоу. Она встала, и он начал подниматься вслед за ней, но женщина положила ему на плечо руку, останавливая. — Подожди здесь, пока я пойду и приведу его.

— Зачем? Ты хочешь напомнить ему, не называть тебя твоим настоящим именем в моем присутствии?

— Я знала, что у тебя варят мозги. Будь добр, сохрани их для случаев, когда они понадобятся.

Она отвернулась от него и целеустремленно зашагала к сводчатой арке, ведущей к платформам. Партлоу вознамерился отправиться вслед за ней, и уже поднял ногу, но передумал, решив не давить на нее. Он снова опустился на скамью и принялся докуривать сигарету. Ему в голову пришла мысль, что каждый, кто смотрел на Джинджер ЛаФранс сегодня — с этой ее убогой прической, с отсутствием макияжа и соблазнительного покачивания бедер, одетую в консервативное темно-фиолетовое платье с отделкой цвета светлой лаванды — скорее всего, принимал ее за школьную учительницу или библиотекаршу, пришедшую на вокзал, чтобы встретить своего пожилого дедушку.

А она хороша, — подумал Партлоу. Он курил сигарету и наблюдал за тем, как люди перемещаются по вокзалу и иногда бросают взгляды в сторону арочного прохода, где обрывки пара от поездов залетали в терминал, словно блуждающие призраки.

И тут он снова увидел Джинджер: она возвращалась в компании молодого человека, которому на вид нельзя было дать больше двадцати пяти лет. В руках он нес единственный потертый коричневый чемодан, пока Джинджер тихо рассказывала ему о чем-то. Лицо ее в этот момент лучилось самодовольством и давало понять, что в личном мире Джинджер ЛаФранс было все в порядке.

Когда они приблизились Партлоу затушил сигарету и поднялся им навстречу. Молодой человек, которого, по словам Джинджер, звали Донни Байнс (хотя это имя звучало не менее сомнительно, чем ее собственное) окинул его сдержанным взглядом. При детальном рассмотрении новый член их команды имел вид примитивного пещерного неандертальца, судя по его массивной выступающей нижней челюсти и нависающему лбу, к тому же его голова оказалась увенчана прядями сильно отросших рыжеватых волос, в то время как по бокам она была выбрита наголо. Ростом около пяти футов и восьми дюймов, так называемый Донни обладал широкими плечами, на фоне которых бедра казались чрезвычайно узкими. Этот человек выглядел так, будто легко мог вступить в бой даже с лучшими бойцами. Его глубоко посаженные глаза под нависающим лбом