Слуга - [23]

— Это правда?

— Не знаю. Может быть правдой.

— То есть ты не уверен?

— Я уверен в том, что здесь нам делать нечего. Какой бы ни была причина падения, к нашей проблеме, — Кир с особым выражением произнес «проблеме», — это не относится. Может… Может, механические отделы церебруса барахлят немного, какая-то затрудненность с координацией… Черт, да какая нам разница! Уходим.

— Да, наверно, — нерешительно сказал Марк. — Доложим Христо, пусть думает дальше сам. Таис, вы все еще хотите перекусить?..

Оказалось, поднос с печенюшками уцелел. Марк протянул его мне:

— Берите.

Печенюшки и в самом деле ничуть не пострадали. Они лежали на подносе, румяные, свежие, усыпанные шоколадной крошкой. Только вот…

— А почему… — я запнулась, — а почему их пять?

— Пять?

— Серв принес шесть, я точно помню.

— Не знаю. Закатилась, может… — Марк оглянулся. Но в гостиной не было места, где смогла бы спрятаться большая румяная печенюшка — всего несколько стульев, два диванчика на высоких ножках…

— Постыдились бы, — рассмеялась я. — Я бы не обиделась за одну печенюшку.

Брови Марка поползли вверх, на лице появилось то ли недоумение, то ли возмущение.

— Я не брал! Вы что думаете, я…

Кажется, он даже готов был обидеться, даже ноздри раздулись. Какая вспыльчивость!

— Да бросьте, я пошутила.

Марк судя по всему не умел обижаться.

— Как странно, — задумался он. — Я тоже помню, что было шесть. Сервы печенья не едят, насколько я знаю. Кхм.

Кир, хоть к нему это «кхм» и не относилось, метнул в Марка такой взгляд, что тот счел за лучшее не углубляться в размышления. В этом взгляде читалось, что Кир скорее умрет с голода, чем позволит себе прикоснуться к этой гадости.

— Видно, серв раздавил его, когда упал, — сказала я, — а горничная убрала. Ну и Бог с ним, нам останется по два с половиной.

Марк не стал долго рассуждать.

— Идет! — согласился он. — И сразу поедем.

Когда мы вернулись в контору, хронометр Марка показывал семь часов пополудни.

— Вот мы и дома, — вздохнул он, останавливая спиритоцикл перед воротами. — Вылазь, Кир. Таис, вас подвезти?

— Не стоит, спасибо.

— Мне не сложно, уверяю, — все-таки улыбка у него была завлекающая. — Да и на дорогах сейчас попросторнее. Только скажите, куда.

Принимать это предложение я не собиралась. И дело тут было не в излишней вежливости или стеснительности. Если Марк подвезет меня домой, придется пригласить его из благодарности на кофе или еще каким-нибудь образом выразить свою признательность. Улыбка, взгляд, рукопожатие — о великий Константин, сколькими способами можно выказать свое расположение, не переходя границ, за которыми уже появляется запах невинного флирта! Нет, я опасалась не того, что придется пригласить Марка на кофе.

Марк по своему обыкновению улыбался. Его открытое, простодушное, даже простоватое, лицо не выражало никаких неблагочестивых намерений. И уж определенно он не помышлял о флирте.

«Ты забавный и симпатичный парень, — сказала я ему мысленно, — ты мне, пожалуй, даже нравишься. Ты не великого ума, но вместе с тем в тебе есть что-то славное, естественное, пылко-юношеское. Только вот не пытайся делать вид, что я тебе интересую как коллега, все равно у тебя ни черта эта не получается, олух зеленоглазый».

Мысленной моей тирады Марк не услышал, продолжал улыбаться. Пришлось добавить вслух:

— Спасибо, но не стоит. Кроме того, я еще не собиралась домой. Заскочу в какую-нибудь тратторию, перекушу. Вы знаете какое-нибудь хорошее заведение неподалеку?

— После сегодняшнего дня я обязан был бы угостить вас, пусть даже пришлось бы брать штурмом буфет императорского дворца. Только вот… — Марк похлопал по кошелю. Оттуда не раздалось звона, и я знала почему — там одиноко лежал потертый имперский семис — вся выручка Общества за сегодня. — Сделаем лучше. Отужинайте с нами. Как вам?

Я растерялась.

— В конторе?

— Конечно. Мы частенько ужинаем вместе. Ясон, Христо и Кир тут же и живут, а я провожу в доме почти целый день. И, как я уже говорил, работать приходится и за повара. Знали бы вы, сколько они едят!..

— Чао, — Кир вылез из спиритоцикла и направился к дому, через секунду уже скрывшись в зелени.

— Прошу вас, — Марк сделал приглашающий жест. — Вы очень нас всех обяжете.

Конечно же, стоило вежливо отклонить предложение. С улыбкой поблагодарить и, сославшись на какое-нибудь обстоятельство, откланяться, покинув этот суматошный, странный, но гостеприимный домишко.

«Ну и откланяйся, — неожиданно зло сказал внутренний голос, — поблагодари и иди. Только не забудь, что в сумочке у тебя осталось ровным счетом два солида и один тремисс. На сколько обедов тебе этого хватит?..»

Никогда не думала, где в человеческом теле находится совесть, но сразу стало ясно, что не в животе, потому что именно там так грозно и гулко что-то заворчало, что дальнейшее сопротивление было уже попросту бесполезно.

Ну и чего отказываться от ужина? Не взятку же предлагают. А отужинать с сослуживцами ничуть не предосудительно.

Получив мое согласие, Марк по-настоящему обрадовался.

— Проходите в столовую, — сказал он, — я загоню спиритоцикл и присоединюсь к вам. Это на втором этаже, как подниматься из холла — вторая дверь направо.