Слияние с тьмой - [4]

Я отложила разборку с дверьми, решив сначала заглянуть в шкафы. Мои любимые джинсы и свитер, который я не жаловала. Так, здесь моя одежда, а что еще? Не утруждая себя дальнейшими поисками, я натянула джинсы. Они норовили съехать вниз, едва цепляясь за бедра. Свитер раньше был мне узковат, а теперь висел мешком… Но время дорого. Обувь. Нужно обуться и выйти отсюда — что-то подталкивало скорее убраться и никого не звать. Голос, раздававшийся у меня в голове и явно мне не принадлежавший. Коннор.

Внимание привлек звук, доносившийся от двери в дальнем конце комнаты. Спустя мгновение дверь распахнулась, и в сиянии света появился мужчина. Как только он шагнул в комнату, я поняла — он похож на ангела. Белокурые локоны, четко очерченные скулы. Когда он вошел и закрыл за собой дверь, я встретилась с ним взглядом. Не знаю, как мне удалось в темноте и на таком расстоянии различить цвет его глаз, но они сияли янтарным светом, теплым, как огонек свечи, на который смотришь сквозь стакан ирландского виски.

Он принес с собой блокнот, а руки скрестил поверх белого халата, напомнившего сложенные крылья.

— Люк, — представился он, протягивая мне руку и улыбаясь: сверкнули белые зубы, никаких клыков. Еще один хороший знак. Раньше я не знала, что у Коннора есть клыки, — до тех пор, пока он не собрался меня укусить. — Люк Джеймсон.

— Доктор Джеймсон? — нерешительно уточнила я, помещая свою ладошку в его мягкую, теплую ладонь.

Он кивнул:

— Мне будет приятно, если вы будете называть меня просто Люком. Хотя можете называть, как вам удобно. Все здесь, — последовал широкий жест рукой, — предназначено для вашего комфорта. Мне хотелось бы, чтобы вы чувствовали себя как дома.

— Я предпочла бы вернуться домой, — сказала я. В свой настоящий дом. Хотя мою квартирку размером с коробку из-под обуви можно было лишь с натяжкой назвать домом.

— Почему бы нам не присесть? Поговорить есть о чем. — Он раскрыл дверь, примыкающую к той, в которую вошел.

Я думала, там находится туалет, а это оказалась гостиная. Вслед за ним я вышла на свет и уселась на мягкий диван цвета лаванды, перед которым располагался кирпичный камин с полкой из орехового дерева. Синий ковер на простом деревянном полу. Заднюю стену закрывали тяжелые занавески. Окна? Он опустился на оттоманку такого же цвета, как диван, положил блокнот на журнальный столик, взял в руки пульт дистанционного управления и включил газовый камин.

— Очень мило, — нарушила я затянувшееся молчание, забившись в угол дивана.

— Рад, что вам нравится. — Он подался ко мне. — Отныне это ваш дом.

По позвоночнику пробежал холодок скверного предчувствия. Я колко прищурилась:

— Это угроза? Вы хотите сказать, что я не могу уйти отсюда?

Я изо всех сил пыталась расслышать голос Коннора в голове, но его и след простыл.

Вздохнув, Люк соединил кончики пальцев, в то время как его локти покоились на коленях длинных стройных ног.

— Хоть это и не очень трудно, но сначала будет нелегко смириться. Вы инфицированы вирусом.

— Вирусом?

Я вскочила, но от меня не ускользнуло то, что при этом взгляд Люка задержался на моей груди без бюстгальтера, качнувшейся под свитером. Он откашлялся. Я скрестила на груди руки и вновь опустилась на диван.

— Вампиризм обусловлен вирусом, — объяснил он, вновь встречаясь со мной взглядом и согревая янтарным теплом своих глаз. — Он заразен. Передается через жидкости организма.

— Кровь. — Я припомнила, как пила кровь Коннора, и от этого воспоминания жар залил мои щеки. — Я заражена.

— Дело не только в вампиризме. Гипертеломераза старается на славу, сверх нормы производя гормоны, останавливающие процесс старения. Но это не значит, что вам вынесен смертный приговор. Мы работаем для того, чтобы найти лекарство.

— Значит, страшное наказание — вечная жизнь? — Я улыбнулась, чтобы он понял: это шутка. Я попыталась расслабиться.

— Верно, что носители вируса не умирают от естественных причин. Их организм не стареет, и это неплохо. Больше того, мы стараемся сохранить данное свойство вируса.

Теперь встал он и принялся вышагивать перед камином. Сказал:

— Я считаю нечестным то, что некоторые из нас распространяют болезнь среди доверчивых и ничего не подозревающих людей.

— Болезнь… — Первое, что я подумала о себе, — я больна, хотя он именовал это вирусом. — Но мне дали свободу выбора.

Он покачал головой:

— Вы не знали, чем вам грозит — необходимостью охотиться, могущественным стремлением к напарнику, беспокойством. — Его голос дрогнул.

— Одиночество. — Пока я не имела об этом понятия, потому что заразилась недавно. К тому же долго была без сознания, но я знала, что такое быть одной. Об остальном мне помог догадаться неожиданно погрустневший взгляд янтарных глаз Люка. Я подумала о чете Шелли и о том, как Мэри не позволила Коннору ее обратить. — Вы тоже заражены. Так?

— Верно. — Рукой он опирался о каминную доску, и я увидела, как пальцы сжались в кулак. — Но я никогда не опущусь до того, чтобы укусить другого человека. Здесь мы клянемся в этом.

— Мы?

— Вернемся к вам. — Идеальный, словно высеченный резцом талантливого скульптора, подбородок указал на меня. — В сущности, вы мертвы. Ваша семья, друзья и коллеги думают, что вы скончались.