Словарь цвета поэзии Иосифа Бродского - [4]
Часть первая
Частотный словарь цвета и света в русских стихах Бродского
Агат 1
Космос всегда отливает слепым агатом (3, 197)
Агатовый 1
слепое, агатовое великолепье / непроницаемого стекла (3, 158)
Акварель 1
На стене акварель: в воде / отражается вид моста неизвестно где (3, 162)
Алеть 1
Тюльпаны в прозрачной вазе, / алея без всякой связи / с краской этого края, поют о блаженстве рая (МС-4, 73)
Алый 14
Алый, синий, белый круг / пред глазами видит хан (МС-4, 59)
Можно пальчик иглой уколоть: / капля алая выступит (МС-4, 177)
а также с губ – со злобных, с алчных, с алых (МС-4, 205; Звезда, 1999, № 1, 138)
и аленький комок в тебе болеет (1, 94)
закат, который пламени алей (1, 110)
и алый мяч в разверстых небесах (1, 160)
и алый свет, явившийся извне (1, 165)
насекомые ползают, в алой жужжа ботве пчелы (3, 87)
над / сизой, лиловой, пунцовой, алой / долиной Коннектикута (3, 103)
разбитую скорлупу / в алую крапинку (3, 103)
Наездник в алом / картузе рвется к финишу (3, 161)
всю эту гниль / лучами алыми насквозь / просвечивает (Портфель, 61)
И скалы / заснеженные также алы (Портфель, 61)
В луче зари, / цветущей алым пламенем (Box 37:763)
Аляповатый 1
С белой часовни на склоне холма… / аляповат и суров, / смотрит в поля Иоанн Богослов (1, 138)
Атласный 1
И вот летел под облаком атласным (1, 172)
Багровый 9
Покидаю эпоху багровых лиц, / точно потом, сочащихся ложью (МС-4, 166)
из-под копыт фонтан багровый пляшет (МС-4, 201; Звезда, 1999, № 1, 136)
и украшает крона черный свод, / и корни белый свет в багровый красят (МС-4, 204; Звезда, 1999, № 1, 138)
Мать штопала багровые носки. / Отец (1, 151)
Мать штопала багровые носки, / блестели (1, 151)
Кофейни, где багровые юнцы (2, 392)
и на ночь глядя залитый пожаром / багровый лес (3, 69)
Ночь с багровой луною (3, 97)
бросал бы багровый отблеск / на зеленом платье (3, 123)
Багровеет 2
и солнце багровеет в небесах (1, 126)
Багровеет известка / трехэтажных домов (3, 49)
Багряный, багрянец 3
«В багряном туннеле осени…», 1973–1977 (Old Box 6:3)
устав в равной степени от багрянца / зари, лиловости сумерек (4, 101)
престол небесный / одеть в багрянец (4, 154)
Бежевый 1
Литейный, бежевая крепость (1, 52)
Белевший 1
к белевшему смутно дверному проему (3, 14)
Белее, белей 16
Рука была белей, чем самый лист, / хоть ярче кровь (МС-4, 207; Звезда, 1999, № 1, 139)
Но во сто крат белей рука, чела / царя его белей, чем вся бумага (МС-4, 207; Звезда, 1999, № 1, 139)
снег, белей покрывал / тех, что нас занесли (2, 13)
снег, белей покрывал, которыми стан твой кутал (2, 14)
И колыбель любви / – белее снега (2, 54)
печать / прильнет, сама стократ белей бумаги (2, 105)
скрывает их – и те белей бумаги (2, 111)
Небо белей бумаги / розовеет на западе (2, 174)
Чем белее, тем бесчеловечней (3, 56)
да и тело не делается белее (3, 204)
Обмазанные известкой / щиколотки яблоневой аллеи / чем темнее становится, тем белее (3, 224)
Чем яростнее Борей, / тем листья эти белей (3, 265)
и кости в нем белей, чем просто перемыты (4, 10)
белые стены комнаты делаются белей (4, 49)
Так бело, что не может быть белей (4, 93)
и кости в нем белей, чем просто перемыты (4, 110)
Беленый 1
беленый ствол грызут лесные мыши (1, 254)
Белесый 26
Вдоль белесого неба, черно-красных умолкших процессий (СиП, 41)
и белесое небо, и листва (СиП, 41)
и море ко мне приходит / цветом своим белесым (СиП, 71)
Снова белесый, / мутный туман / расстелется вдоль реки (МС-1, 10)
к белесым платформам мокрым (МС-1, 228)
Охваченная тучами белесыми / дорога (МС-1, 377)
покрыла дали мгла, / но и она, увы, была белеса (МС-4, 212)
летит в белесые колонны (1, 70)
негромко шумят в белесой траве (1, 77)
когда опять белесая зима / бредет (1, 26)
и шарила белесыми руками (1, 91)
и облаков белесое гоненье (1, 119)
белесые запястья и вен / сиреневый узор (1, 161)
Белесый снегопад (1, 233)
вран, но белес, как аист (2, 14)
возвысясь – над околицей белесой (2, 27)
сбившись стадом белесым (2, 43)
В белесой мгле, / спеленавшей со всех сторон (2, 337)
Мир бесцветен, мир белес (3, 266)
тарахтенье белесых кустов, хор небес (РНБ, ед. хр. 179)
фургон у входа / белесый снежок заносит (РНБ, ед. хр. 183)
заслонить завесой / моих волос в твоей груди белесой (РНБ, ед. хр. 285)
белесым тельцем на асфальте мокром (РНБ, ед. хр. 285)
и ночь проносит на белесом телом свой саван мокрый (РНБ, ед. хр. 285)
и прежний дождь течет с белесых плеч (РНБ, ед. хр. 341)
и ноги их – белесые цветы (РНБ, ед. хр. 341)
Белеть 40
Снег… / На ветке сломанной белеет (СиП, 228)
и пух… / белеет между стрел густой травы (МС-2, 45)
где в комнате белея чуть дыша / лежат два обнажившихся ножа (МС-2 145)
На склонах вдали белеют / церкви (МС-2, 165)
белеет лицо / вроде белой тарелки (МС-2, 325)
И вдруг смотрю: белеет бюст, бюстует Дарвин в нише (МС-4, 112)
Того гляди начнет белеть назад / (чего он не видел на белом свете) (МС-4, 210; Звезда, 1999, № 1, 141)
коня белеющего бег (1, 66)
фонари во мгле белеют (1, 31)
залив во мгле белеет (1, 32)
переулок / белел отрывками газет (1, 64)
белеют обнаженные тела (1, 82)
в холодной мгле белеют их тела (1, 82)
и новыми газетами белеет (1, 93)
Любовники белеют позади (1, 105)
Жизнеописания Иосифа Бродского не существует, несмотря на вполне закономерный интерес читателей к его личности и судьбе.Книга «Иосиф Бродский глазами современников (1996–2005)» в известной степени восполняет этот пробел в истории культуры XX века.Читатель видит поэта глазами его друзей, переводчиков, издателей из России, США, Англии, Франции, Италии, Польши, Швеции, Израиля. В итоге создается широкая картина жизни Иосифа Бродского в разные периоды. Читатель получает представление о личности одной из самых ярких и загадочных фигур последних десятилетий русской и мировой культуры.Валентина Полухина — профессор Кильского университета (Англия), специалист в области современной русской поэзии, автор ряда работ о творчестве Иосифа Бродского «Joseph Brodsky: A Poet for Our Time» (CUP, 1999), «Brodsky Through the Eyes of his Contemporaries» (London: Macmilan, 1992) (расширенные русские версии: «Бродский глазами современников» (СПб.: Журнал «Звезда», 1997) и «Словарь тропов Бродского» (совместно с Юлей Пярли; Тарту, 1995))
От составителя и издателяВыбрать из 153 интервью самые интересные, самые содержательные, избежав повторений, оказалось весьма непросто. Повторы смущали и самого Бродского, но он их воспринимал как неизбежность жанра интервью. Однако нам представляется, что для читателя повторы представляют немалую ценность, ибо подчеркивают круг идей, которые не оставляли Бродского в покое в течение всей его жизни. Кроме того, чтобы исключить повторы, пришлось бы подвергнуть некоторые интервью своего рода цензуре, что в высшей степени неэтично: все собеседники Бродского вправе рассчитывать, что при перепечатке их интервью не будут изменены.
«Величие Иосифа Бродского как поэта связано с его предположением, что жизнь должна измеряться требованиями искусства, но не наоборот. Эти беседы демонстрируют, что его дружба оказывает равно возвышающее и стимулирующее воздействие на одаренных современников. Бродский возник как своеобразный озонный слой, сам по себе предохраняющий и увеличивающий вероятность поэтической жизни в наше время. Беседы, действительно, исполнены жизни и весомо свидетельствуют о высокой силе Иосифа.»Шеймус Хини, лауреат Нобелевской премии по литературе (1995)
Первая треть XIX века отмечена ростом дискуссий о месте женщин в литературе и границах их дозволенного участия в литературном процессе. Будет известным преувеличением считать этот период началом становления истории писательниц в России, но большинство суждений о допустимости занятий женщин словесностью, которые впоследствии взяли на вооружение критики 1830–1860‐х годов, впервые было сформулированы именно в то время. Цель, которую ставит перед собой Мария Нестеренко, — проанализировать, как происходила постепенная конвенционализация участия женщин в литературном процессе в России первой трети XIX века и как эта эволюция взглядов отразилась на писательской судьбе и репутации поэтессы Анны Петровны Буниной.
Для современной гуманитарной мысли понятие «Другой» столь же фундаментально, сколь и многозначно. Что такое Другой? В чем суть этого феномена? Как взаимодействие с Другим связано с вопросами самопознания и самоидентификации? В разное время и в разных областях культуры под Другим понимался не только другой человек, с которым мы вступаем во взаимодействие, но и иные расы, нации, религии, культуры, идеи, ценности – все то, что исключено из широко понимаемой общественной нормы и находится под подозрением у «большой культуры».
Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.
Лидия Гинзбург (1902–1990) – автор, чье новаторство и место в литературном ландшафте ХХ века до сих пор не оценены по достоинству. Выдающийся филолог, автор фундаментальных работ по русской литературе, Л. Гинзбург получила мировую известность благодаря «Запискам блокадного человека». Однако своим главным достижением она считала прозаические тексты, написанные в стол и практически не публиковавшиеся при ее жизни. Задача, которую ставит перед собой Гинзбург-прозаик, – создать тип письма, адекватный катастрофическому XX веку и новому историческому субъекту, оказавшемуся в ситуации краха предыдущих индивидуалистических и гуманистических систем ценностей.
В книге собраны воспоминания об Антоне Павловиче Чехове и его окружении, принадлежащие родным писателя — брату, сестре, племянникам, а также мемуары о чеховской семье.
Поэзия в Китае на протяжении многих веков была радостью для простых людей, отрадой для интеллигентов, способом высказать самое сокровенное. Будь то народная песня или стихотворение признанного мастера — каждое слово осталось в истории китайской литературы.Автор рассказывает о поэзии Китая от древних песен до лирики начала XX века. Из книги вы узнаете о главных поэтических жанрах и стилях, известных сборниках, влиятельных и талантливых поэтах, группировках и течениях.Издание предназначено для широкого круга читателей.