Слуга - [9]

Данная Марком характеристика не устроила Кира, но он видимо посчитал для себя обременительным вступать в долгие дискуссии. Поэтому он поднял с пола полуобгрызенное яблоко и, коротко прицелившись, метнул его в лоб Марку. Расслабленно стоящий Марк, несмотря на неожиданность атаки, среагировал очень быстро. Честно говоря, яблоко-то я и разглядела тогда, когда оно с хрустом впечаталось в стену, отразившись от каменной ладони Марка, возникшей внезапно рядом с моим лицом.

Кир задумчиво взвесил в руке тяжелое фаянсовое блюдо. Марк посмотрел на него — как-то особо внимательно. Кир пожал плечами и вернулся к чтению. Не знаю, заметил ли он, что мы ушли.

— Теперь сходим к Ясону. Это не очень далеко, но надо будет спускаться по лестнице. Ясона не назовешь радушным хозяином, но там, по крайней мере, нет риска схлопотать чем-то в голову.

Мы опять двинулись вперед. Я уже окончательно перестала понимать, в какой части дома мы находимся. Марк сказал — спускаться, значит, тут есть и подвал?..

Опять установилось молчание — хрупкое, немного скованное, неуютное.

Марк прокашлялся.

— Вы на него не сердитесь, — вдруг сказал он, останавливаясь. — Вы не думайте… Он не злой вообще. Ну то есть, конечно, он весьма вздорный и невыдержанный, но по-своему он не желает никого обидеть. Просто…

— Просто?..

— У него такой характер, — кажется, Марку в эту минуту самому было чертовски стыдно, он даже порозовел. — Это… Это не его вина.

— Давно его знаете, видимо?

— А? Да. Порядочно. Кир может вести себя временами как настоящая свинья, но это не значит, что он имеет что-то против вас. Если он вас обидел — примите мои извинения.

— Ничего. Пустое. Напрасно вы думаете, что меня можно так просто обидеть.

— Понимаю. Но все равно…

— Забудьте, — я двинулась вперед, вынудив Марка зашагать рядом.

Но победить любопытство так же легко, как гордость, не удалось.

— Скажите… — не выдержала я, когда мы миновали еще один поворот. — А он… То есть Кир. Я имею в виду — он… хм…

— Он мужчина, — серьезно сказал Марк, посмотрев на меня. — Физически — на сто процентов. И не дай вам Бог когда-нибудь, случайно или специально, пошутить на эту тему или усомниться в его мужественности. Потому что это будет похуже извержения вулкана. Даже не представляете. И лучше не представляйте.

— Спасибо, я постараюсь.

— Однажды, года три назад, я в шутку назвал Кира Кирой. И до сих пор вспоминаю этот момент как самый опасный в жизни, — Марк ухмыльнулся, сложно было сказать, серьезно ли он говорит или же валяет дурака.

— Но отчего?.. — вопроса закончить я не успела, но в этом и не было нужды.

Марк опять посерьезнел.

— Ему пришлось много пережить. Я про Кира. Несчастье или несчастный случай — тут уж как сказать… В общем, однажды в жизни ему крепко перепало и, мне кажется, полностью он так и не оправился. Обращайтесь к нему как к равному, не делайте скидок, и ни словом, ни жестом, ни мыслью не показывайте, что Кир чем-то отличается от обычного человека. Про дружбу не говорю, но тогда он согласится вас терпеть — терпеть в представлении Кира, конечно.

— Да он просто лапочка… — пробормотала я. Работать в одном доме с распоясавшимся хамом, да еще и пытаться заслужить его расположение не улыбалось. И еще он не был похож на специалиста. — Скажите, он и в самом деле хорошо разбирается в чарах?

— Он лучший, — просто сказал Марк.

Подвал не оправдал моих опасений — против ожиданий он выглядел ничуть не грозно и даже не запущено. Темная каменная лестница привела нас в большую залу без окон. Тут уже не экономили на освещении — горело несколько больших масляных ламп, запах которых, тяжелый и терпкий, я любила с самого детства, горели под потолком несколько зачарованных осветительных шаров. И еще тут был порядок. Вещи не валялись на полу, а были аккуратно сложены на верстаки и столы. Хотя выбора особенного и не было — не считая верстаков и столов комната была лишена мебели. К запаху масляных ламп прибавился запах масла, свежей металлической стружки, ржавчины. Наверно, так пахнет в гараже или подземном цеху. У дальней стены я разглядела несколько станков — какие-то сверла, зажимы, рукояти… Прямо-таки собственная мастерская!

— Ясон! — крикнул Марк, — ты тут?

Секунд десять никто не отзывался, затем в дальнем конце зала что-то зазвенело, застучало, с грохотом упало на пол.

— Ясон!

— Сейчас! — крикнули оттуда.

— Он тут, — сказал Марк, — хотя он почти всегда тут. Сейчас подойдет. Ясон наш… ммм-м-м… специалист по матчасти.

— Механик?

— И механик тоже. Золотые руки. Механизм любой сложности соберет и разберет за пару секунд — что серва, что револьвер, что трактус.

— Тут у вас прямо-таки цех.

— Без этого не обойтись. Чарами занимается Кир, но зачастую бывает, что у вещи нелады с механикой — а чары тогда бессильны.

— Что? Чего? — из-за верстака вынырнул человек и направился к нам, на ходу вытирая черные от масла руки тряпицей. На вид ему можно было дать лет пятьдесят, но осанка, манера держать себя, движения говорили о том, что пятьдесят для него — вовсе не порог старости. Ясон был кряжистым здоровенным увальнем, чей живот шествовал впереди него, туго натягивая хромовый рабочий фартук. Однако это был не живот обжоры и лентяя — тут уж видно было совершенно точно. Голова сидела на крепкой, как дуб, шее, здоровенная голова с розовой залысиной и седеющей, стянутой в конский хвост, шевелюрой. Вид он имел грозный — как сошедший на берег флибустьер, потерявший корабль, но не потерявший ни навыков, ни сурового нрава. Сходство усиливалось бронзовой кожей — видимо, от жары станков и недостатка солнечного света — и здоровенной серьгой в мочке левого уха.