Случайный турист - [30]

Через голову она надела Эдварду ошейник и замерла, разглядывая ноготь.

– Если еще один сломаю, я взбешусь, – поделилась Мюриэл.

Потом отшагнула и выставила палец. Помешкав, пес сел. Сейчас он выглядит благородно, подумал Мэйкон, такой важный, грудь колесом, даже на себя не похож. Но как только Мюриэл щелкнула пальцами, пес вскочил всегдашним неслухом.

– Теперь попробуйте вы, – сказала Мюриэл.

Мэйкон взял у нее поводок и показал Эдварду на его зад. Пес не шелохнулся. Мэйкон нахмурился и выставил палец решительнее. Он себя чувствовал глупо. В отличие от женщины, пес знал, как мало в нем властности.

– Ткните его, – велела Мюриэл.

Легко сказать. Мэйкон прислонил костыль к батарее и, неловко согнувшись, пальцем ткнул Эдварда. Тот сел. Мэйкон прищелкнул языком, потом выпрямился и, вытянув руку, попятился. Эдвард тотчас встал и пошел к нему. Мюриэл цыкнула. Пес сразу сел.

– Он не воспринимает вас всерьез, – сказала Мюриэл.

– А то я не знаю! – озлился Мэйкон.

Заныла сломанная нога.

– Представляете, все детство у меня даже котенка не было, – начала рассказ Мюриэл. А Эдварду так и сидеть, что ли? – И вот пару лет назад я наткнулась на объявление в газете: Подработка на досуге. Занятость на ваше усмотрение. Оказалось, это фирма по дрессировке собак на дому. Называлась она «А ну-ка, псина». Паршивое название, правда? Как будто собаку уговаривают сделать дела. И все же я пришла по объявлению. Честно сказала, что не люблю животных, но мистер Куорлс, хозяин, ответил, это, мол, не главное. Самые большие неприятности, сказал, у тех, кто сюсюкает со зверьем.

– Что ж, разумно, – согласился Мэйкон, поглядывая на Эдварда. Говорят, если собак заставлять сидеть долго, у них разовьется радикулит.

– В результате я стала его лучшей ученицей. Видать, у меня был подход к животным. Затем я получила работу в «Мяу-Гав». До того я работала в копировальном центре «В два счета», но, видит бог, хотела чего-нибудь другого. Кто эта женщина?

– Какая женщина?

– Ну вот сейчас прошла через столовую.

– Это Роза.

– Ваша бывшая? Или кто?

– Моя сестра.

– А, сестра!

– Это ее дом.

– Я тоже ни с кем не живу, – сообщила Мюриэл.

Мэйкон заморгал. Он же только что сказал, что живет вместе с сестрой.

– Бывает, ночью вдруг ужасно захочется с кем-нибудь поговорить, и тогда я звоню в службу времени. Точное время… одиннадцать часов… сорок восемь минут… пятьдесят секунд. – Голос Мюриэл обрел фруктовую спелость. – Точное время… одиннадцать часов… сорок девять минут… ровно. Теперь можно его и отпустить.

– Не понял?

– Собаку отпустите.

Мэйкон щелкнул пальцами. Эдвард вскочил и затявкал.

– А вы кем работаете? – спросила Мюриэл.

– Я пишу путеводители.

– Ух ты! Повезло.

– А в чем везенье?

– Ну как, вы же, наверное, разъезжаете повсюду.

– Да, езжу.

– Я б хотела путешествовать.

– Много рутины, – сказал Мэйкон.

– Я никогда не летала на самолете, представляете?

– Волокита на каждом шагу. Очередь за билетами, очередь к таможенникам… Он так и должен лаять?

Мюриэл сощурилась на Эдварда, и тот смолк.

– Была б возможность, я бы поехала в Париж, – сказала Мюриэл.

– Ужасный город. Одни невежи.

– Прошлась бы вдоль Сены, как в песне поется. «В Париже ты найдешь свою любовь, – пропела она скрипуче, – стоит пройтись вдоль…» По-моему, это жутко романтично.

– Ничуть, – сказал Мэйкон.

– Да вы просто не знаете, где искать. В следующий раз возьмите меня с собой! Я покажу вам отличные местечки.

Мэйкон поперхнулся.

– Знаете, служебные расходы весьма ограничены. Я никогда не брал с собою жену или… э-э… жену.

– Да я шучу.

– Ах, так.

– А вы подумали, я всерьез?

– Нет-нет.

Мюриэл вдруг заторопилась:

– С вас четырнадцать сорок, это вместе с поводком и ошейником. – Пока Мэйкон возился с бумажником, она все тараторила: – Эдвард должен повторить пройденное, но только с вами, ни с кем другим. Завтра у нас второе занятие. В восемь утра не слишком рано? К девяти мне надо в «Мяу-Гав».

– В восемь очень хорошо. – Мэйкон отсчитал четырнадцать долларов и выгреб из кармана всю мелочь – тридцать шесть центов.

– Четыре цента отдадите завтра, – сказала Мюриэл. Она приказала Эдварду сидеть и передала поводок Мэйкону: – Отпустите, когда я уйду.

Мэйкон вытянул руку и сурово посмотрел в глаза Эдварду, заклиная его не вставать. Пес остался сидеть, но заныл, смекнув, что Мюриэл уходит. Когда Мэйкон щелкнул пальцами, Эдвард вскочил и набросился на входную дверь.

Они тренировались до самого вечера. Эдвард выучился по мановению пальца плюхаться на задницу. При этом он закатывал глаза и жалобно скулил, а Мэйкон одобрительно прищелкивал языком. К ужину цоканье прочно вошло в семейный язык. Чарлз поцокал, отведав Розину свиную отбивную. Портер щелкнул языком, когда Мэйкон сдал ему хорошие карты.

– Представьте танцовщицу фламенко на грани истощения, – рассказывала Роза братьям. – Это Эдвардова учительша. Она говорит не смолкая, не понятно, когда успевает глотнуть воздуху. Когда намечала план занятий, вместо «просто» все время говорила «легкотня».

– По-моему, тебя просили не маячить на виду, – сказал Мэйкон.

– А ты меня видел, что ли?

– Тебя видела Мюриэл.

– Еще бы! Она беспрестанно заглядывала тебе за спину, что-то высматривала.