Случайному гостю - [3]
— Ты смотришь сны смертных теперь, да? — нахально спрашивает его девица. — Про кричащую еду?
— Это ты мне? — неожиданно вяло изрекает амбал, нависая над нашим столиком.
— Такие, как Мягкая Лапка, поодиночке не ходят, — деловито произносит она и глядит сквозь огонь. — Ну-ка, ну-ка… Кто у нас тут? Сейчас-сейчас, уже-уже… Ага! Шиге! Вот так встреча! Чтоб ты сдох!
Не совсем понятным образом — из другого угла, но вроде сверху, точь-в-точь паук на клейкой ниточке — является второй тип. Невысокий и белобрысый. Почему-то в старой женской шубе. Очень пахучий.
— Что говорят среди неспящих? — дерзко интересуется «аспирантка».
— Овца растерзала волка в Первоземле… Слышали здесь, как поют скалы, — он быстро облизывает губы и шипит. — Галлоэ! Галлоэ! К добыче зову всю свору…
— Кто вас впустил, вообще? — вскипаю я. — Синяки!
— Его имя означает «тень». Дословно, — информирует девица. — Что нужно сказать теням?
— Знай своё место, — сердито отвечаю я. — А…
Тут оба субъекта вытаращивают глаза, одновременно пытаются оскалить клыки и прыгнуть. Но лопаются. Совсем. Сравнительно бесшумно. В чёрную пыль и дым.
Пирожковая в шоке — со всех сторон паника, прах и кашель… Многие визжат совершенно свинским криком.
— Жанна! — вопит кассирша. — Це ноль четыре! Взрыв газа! Не пропускай никого. Поскрадають посуд! Шо ты там чхаеш, не чую? Перекрой балет, Жанна! На швабру!
Жанна звучно сморкается у двери, посетители бегут к выходу, переругиваются через швабру, расползаются по местам, бурчат, кашляют. Касса нежно тренькает вслед командам владычицы.
— Счастье, пока вечер, — уважительно рассматривает меня девушка. — Пока они в смертном обличье.
Я смотрю на неё с подозрением. Дым вперемешку с пылью втянулся по углам, где и загустел тенями под потолком. Касса пирожковой звякает, выбивая чей-то чек.
— Они — сонные, — говорит девушка. — Ты понимаешь, о чём я?
— Алкашня испарилась, — рассудительно замечаю я.
— Не насовсем, — отвечает «аспирантка».
Пепел четырёх спичек упокоился в моём стакане. На столе остаётся пустой коробок и…
— Три, — говорит рыжая. — Типа «не бухти» означает, так вы говорите? Означает — удовлетворительно. Значит — наставник удовлетворен, значит, ученик должен быть доволен, — она засмеялась, помедлила и словно тявкнула словом: «априори».
— Ну, это нечестное удовольствие, — отвечаю я. — Там плохие последствия — зуд, например, или изжога… А так три — это магическое что-то, если не совпадение. Оно же чары. Кстати, ноги высохли, в смысле — я понимаю… Думаю, что… — мямлю я.
Она бросает взгляд за окно, смотрит на провода, на низкое небо. Достаёт откуда-то большой красный шарф. Пыледым мерцает мраком по углам.
— Ноги, хорошо… Значит, послушай, — торопливо начинает девушка. — Я выйду сейчас, через… неважно. Они, эти вот, за мной полетят, отвлеку. А тебе своё — досчитай до трёх дюжин и домой.
— Тры пиисять. Ага, да, берить, бумажку до пирожка. Мне ваши копеечки не нужны! Запыйтесь молочком уже, тилько не обляпайтесь! — терзает студента кассирша.
— Дзыннь! — вторит ей касса.
— Кстати, спички верни мои, а то почти не осталось. Ты же взял их, да? И скорее домой. Ладно?
— Не отдам, — отвечаю я, сжимая коробок в кармане. — Кстати, интересно, как ты сумеешь следы замести?
Она вздёргивает одновременно бровь и плечо — левые, говорит:
— Конечно хвостом.
И выходит. Торопливо так. Почти выбегает. Красный шарф стелется за нею. Как и тени — чёрные, пыльные, две. Огромная и поменьше.
Через несколько минут, откуда-то — судя по звуку, с карниза, падает на тротуар мягкая глыба снега — шорох, плюх, мелкие шлепки брызг по стеклу. Крики — теперь с улицы.
— Нет жизни без пистолета, — мрачно говорит кассирша клиенту. — Где вы прёте сочень?
В окно я не смотрю — как договорились.
Считаю. Сорок два… четыре… шесть…. И…
За окном сумрачно и снежит. Ничего особенного ни на мостовой, ни на тротуаре. На фасаде Главпочты мерцает хвост праздничной надписи: «…дом!.. дом!.. дом!».
Странно качаются провода над улицей. От ветра, конечно.
«Точно стемнеет, — мрачно думаю я, — пока дойду. Совсем стемнеет. Плохо…».
Я вышел, сделал несколько шагов и налетел на Славика Визборского. По виду — он получал на почтамте посылку, а теперь стоял с этим самым ящиком у ног и пялился, на пирожковую и мостовую перед ней. Славик схватил меня за рукав и втащил в брамку.
— Я тебя, между прочим, видел! — заговорщицки прошептал Визборский. — Но не уверен до конца.
— И что?! — притворился я. — Ты меня видел вчера, даже «дай жвачку» сказал, не помнишь?
— Кончай морочить, говорю, какая жвачка, — сказал Слава. — Ты в пирожковой сидел, так? С какой-то шкильдой. А тут к вам кто-то подлез, такой быковатый, и всё задымилось. Визги были, атас просто, на Рынке слышно, наверное. — Слава запнулся.
— А дальше? — спросил я.
— А дальше она раз, такая, вдруг на крыше, почти. Из этого вот окна выходит, как его? Глухого! Открывает створку в нём… Идёт на край.
— И что?
— И всё, — сказал Слава. — Шестой этаж все-таки. Снег почти белый, кровь яркая, ужас. А окно ведь глухое! То есть, того — фальшивое…
— Гонишь, — ответил я, и неизвестно почему перекрестился. — Нюхал клей, сознайся…
Тамаре четырнадцать, и всю свою сознательную жизнь она провела в детском доме, мечтая выяснить, кто убил ее маму. Однажды девочку забирает из интерната таинственная незнакомка и увозит на остров, где располагается необычный пансион.
Многие не подозревают, как тесно связаны прошлое и настоящее. Шестнадцатилетняя Анаис убедилась в этом сама, когда узнала, что унаследовала от отца способность перемещаться во времени. «Золотые двадцатые» Хемингуэя, эпоха правления Людовика XV, короля Черное солнце, — зачем ее уносит в эти века? Судьба приготовила для Анаис множество испытаний и сложных вопросов. Сможет ли девушка вынести огромную ответственность путешественника во времени и избежать опасностей, которые готовит ей прошлое? Удастся ли ей разгадать все тайны своей семьи и понять, почему она появляется в той или иной эпохе?
Их называют пугашками! Они появляются, когда их совсем не ждут… и вселяют страх. Они – правнуки злобных сказочных героев… а вообще, это самые смешные и милые монстрики нашего мира. Они уже здесь, рядом! Но только дети способны их видеть и слышать. Ты готов к приключениям с ПУГАШКАМИ?
В фантастической повести-сказке, лилипут Мэлли попадает в страну великанов, где впервые видит автомобиль и путешествует по нему. Что позволяет автору живо и занимательно познакомить маленького читателя с устройством и работой двигателя внутреннего сгорания.
Натаниэлю Фладду десять лет, и он не знает, что делать с фениксом, ни разу не ухаживал за василиском и не умеет ориентироваться по картам, но всему этому ему предстоит научиться, ведь теперь мальчик – единственный помощник своей тети-криптозоолога. Этим длинным и непонятным словом называют тех людей, которые изучают волшебных животных. Вместе Нат и тетя Фила путешествуют по миру и спасают магических существ, попавших в беду. Натаниэль должен срочно лететь на маленький остров, затерянный в море, чтобы помочь единорогу.
Прошли годы с тех пор, как талантливый двенадцатилетний Арамар Торн, никогда не расстающийся с блокнотом для рисования, в последний раз видел отца. Поэтому, когда капитан Грейдон Торн неожиданно возвращается и просит сына отправиться с ним в плавание, Араму кажется, что мир заиграл новыми красками. Оказавшись на борту «Волнохода», мальчик изо всех сил старается поладить с командой – особенно со вторым помощником капитана Макасой Флинтвилл, крутой девушкой, немногим старше Арамара, неохотно взявшей над ним шефство.