Словарь любовника - [23]
Подстава — в том, что когда все плохо, так тоже везде и во всем.
unabashedly, adv.
беззастенчиво, нареч.
Мы выходим из бара. Уже поздно, и мы идем домой. Впрочем, «идем» следует понимать в самом общем смысле. Может быть, даже в переносном. Твое перемещение — это никак не ходьба. Скорее, нечто среднее между козлиным скаканием и пьяным спотыканием. Неожиданно ты останавливаешься и начинаешь петь. Эта песня — признание в любви. В любви ко мне. В полный голос. Мое имя и дифирамбы в мой адрес, судя по всему, слышат во всех окрестных домах. Думаю, даже на верхних этажах. Мне бы оборвать тебя: ночь на дворе, люди спят и все такое, — но, придется признаться, не хочу я, чтобы эта песня прекращалась. Я ничего не имею против того, чтобы весь квартал был разбужен вестью о том, что ты любишь меня. А кто не проснется — пусть узнает об этом во сне.
Ты хватаешь меня за руку, прижимаешь к себе, мы кружимся в каком-то безумном водовороте. Влюбленные на ночной улице. Неожиданно ты останавливаешься, наклоняешься ко мне и, мгновенно посерьезнев, шепчешь:
— Знаешь, я, наверное, сделаю себе татуировку. Твое имя — там. Но учти, я не желаю ни в чем тебя ограничивать. Эта татуировка не лишит тебя права, если что, поменять имя.
Я от души благодарю тебя за такое уважение к моей свободе, и ты снова начинаешь петь.
V
vagary, n.
причуда, сущ.
Было бы ошибкой полагать, что от неуверенности и неопределенности есть лекарство. Или противоядие.
vestige, n.
остаток, сущ.
Дело было в тот вечер, когда мы решили, что стоит попробовать пожить вместе. Мы сидим у меня дома, и я начинаю рассматривать свои вещи. Почему-то взгляд надолго задерживается на стенах, то есть на том, что на них развешано. Афиши и репродукции из Музея современного искусства, «Поцелуй» Робера Дуано — эта фотография висела у меня всегда, во всех моих квартирах, со студенческих времен, — обложки альбомов, приколотые булавками за уголки… Намерения менять что-либо у меня вроде бы не было, а тут — сижу и понимаю, что все должно измениться. Именно так: все. Уверенность в этом окончательно окрепла, когда настало время снимать со стен эти сокровища и паковать их. Как-то сразу стало понятно, что больше их никто никогда не увидит.
Я рассказываю тебе о своих предчувствиях, и ты говоришь, что вместо двух независимых продолжений у нас с тобой будет одно общее начало. Зачем пытаться вписывать в новую жизнь все напоминания о прошлом каждого из нас, когда можно просто придумать и нарисовать новые иероглифы, которые будут обозначать уже нас вместе. Вещи, которыми пользуешься, — другое дело. Торшер? Пусть себе стоит. Вон тот диван цвета лайма? Пускай остается: в новой квартире перед телевизором ему самое место. Эти предметы нам точно не помешают, но всякие открытки — их точно нужно будет отправить по новому адресу, в лучшем случае — в нижние ящики комода. Рождественский венок с лампочками — тот, который прислала мне мама в прошлом году? Если повезет, ему еще удастся повисеть на новой двери, глядя через лестничную площадку на другую новую дверь.
Вот что с нами произошло: мы оба воспользовались этой возможностью, чтобы сменить обои своей жизни. Пусть новая жизнь начнется заново — с голыми стенами. Я, пожалуй, сохраню только кое-какие фотографии: друзья, родственники — пусть повисят рядом с твоими друзьями и (не так близко) родственниками. Нет, сначала повесим их в разных углах: пусть попривыкнут друг к другу. А пока что все выглядит так, словно мы пригласили их в гости, а они пришли, да так и стоят двумя группками, не то стесняясь, не то опасаясь познакомиться и начать общаться.
viable, adj.
жизнеспособный, прил.
Да, я после работы задержусь. Да, мы посидим с друзьями, да, выпьем чего-нибудь. И при этом, даже несмотря на то, что у меня есть ты, я хочу, чтобы на меня обращали внимание, хочу, чтобы меня хотели. Я уложу волосы так, как будто иду на свидание. Войду в бар и приценюсь: есть здесь кто-нибудь, с кем можно поиграть? Если этот кто-нибудь начнет заигрывать со мной, я буду заигрывать в ответ. Нет, конечно, весь этот флирт — только в допустимых границах. Можешь не беспокоиться: дальше вопроса о том, где я живу, дело не зайдет. Кстати, здесь, в Нью-Йорке, это обычно либо второй, либо третий вопрос, который принято задавать при знакомстве. Но пускай хотя бы до первого вопроса, когда еще кажется, что все возможно, пусть, несмотря на то что у меня есть ты, мне подтвердят, что я все еще возбуждаю, что мною интересуются, что со мной хотят познакомиться поближе.
voluminous, adj.
объемистый, прил.
Пять тысяч часов. Столько или около того уже потрачено мною на сон рядом с тобой. В конце концов, это что-то да значит.
W
wane, v.
иссякать, гл.
Это было незадолго до нашей первой годовщины. Мне вдруг показалось, что «не могу я так больше, не могу!». В тот день мы с Джоанной пошли по магазинам: решили тебе что-нибудь присмотреть. Вдруг я чувствую: не могу больше в помещении находиться. Еще немного — и задохнусь в этом магазине. Джоанна меня спрашивает: что, мол, с тобой? А я ей, не задумываясь, отвечаю: «Все, пора с этим заканчивать». Она, естественно, обалдевает от таких заявлений и деликатно так интересуется, с чего это у меня такие мысли появились. Ну а я в ответ говорю, что это не мысли, а скорее чувства. Причем не эмоции, а физические ощущения. Я словно дышать не могу. На свежий воздух мне надо. А если не выберусь, то мне точно конец. У меня тогда явно не разум сработал, а инстинкт. Инстинкт самосохранения.
Пол – душа компании. У него много друзей, которые принимают его таким, какой он есть. Однажды в книжном магазине Пол знакомится с Ноем, который совсем недавно переехал в город. Вскоре они проводят все свободное время вместе – пока Пол не совершает ошибку. А тут еще его лучшая подруга Джони отдаляется и не отвечает на звонки, а друг Тони страдает из-за плохих отношений с родителями. И, кстати, подготовка к выпускному тоже идет не по плану. Но Пол не готов сдаваться – и сделает все что можно ради своих друзей.
Одной холодной ночью в самом неожиданном уголке Чикаго вот-вот должны встретиться два подростка. Обоих зовут Уилл Грейсон, и это судьбоносное столкновение изменит их жизнь и поведет по новому и удивительному пути к романтическим порывам и созданию самого потрясного школьного мюзикла на свете. Веселая, трогательная и поучительная история Джона Грина и Дэвида Левитана пронизана душевностью и юмором, благодаря которым оба писателя завоевали любовь многочисленных поклонников.
«Каждый новый день» – это очаровательный и трогательный рассказ о настоящей любви и смелости, которая необходима, чтобы следовать за ней. Возможно ли по-настоящему любить человека, который обречен каждый новый день просыпаться в ином обличии?Долгожданная книга Дэвида Левитана, автора таких романов, как «Бесконечный плей-лист Ника и Норы» (в 2008 году по роману снят фильм «Будь моим парнем на 5 минут»), «Дневник любовника» и многих других, вышла в свет в Америке 28 августа 2012 года.
Стивен проклят. Он уже родился таким – проклятым и невидимым. Он даже не видит самого себя, как никогда не видела мальчика даже его мать. Но одна девушка сумела проникнуть сквозь пелену наваждения, увидеть и влюбиться в него.У Стивена есть шанс вернуться в реальный мир, пока порождение злой воли не убило его. Но что готова Элизабет принести в жертву и спасти парня, которому отдала свое сердце?
Ника только что бросила девушка. Забыть бывшую возлюбленную оказалось не так легко, поэтому Ник пытается вернуть ее. Он пишет для Триc песни, но той никогда особо не нравилась его рок-музыка. Однажды после концерта в клубе Ник случайно сталкивается с Триc и ее новым парнем. Почувствовав себя уязвленным, Ник бросается к первой встречной с просьбой притвориться его девушкой на пять минут. Этой девушкой оказывается Нора, которая пришла в клуб, чтобы найти свою подругу и отвезти домой. Ник и Нора даже не догадывались, что с этого неожиданного знакомства начнется череда невероятных встреч и приключений.
Дэш ненавидит Рождество. Зато он любит книги и накануне рождественских праздников не вылезает из книжного магазина. На одной из полок он неожиданно находит красную записную книжку. В ней таинственная незнакомка оставила несколько увлекательных головоломок. Этой незнакомкой оказывается Лили. Новогодние каникулы она проведет в полном одиночестве и поэтому ищет друга. Так началась захватывающая игра. Дэш и Лили решают загадки и делятся своими секретами в записной книжке, которую прячут в разных местах Нью-Йорка.
Книга Тимура Бикбулатова «Opus marginum» содержит тексты, дефинируемые как «метафорический нарратив». «Все, что натекстовано в этой сумбурной брошюрке, писалось кусками, рывками, без помарок и обдумывания. На пресс-конференциях в правительстве и научных библиотеках, в алкогольных притонах и наркоклиниках, на художественных вернисажах и в ночных вагонах электричек. Это не сборник и не альбом, это стенограмма стенаний без шумоподавления и корректуры. Чтобы было, чтобы не забыть, не потерять…».
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
Жизнь – это чудесное ожерелье, а каждая встреча – жемчужина на ней. Мы встречаемся и влюбляемся, мы расстаемся и воссоединяемся, мы разделяем друг с другом радости и горести, наши сердца разбиваются… Красная записная книжка – верная спутница 96-летней Дорис с 1928 года, с тех пор, как отец подарил ей ее на десятилетие. Эта книжка – ее сокровищница, она хранит память обо всех удивительных встречах в ее жизни. Здесь – ее единственное богатство, ее воспоминания. Но нет ли в ней чего-то такого, что может обогатить и других?..
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.