Сломать судьбу - [29]

Решительным шагом выхожу в центр холла. Каждый шаг хохочущим эхом отражается от стен и потолка. Дом точно насмехается над тем, что я собираюсь сделать. Ну и черт с ним. Пофиг мне его улыбочки. Достал своим горбатым кладбищенским юмором.

– Эй вы, зрители застеколья! – во весь голос кричу я. – Чего вы хотите от нас? Что вам нужно?

В книге я, наверное, тоже так кричал, но так и не был удостоен ответа.

– Ты чего задумал? – выпучил глаза Серега. – Нас же порвут как Тузик тряпку. И вякнуть не успеем.

– Ой, не надо! – пискнула Яна и снова приготовилась рухнуть на нервно покусывающего губу Евгения Семеновича.

– Неужели все это выступление и смерти лишь для того, чтобы потешить вас? – продолжаю я переполненным злостью и отчаяньем голосом. – Кем вы себя возомнили? Богами? Вершителями человеческих судеб? За что нам уготована судьба гладиаторов? – Я показываю в сторону окна неприличный жест, лишенный какой-либо двусмысленности. – Вот вам! Видели, сценаристы хреновы? Если вы ждете, что мы провозгласим "идущие на смерть приветствуют тебя" или что-то в этом роде и четко сыграем написанные роли, то глубоко ошибаетесь. Назло вам мы найдем выход и покажем…

Неожиданно люстры погасли, и мы окунулись в темноту. Неровный ритм пяти испуганных сердец далекими там-тамами разгоняет тишину. У меня дрожат руки, а колени так и норовят подогнуться. Капельки пота дружными стайками потекли по спине, намереваясь побыстрее скрыться от возможной опасности в трусах. Злость, нахлынувшая во время импровизированной речи, быстро сменилась заячьими чувствами. Воображение рисует страшные картинки, заставляя частящий пульс тревожно молотить в виски.

Раздаются еле слышимые шаги. Кто-то медленно приближается к нам. Наверняка крадется, чтобы напасть и растерзать… Растерзать и выпотрошить… Выпотрошить и сожрать урча от удовольствия и чувства собственного превосходства над жалкими людишками… Но это не по книге. Такого не должно быть! Может это кто-то из наших?

– Это вы ходите? – сдерживая дрожь в голосе, спрашиваю я темноту.

– Нет, – перепуганной мышкой пискнула Яна.

– Я тут стою, – невнятно промямлил шеф.

– Не-а, не я, – шепнул справа Серега. – Я думал это ты шатаешься… А если это не ты… – он еле слышно выматерился.

– Что должно было напасть после лифта? – деловито поинтересовалась Настена вполголоса.

– Не знаю.

– Для Сереги еще рано, – спокойно анализирует Настена, – он после Евгения Семеновича. Оружия у нас пока нет, значит и не шеф. Яна отпадает, значит…

– Значит ты, – пробормотал Евгений Семенович. Толи мне показалось, толи в его голосе действительно промелькнуло облегчение.

– Значит я, – дрогнул голос Настены. – Или же Олег спасением Яны нарушил последовательность, и теперь события могут развиваться не по книге.

– Ты так говоришь, потому, что умирать боишься, – как металлом по стеклу скрипнула Яна.

– Боюсь, – согласилась Настена.

Шаги все ближе и ближе. Без сомнения идут ко мне. Настена права, своим поступком я нарушил последовательность событий книги и теперь…

Паника захватила мою душу. Я уже готов сорваться с места и бежать, забыв о спутниках, бежать до тех пор, пока не стихнет шорох шагов неизвестного.

– Это не потеха, – раздался справа от меня тоненький голос, – а вы не гладиаторы.

Ярко вспыхнули лампы. Зажмуриваюсь от нестерпно белого света.

Медленно возвращается зрение. С ужасом жду, пока прекратится пляска цветных пятен перед глазами, и я увижу чудовище, пришедшее за нами. Удивительно, что никто из нас даже не подумал о бегстве. Все покорно стояли и ждали, пока оно подойдет и …

Белоснежный передник поверх стандартной коричневой школьной робы. Стоптанные туфельки на тонких ножках. Топорщатся переплетенные шелковыми лентами тугие поросячьи хвостики. Не по-детски серьезные глаза изучающе смотрят на меня. Два серых камушка обрамленные пушистыми ресничками кажутся чужими на детском личике. В них холодный расчет и ни капли детской наивности.

– ОЙ! – умиленно вскрикнула Яна. – Девочка! Я думала лифт подкрадывается.

– Сам вижу что девка! – рыкнул на нее Серега. – Мы пока в состоянии отличить сопливую малолетку от лифта.

Настена недоверчиво смотрит на девочку, словно ожидая от нее какой-то гадости.

– Я тебя знаю, – тихо говорю я. – Ты Танечка.

Девочка радостно улыбнулась и кивнула.

– Я тебя убил дважды, – еле шевеля губами, продолжаю, не в силах оторвать глаз от носа-кнопочки на веснушчатом лице под рыжей челкой. – Первый раз в книге а второй на тенистой улочке… Или наоборот в книге это был второй раз. Впрочем, какая разница.

– Кто она? – подходит ко мне Настена.

Остальные застыли, переводя взгляд с меня на девочку и обратно.

Опускаюсь на корточки, чтобы оказаться с девочкой наравне.

– Расскажи мне, – прошу я. – Расскажи мне о тех за стеклом и о том, что будет с нами.

– Ты забыл самое главное, – притворно нахмурились брови.

У меня за спиной кто-то испуганно охнул.

– Что я забыл?

– Волшебное слово! – зловеще звучит под сводом детский голос. – Самое важное слово!

– Пароль, – тихо произнес Серега. – Шифруются гаденыши, а еще детский труд используют и вообще…

– Пасть прикрой, – не оборачиваясь, прошу я. – Она не о том.