Слишком жаркий Кипр - [21]

— Через час все будет готово, — сказал он, уплетая свой завтрак. Чем смешил их новый знакомый — Мишка ел так, словно ему предстояла командировка в концлагерь. — Можно будет снимать. Только придется снять сразу всю сумму, и переодеться. А то раз засветитесь в камере наблюдения, потом могут за это взять.

— И сколько ты забил в кредитку денег? — поинтересовалась Ольга.

— Не много, чтобы сильно не привлекать внимания. Десять тысяч баксов. Хватит?

— Ну да.

Наблюдая, как их личный хакер поглощает пищу, Астафьев мирно спросил: — Миш, а ты на глисты никогда не проверялся?

— Нет, а что?

— Да нет, просто один ты это все точно не переваришь.

Через полчаса Астафьев стоял перед банкоматов в своей харизматической форме рокера. Воровал он в своей жизни первый раз, пирожки в столовой в пятом классе в зачет не шли. Так что, волновался майор милиции, Герой России, как никогда. Но, все прошло удачно, уже третий на его пути банкомат выплюнул из своего чрева нужную сумму, и жалобно запричитал своим безгласным табло о том, что он пуст. Сложив все деньги в пакет, Юрий вернулся в отель, и там снова вернул себе свою прежнюю внешность. Кроме того, по пути он все же разорился, но купил себе электробритву. Наблюдая, как Астафьев уничтожает на лице свою растительность, Ольга с некоторой тоской вздохнула.

— Даже жалко мне как-то твою бороденку. Она тебе шла.

— Да нет, отвык я уже от таких гражданских вольностей.

После этого он снова позвонил отцу Василису. Но, телефон священника не отвечал.

— Значит, еще не приехал наш святоша, — решил он. Чуть подумав, он предложил: — А давай сходим с тобой в участок, к этому Папе-андрея.

— Не коверкай фамилию очень хорошего человека, — возмутилась Ольга. — Если бы не он, мы бы до сих пор сидели у них в обезьяннике.

— А мне что делать? — спросил Мишка.

— А тебе будет важное задание. Ты садишься на сеть и вылавливаешь всю информацию об этом чертовом острове. Особенно все новости, касающиеся русских, и криминалу вокруг них.

Папандреу очень удивился их визиту.

— А я хотел уже посылать за вами полицейских, а вы тут сами пришли.

— Да, мы узнали про этот пожар, и решили спросить, не за нами ли эта была охота?

— Охота-охота, — Янгелос смешно наморщил лоб, вспоминая смысл этого русского слова. Юрий решил ему помочь. Он сделал вид, что стреляет из ружья, а потом замахал руками как крылышками. Грек понял.

— А, охота! Да, может быть и так. И охота наверняка именно за вами. Сожгли именно ваш номер.

— Что, Сократос все не может успокоиться?

Следователь развел руками.

— У него двухсотпроцентое алиби. В это время он был в нашем участке, оформлял заявление об угоне машины. Если учесть, что на улице его ждали почти все его бандиты, то алиби есть и у них.

Астафьев почувствовал, как сразу напряглась Ольга. Да и его собственный голос показался Юрию до боли фальшивым.

— Что, у Сократоса украли машину? Неужели такое возможно?

— Да, представьте себе, «Порше» этого года выпуска. Он, правда, сам виноват — ключи оставил в замке зажигания. Правда, далеко угонщики не уехали, разбили на первом же перекрестке. Наверняка какие-то пацаны.

Вот теперь они уже не удержались и переглянулись. Их удивило, что Сократос не стал заявлять угон конкретно на них.

— Кто же тогда поджег наш номер? — спросил Юрий.

— Вот это и странно. Он и его люди практически все были здесь.

— Это был не тот «водопроводчик»?

— Нет, но вас однажды спрашивали, не зная ваших имен, просто обрисовав внешность. Мы создали фоторобот этого человека.

Супруги с недоумением уставились на лист бумаги с портретом некого жуткого выродка. Астафьева всегда смешили и раздражали фотороботы российского производства, но киприоты превзошли всех их, как Казимир Малевич со своим "Черным квадратом" превзошел импрессионистов. По этому синтетическому лицу было ясно только одно: он был молод, и явно выходец откуда-то с юга, от Испании, до Китая. Это мог быть и турок, и грек, и пакистанец, и араб. Короткие волосы, длинный, висячий нос, черные, с плаксинкой глаза.

— Он говорил по-русски? — спросила Ольга.

— Да.

— И портье ему ответил?

— Нет, сказал, что не имеет права рассказывать о своих клиентах.

Юрия интересовало совсем другое.

— Так как они подожгли наш номер? Запись сохранилась?

Янгелос замотал, было, головой, потом, чуть поразмыслив, развернул дисплей ноутбука в сторону посетителей.

— Вот. Я думал, что так бывает только в кино.

Это снова была запись теперь уже камер наружного наблюдения отеля. Изображение было еще хуже, чем вчерашние кадры — ночь, освещение только фонарей около отеля. В поле зрения камеры появился мотоцикл с двумя седоками. Он резко остановился, и тот из мотоциклистов кто сидел сзади, спрыгнул с сиденья, пробежал чуть вперед, и быстро швырнул в сторону отеля одну за другой три темных вещи. На записи были видны даже вспышки пламени, отражавшиеся на освещении самого метателя. После этого метатель снова прыгнул на сиденье мотоцикла, и они за пару секунд скрылись из поля зрения камеры.

— Да, это что-то новое. Просто гангстерский фильм, — признал Юрий.

Напоследок Папандреу решил еще раз огорчить их.

— Да, господа, со вчерашнего дня прокуратура сняла наружное наблюдение за Михаилидисом.