Случайная свадьба - [84]

— Может быть, нам лучше лечь в кровать? — пробормотала она.

Не говоря ни слова, он подхватил ее на руки и в два больших шага преодолел расстояние до кровати. Но он, казалось, не мог отпустить ее. Ее руки обвились вокруг его шеи, и она принялась покрывать поцелуями его подбородок, шею и ту часть груди, которая открывалась в вороте халата.

Нэш закрыл глаза, немилосердно загоняя свою похоть в рамки, хотя бы отдаленно напоминающие контроль. Словно тигр, которого пытаются удержать на поводке. Если так пойдет дальше, то он просто упадет на нее и совершит акт насилия словно обезумевший. Он заставил себя осторожно положить ее на кровать и чуть отстранился, тяжело дыша.

— Ты уверена, что тебе там не слишком больно после... после прошлой ночи?

На ее губах опять появилась эта загадочная женская улыбка. Джоконда в выношенной хлопковой ночной сорочке.

— Мне больно... — сказала она ему, и у него замерло сердце. Похоже, все было так, как он думал. Для этого слишком рано. — Мне больно за тебя. И если ты сейчас уйдешь отсюда, обнадежив меня и снова оставив в разгоряченном, возбужденном состоянии, я... я тебя задушу.

Ему потребовалось мгновение, чтобы смысл сказанных ею слов дошёл до сознания, и за это мгновение Она развязала пояс на его халате и принялась стаскивать его.

— Судя по всему, моя французская кровь, когда ее раззадоришь, требует сатисфакции, — пробормотала она слегка извиняющимся тоном. — Надеюсь, что с этим не будет проблемы?

— Не... будет, — только и успел сказать он и уже мгновение спустя был раздет донага, и она целовала его, а он целовал ее, задирая одной рукой подол ее ночной сорочки и скользя другой вдоль этих длинных, стройных шелковистых бедер к горячему и влажному, готовому принять его лону.

Он вошел в нее медленным, плавным движением... один раз, потом другой... потом установилась ритмичность движения, и он больше ни о чем не думал...

Когда Мэдци проснулась, солнце уже взошло, а Нэш ушел. Единственной уликой его ночного посещения была некоторая чувствительность между ног да впадина от головы на подушке рядом с ней.

Она повернулась на бок, улеглась щекой в это углубление и вновь пережила все мгновения прошедшей ночи. Потом с наслаждением потянулась и попыталась приглушить охватившее ее чувство радости.

«Не принимай то, что произошло между нами, за любовь... Это всего лишь... здоровое проявление желания».

Может быть, и так. Она была новичком в искусстве любви и не разбиралась в проявлениях желания, но ей было абсолютно ясно одно: она любит Нэша Ренфру всем сердцем. И если он не сможет предложить ей взамен ничего, кроме желания, она с радостью согласится на это, потому что быть объектом его желания... просто великолепно.

— Как тебе нравится жизнь служанки? — поинтересовалась Мэдди, когда Лиззи тем же утром расчесывала ее спутавшиеся волосы.

— Она немного отличается от того, что я ожидала, мисс, но это все-таки несравненно лучше, чем доить коров.

— Чем же она отличается?

Лиззи скорчила гримаску и начала укладывать волосы Мэдди вокруг головы в виде короны.

— Вы не поверите, мисс, какие они все в помещении для слуг чопорные и высокомерные. Я вчера села на стул кухарки — на минутку, когда кухарка им не пользовалась, — так можно было подумать, что я плюнула на пол — вот как они все на это отреагировали.

— Но они, надеюсь, не проявляют к тебе недоброжелательности?

— Нет, что вы, не беспокойтесь, мисс. Старая миссис Дин настоящая душка. А Купер, служанка леди Нелл, говорит, что в некоторых больших домах бывает и хуже, хотите верьте, хотите нет.

Купер была той самой служанкой, которая принесла ей прекрасную кашемировую шаль в первый вечер.

— На первый взгляд она мне понравилась, — сказала Мэдди.

— Она хорошая. Она мне здесь все показала. Так что леди Нелл повезло с ней, как вам, надеюсь, со мной. И мистер Бронсон, дворецкий, тоже хороший. Он любит, чтобы все было как следует, сам не гнушается тяжелой работой и не терпит разгильдяйства, словно все мы в армии, но при всем при том он не сноб и не возражает против шутки. Но тех, которые всю жизнь были слугами, я терпеть не могу. Они ходят словно аршин проглотили и смотрят на тебя, как будто нечаянно наступили на что-то отвратительное.

Мэдци рассмеялась. Для служанки Лиззи была слишком прямолинейной и непосредственной, но Мэдди любила ее за это. Однако она понимала, что девушка может не сразу разобраться в табели о рангах, существующей среди слуг.

— Я так рада, что ты поехала со мной, Лиззи. Но если кто-нибудь будет плохо относиться к тебе, ты должна сразу же сказать об этом мне.

Лиззи фыркнула.

— Ну уж нет. Я могу сама постоять за себя, мисс. — Она критически взглянула на отражение своей работы в зеркале. — С волосами всегда бывает трудно справиться после мытья.

Осторожно воспользовавшись горячими щипцами, она превратила выбившиеся из прически волосинки в кудряшки.

— Ну вот, так будет лучше. Вам очень к лицу, мисс. Мистер Ренфру будет снова ослеплен.

Ослеплен? Это была приятная мысль. Маловероятная, но приятная.

Лиззи рассмеялась.

— Разве вы не заметили, мисс? Когда он взглянет на вас, он после этого ни на что другое смотреть не может. Бедняга забывает даже, куда он шел. Так же было когда-то с моим Рюбеном. — Она отвернулась и добавила неожиданно охрипшим голосом: — Так что продолжайте ослеплять его, мисс, и не позволяйте уйти.