Слон для Карла Великого - [27]

Наконец Гунольд вошел в зал.

Задранным вверх подбородком и длинным носом он напоминал ящерицу игуану. Даже его движения походили на повадки этого земноводного. Его шаги были быстрыми и целеустремленными, в то время как голова не поворачивалась, а как-то странно двигалась из стороны в сторону – немного туда, немного сюда, словно он высматривал добычу или чуял опасность. Волосы Гунольда были напомажены и блестели, так же как и его сапоги. Щеки горели после бритья. Ни единой пылинки не было на его одежде, ничто не свидетельствовало о длительном путешествии, которое ему пришлось проделать. Несомненно, он выделил время, чтобы понаряднее одеться для этой встречи. Худощавый, он был подпоясан широким кожаным ремнем, что делало его более крепким. В руках он держал ларец из лиственницы, который поставил перед монахинями.

Он сделал глубокий и быстрый поклон, и прядь черных волос упала ему на лоб.

– Да пребудет с вами Бог, друг Гунольд из Барселоны, – сказала аббатиса, и торговец бодро выпрямился и не торопясь привел свои волосы в порядок. Затем изобразил на лице обаятельную улыбку и поприветствовал сестер бархатным голосом:

– Сестры монастыря Святого Бенедикта, как я рад этой встрече с вами! По воле Господней мой путь надолго удалился от вашей обители. Но вот настал день, когда мы увиделись снова. Пока меня не было с вами, мне удалось собрать множество сокровищ. Если бы я их не спас, они на веки вечные были бы потеряны для святой нашей матери-церкви.

Гунольд сделал паузу и облизнул губы, так что теперь даже его рот выглядел так, словно он его только что отполировал.

«Ну и шарлатан, – подумала Имма. – Воля Господня – не смешите меня! Каких только грехов у тебя нет! Многоженство и мошенничество, несомненно, самые безобидные из них».

Аббатиса поднялась со своего места:

– И мы тоже рады приветствовать вас в нашем кругу. Для нас наступил час испытаний. Конечно, вы во время путешествий слышали о позорных делах сарацин или, может быть, сами видели их. Патер Йоханнис сейчас гостит в Санкт-Альболе. Естественно, он захочет задать вам несколько вопросов, но об этом позже. А теперь поведайте нам, какие сокровища вам удалось спасти из лап безбожников. – Голос аббатисы дрожал от волнения.

Имме стало стыдно за эту пожилую женщину, которая из жадности к святым артефактам утратила достоинство. И ей также показалось, что она заметила подозрительный взгляд Гунольда, когда тот услышал имя главного аббата.

Торговец хлопнул в ладоши, словно хотел отдать приказ целой процессии богато одетых рабов войти торжественным маршем в главный зал монастыря. Затем он открыл крышку сундучка и взял маленькую кожаную папку, демонстрируя при этом чрезвычайную осторожность. Кончиками пальцев Гунольд раскрыл ее и продемонстрировал покупательницам священное содержимое. Имма увидела кусочек дерева длиной с палец.

– То, что вы сейчас видите, глубокоуважаемые сестры, это щепка от Святого Креста Христова. Да, воистину, Господь наш касался этого дерева в час своей смерти. Его пот впитался в древесину и сделал этот материал неразрушимым на вечные времена.

Имма не выдержала:

– Если дерево Святого Креста невозможно сломать, почему же тогда вы держите в своих руках щепку от него?

Гунольд ни на миг не запнулся в своей речи:

– Потому что сам Бог позволил ему расколоться, чтобы распространить среди людей его животворящее вещество.

– А теперь выполните волю Божию и будьте посланником Господа, – одобрительно сказала аббатиса.

Теперь она была уже на стороне Гунольда. Тот одарил Имму быстрым торжествующим взглядом:

– Разумеется, я тут же поспешил сюда, сразу после того, как нашел это сокровище. Нет места на свете более подходящего, чтобы хранить реликвию в безопасности и чести.

– Какую цену вы просите? – включилась в разговор ключница. Сестра Атула заправляла кассой монастыря и хранила деньги словно Цербер.

Сумма, которую назвал Гунольд, была высока – настолько, что в зале стало тихо, а вой урагана стал громче.

Имма наблюдала за тем, как аббатиса ломала руки. Ротруд была одержима сбором сакральных артефактов. Она жаждала крови великомучеников, собранной в украшенных драгоценными камнями маленьких кубках, кусочков костей, обрывков одежд или запятнанных кровью орудий убийства, с помощью которых святые мужчины и женщины были преданы смерти. Имма знала об этой единственной страсти пожилой женщины и в большинстве случаев проявляла понимание и терпение.

Однако в этот раз наглость Гунольда заставила побагроветь ее щеки. Цена была безбожной, а мошенничество – явным. Каждый известный ей монастырь, каждая община, каждая епархия, даже множество бродячих проповедников похвалялись тем, что обладают щепкой Святого Креста. Аббатиса купила три таких экземпляра в течение семи лет. Если бы можно было собрать все курсировавшие в обороте щепки от креста и сложить в его первоначальную форму, то из них вырос бы крест больше семи холмов Рима.

Прежде чем Ротруд согласилась на сделку, в разговор вмешалась Имма:

– Прекрасно. Однако прежде чем мы примем решение, давайте посмотрим, что еще скрывается в вашем волшебном сундуке.