Случайная любовница - [43]

— Лондон теперь мой дом, — твердо проговорила она. — И я не желаю жить больше нигде.

— Точно?

— Абсолютно. — Ее слова прозвучали категорично.

— Городская девушка, гм?

— Именно.

— Для городской девушки, — размышлял он вслух, — вы что-то уж чересчур уютно чувствуете себя здесь, в деревне.

— Я легко приспосабливаюсь, милорд.

Непринужденный смех сорвался с его губ.

— Это, случайно, не песочное печенье вон в той банке? — спросила она, отчаянно нуждаясь в смене темы.

Он вскинул одну золотистую бровь, затем поставил свой бокал и тарелку, чтобы посмотреть. Наклонившись вперед, взял банку, на которую она указала.

— Вот в этой? — Открыв крышку, он заглянул внутрь. — Да, вы правы. Хотите попробовать?

— Пожалуй.

Но вместо того чтобы подать ей банку, чтобы она могла взять сама, он выбрал для нее печенье. Выполненное в форме клубнички, оно было похоже на настоящую ягоду.

Маркиз протянул лакомство.

— Вот, — пробормотал он, — попробуйте.

Глаза ее потрясенно расширились. «Он что, хочет, чтобы я ела из его рук?» Посмотрев вверх, она встретилась с его взглядом и увидела, что именно таково его намерение.

Вот тогда-то она и поняла, что не ошиблась, когда гадала, не флиртует ли он с ней. Он не просто флиртует, он соблазняет ее, и у него это прекрасно получается.

— Ну же, Лили, — уговаривал он глубоким, медоточивым голосом, — ты же хочешь попробовать.

Прежде чем успела остановить себя, она вонзилась зубами в печенье. Вкус миндаля восхитил ее, сласть буквально растаяла на языке.

Когда этот кусочек был съеден, он уговорил ее откусить еще. Словно во власти каких-то чар, она подчинилась.

— И последний. — пробормотал он после долгой паузы.

Глаза ее распахнулись, сердце заколотилось, предостерегая, что она в опасности. Если у нее и была какая-то надежда устоять перед маркизом, то она понимала, что должна сделать это сейчас. Надо положить конец его провокационным уловкам, пока у нее сохранился остаток воли.

Мысленно сосредоточившись на этой задаче, она отрицательно покачала головой.

«Какая же я наивная дурочка, если допустила хотя бы на секунду, что он отказался от своей охоты на меня! Выходит, эти последние две недели он просто выжидал? Ждал, когда наши уроки закончатся, чтобы продолжить кампанию по заманиванию меня к себе в постель?»

У нее было не более секунды, чтобы задуматься над этой мыслью, прежде чем он наклонился вперед.

— Если вы больше не хотите, — сказал он, — то, полагаю, я позволю себе попробовать.

Но вместо того, чтобы съесть последний кусочек печенья, он наклонил голову и завладел ее ртом. Дыхание резко вырвалось у нее из легких, чувства так и полыхнули, словно зажженную спичку поднесли к сухим щепкам. Губы помимо воли приоткрылись под настойчивостью этого прикосновения, и его язык проник внутрь.

— М-м, как вкусно, — пробормотал он, отстраняясь ровно настолько, чтобы можно было говорить. — Миндаль, сахар и Лили, разве может быть что-нибудь в мире лучше?

«Может», — подумала она, наслаждаясь его вкусом — восхитительным, как шоколад, вкуснее, чем самое лучшее, самое распрекрасное на свете печенье.

Он издал страстный стон и вновь прильнул к ее губам. В глубине сознания еще билась мысль, что она должна отстраниться — или оттолкнуть его, если потребуется. Но едва она поднесла руки к его плечам, он стал целовать ее крепче, и она напрочь позабыла о своей решимости.

Вместо того чтобы оттолкнуть его, она обнаружила, что притягивает Итана к себе, ногтями вонзаясь в ткань сюртука, словно хочет удержать его на месте. Но он мог не бояться, что их поцелуй прервется, ибо от дерзких поползновений его языка у нее голова пошла кругом. Судорожный трепет побежал по позвоночнику все ниже, ниже, телу сделалось жарко, потом холодно, потом опять жарко.

Ресницы ее, затрепетав, опустились, язык сплелся с его языком в ласке, которая была столь же смелой, сколь и необузданной. Пальцы ног судорожно поджались, голова закружилась. Отодвинувшись назад самую малость, чтобы взять в плен ее нижнюю губу, он легонько сжал зубы, терзая дразнящими покусываниями, которые он быстро смягчал соблазнительными ласками языка.

Дрожа, она встретила его следующий поцелуй с пылом, позабыв в этот момент обо всем, кроме него. Рука его двинулась вверх и взялась за ленточку под подбородком, развязав бант, который удерживал шляпку. Он уже снимал шляпку, когда возле ее уха послышался какой-то жужжащий звук.

Вначале она не могла сообразить, что это. Потом звук сделался громче, ближе, пока до нее вдруг не дошло, что она слышит пчелу, которая кружит вокруг них с маркизом.

Весси приостановился и взглянул вверх, на секунду прервав их поцелуй, чтобы отмахнуться от насекомого. Повернувшись, он закончил развязывать ее шляпку, затем возобновил объятие прежде, чем она успела опомниться. Его руки обвили ее спину и привлекли к своей груди. Затем он снова завладел ее губами, подхватив и закружив в новом водовороте восторга.

Из ее горла вырвался вздох вместе с тихим стоном удовольствия. Она откликалась на его ласки, которые становились все более изобретательными.

Внезапно он застыл, отпустил ее и резко выпрямился. Опершись рукой о плед, чтобы не повалиться назад, она увидела, как он хлопнул себя по шее, затем стал срывать шейный платок. Не сумев освободиться от платка достаточно быстро, сунул пальцы между тканью и кожей.