Случайно влюбилась в... Бога? - [4]

и по сторонам. Я стояла на огромном балконе, выступающем на фасаде роскошной

трехэтажной виллы, высеченной на склоне холма с пышной зеленью. "Будто крепость", –

подумала я. Здесь я чувствовала себя в безопасности.

– Эмма, дорогая. Ты слышишь меня? – Из-за холмов раздался знакомый женский

голос.

Я запрокинула голову, осматривая территорию. И увидела лишь мили аккуратно

подстриженных лоз бургундского винограда и почти такие же красивые красно-розовые

бунгелвиллии, вьющейся по бокам от окна. Каждый дюйм этого места выглядел

потрясающим.

Но, где я? На небесах. Да, это должно быть рай.

– Эмма, прошу, детка. Вернись. – Ветер вновь принес голос. Это мама, наконец

поняла я, но уходить отсюда не хотела.

И тогда, по холмам прокатился, словно невидимая лавина, низкий гул и начал

рассеивать воздух вокруг меня, вибрируя, как рой разъяренных пчел. Шум, словно рев,

звучал в моей голове.

Я зажала уши и согнулась пополам, но звук лишь усилился. Моя голова

раскалывалась от боли, пока гудение пробиралось глубже, обосновываясь в костях, отчего

я свалилась, дрожащей кучей, на пол.

Я могла бы пролежать так несколько минут, или часов, или дней. Кто знал.

Но когда сладкий голос прорвался сквозь слой жалящего шума, я схватилась за него,

как за спасательный круг. Этот голос, такой успокаивающий, глубокий и гипнотический,

что каждая клеточка моего тела затрепетала в эйфории.

Затем голос начал бормотать, напевая мелодию.

– Прошу, конфетка, не уходи. Прости меня, – повторял голос, снова и снова, не

переставая мычать мелодию.

Погодите-ка. Я знаю эту музыку. Это... Это из... Мадам Батерфляй!

– О, Боже. Нет! Уходи! – Я распахнула глаза. Хотела закричать, но во рту и горле

была трубка. Мой рот заткнут, и я схватилась за него пальцами, затем услышала

пронзительные звуковые сигналы и визг.

Мои родители, с бледными лицами, нависли надо мной, зовя медсестру. Я была в

больнице, и не в какой-то больнице, а в той, где работали мои родители. Я безошибочно

распознала зелено-голубые стены палаты.

– Эмма! Малышка! – Мама вынула трубку из моего рта и бросилась на меня, рыдая

от радости.

Я вздрогнула, когда кто-то включил слепящий свет прямо надо мной.

– Что произошло? – удалось прокаркать мне.

Судя по налитым кровью глазам моей мамы что-то катастрофическое.

~ 7 ~

Мими Джина Памфилова – Случайно влюбилась в... Бога? (Случайно твой-1)

– Милая, тебя сбило такси, – сказала она, убирая волосы с моего лба. – Водитель

сказал, что ты просто... появилась из неоткуда.

Ах. Это.

– Меня отвлекли... – Злой, бестелесный диктатор, который захватил мою голову,

хотела добавить я.

– Да, доктор Кин? – Через бледно синие занавески в палату зашла медсестра и

ахнула, округлив глаза. Она тут же подошла к кушетке, встала сбоку и начала меня

ощупывать. Родители отошли в сторону рыдая и обнимаясь.

– Как долго я была без сознания? – проворчала я медсестре, которая начала

проверять важные жизненные показатели.

Она окинула меня нервным взглядом, прежде чем посветить фонариком в глаза.

– Месяц.

Месяц? Я была в отключке целый месяц? Я пошевелила пальцами ног, под бежевым

одеялом. Тело было задеревенелым и болело, но, кажется, ничего не сломано.

– Тупая травма головы, без признаков активности мозга. Ты была в коме, но сделала

невозможное, юная леди, – дополнила медсестра, проверив капельницу. – Настоящее

чудо.

Слово "чудо" потрясло меня. Это правда? Попасть под колеса такси и находиться в

коме достаточно, чтобы избавиться от Гая? Я вспомнила сон, который видела перед

самым пробуждением, но это ведь был всего лишь сон.

Я мысленно задержала дыхание, надеясь, что вселенная сжалилась надо мной, пока

медсестра несколько минут еще наблюдала за мной, как за лабораторной крысой, прежде

чем повернуться к все еще плачущим родителям, которые чередовали объятья со звонками

родственникам.

– Могу я поговорить с вами снаружи? – спросила медсестра. – Мне нужно, чтобы вы

заполнили документы.

Мама, а затем и папа неистово поцеловали меня в лоб.

– Мы вернемся через пару секунд, малышка, – пробормотала мама. – Я люблю тебя...

Слава Господи, что с тобой все хорошо. Мы... Я, мы очень сильно тебя любим, сладкая.

Сейчас вернемся.

– Я тоже вас люблю, – пробормотала я.

Они исчезли за занавесками. Тяжелая дверь, закрывшаяся за ними, издала громкое

шипение.

"Эмма?"

Дерьмо! Я подпрыгнула.

– Святая Дева Гваделупе. Только не ты. – Я спрятала лицо в ладонях.

"У нас есть незаконченное дело, которое нужно обсудить, тебе и мне".

– Уходи, – приглушенным голосом пробормотала я. – Ты не можешь просто

оставить меня?

"На самом деле, нет. Не могу и я действительно не хочу этого".

– Почему это было такси, – прохрипела я. – Где этот красный, двухэтажный автобус,

когда он так нужен?

"Прошу, конфетка, не говори так. Ты знаешь, что они были готовы махнуть на

тебя рукой и распределить каждую часть твоего тела, как мясник свинью?

Проклятые сборщики органов. Чтобы вернуть тебя, мне понадобилась каждая унция