Слухи - [10]

– Когда я уехала домой, она еще не вернулась, – объяснила Нэнси, разведя руками в знак того, что Анна взяла и растворилась в воздухе. Она снова смотрела Грейс в глаза, добиваясь, чтобы та первой опустила взгляд. Это была борьба характеров, словно Нэнси опомнилась и решила вернуть себе первенство. Но у стоявшей рядом Кейтлин был такой робкий вид, что у Грейс возникла уверенность: Нэнси лжет.

– То есть вы утверждаете, что Анна самостоятельно ушла из паба?

– Да, – подтвердила Нэнси. – Ушла, не попрощавшись с нами.

Грейс хотела спросить, часто ли Анна так поступала, но это бы подчеркнуло, что Нэнси знает Анну лучше ее. Твердо решив не доставлять Нэнси такого удовольствия, Грейс обратилась к Кейтлин:

– А вы случайно не видели, как ушла Анна?

– Я… гм… – неуверенно начала Кейтлин. Густой румянец появился на шее, на щеках проступили красные пятна. Заморгав, Кейтлин пожала плечами, но лицо исказил страх. – Я не знаю, что произошло. Наверное, как сказала Нэнси, Анна ушла раньше нас.

Грейс готова была поклясться, что в уголках глаз Кейтлин выступили слезы. Вот интересно, если пристально смотреть на нее, может, удастся увидеть и мокрые дорожки на щеках? Что эти женщины утаивают от нее?

– Куда она могла уйти? – наконец спросила Грейс.

– Наверное, просто решила пройтись, – предположила Кейтлин. – Прогуляться к скалам.

Грейс покачнулась и уставилась на нее.

– С какой стати ей туда ходить? – вмешалась Рейчел, но Грейс уже не могла справиться с дурным предчувствием.

Зазвенел звонок. Матильда снова потянула мать за руку, и Грейс нагнулась, чтобы обнять дочь. Когда, выпрямившись, она вновь взглянула на трех подружек Анны, язык тела у тех совершенно поменялся. Нэнси, взяв под руку Рейчел, продевала руку под локоть Кейтлин, словно формируя некий бастион против Грейс. Казалось, они не желали выслушивать вопросы, готовые сорваться у нее с языка.

Разумеется, враждебность могла ей и померещиться, подумала Грейс, стоя посреди толпы торопившихся на урок детей. И наверняка отсутствию Анны найдется разумное объяснение: в пабе она могла с кем-то познакомиться и спьяну увлечься, а сейчас от стыда не решается показаться мужу на глаза. В конце концов, она взрослая женщина. Но свойственно ли такое поведение тридцатишестилетней Анне, с которой Грейс старалась снова сблизиться?

Что бы Анна ни натворила, сознание, что ее нельзя было оставлять одну, резануло Грейс как ножом. В семнадцать лет у них появились твердые правила: не садиться за руль, выпив, проверять заднее сиденье вечернего такси на случай, если там кто-то прячется, и никогда не оставлять подругу одну. Никогда.

Вчера Грейс нарушила одно из правил. Она оставила Анну одну, и вот что случилось.

Ей слабо верилось, что Анна могла сбежать от Бена, бросив сына. Значит, случилось что-то скверное. Мысленно Грейс видела картины одна другой страшнее: Анна валяется в кювете, или связана и с кляпом во рту в подвале где-нибудь не очень далеко отсюда, или ее труп скоро найдут в кустах собачники, или же тело лежит у подножия скалы Крейна. Поразительно, на что способно воображение!

– В полицию кто-нибудь позвонил? – спросила Грейс в спину трем подружкам, переплетшим руки, как венок из маргариток. Другие мамаши, обгоняя их, интересовались, нет ли новостей об Анне. Нэнси уверенно отбивала каждый вопрос и обещала непременно сообщить, если что-нибудь появится. Поэтому Грейс повторила свой вопрос, на сей раз громче.

Кейтлин остановилась, обернулась и покачала головой:

– Этого еще не хватало – в полицию! Сама скоро объявится.

И она достала из кармана телефон, словно в надежде увидеть там сообщение от Анны.

Грейс недоверчиво склонила голову. От нее не укрылось, какая незначительная роль ей отведена. Подобно остальным мамашам, впору беспомощно бегать и расспрашивать, что да как. Это не ей позвонил встревоженный муж Анны и не ей первой сообщат важные новости. Грейс низвели до рядовой участницы чата в «Вотсапе», чтобы почитывала обновления одновременно с остальными.

– Обязательно нужно обратиться в полицию, – твердо заявила она, широкими шагами нагнав троицу, остановившуюся на тротуаре. – Бен ведь уже позвонил? – добавила Грейс, пытаясь держаться авторитетно. Сама она сразу же обратилась бы к детективам, если бы Грэм не вернулся домой. Впрочем, Грейс уже с трудом припоминала, когда в последний раз Грэм лежал в супружеской постели.

– По закону, если пропал совершеннолетний, полиция начнет поиски только спустя сутки, – ответила Нэнси. Все трое вели себя подчеркнуто сухо и холодно. Грейс понимала, что на них все смотрят, но не отступала.

– Какая нелепость, не правда ли? – нервно добавила Кейтлин. – За сутки что угодно может случиться. Двадцать четыре часа истекут завтра ночью… – Ее голос дрожал, выдавая страх, и Грейс поняла: необходимо поговорить с Кейтлин наедине. Вероятно, это единственный шанс выяснить, что в действительности произошло.

– Мы не можем ждать так долго, – настаивала Грейс. – Закон же не запрещает заявить об исчезновении человека! – Она взглянула на Нэнси. – Это уже дело полиции, как поступить с информацией, но утаивать от них ничего нельзя.