Евгений Сартинов
Подрывник
(За год до основных событий)
Выглянув в единственное окно своего старого вагончика, Игорь Кижаев убедился, что погода стремительно портится, тучи все больше опускаются к земле, прикрывая зарождающуюся луну. Это было ему на руку, бесконечный полярный день ближе к осени хоть и сменился скудной темнотой, но все равно ночь была слишком коротка для того дела, что задумал Игорь. Не сильно торопясь, Кежа, так его звали все знакомые, друзья и враги, приготовил ужин, плотно поел, напился крепкого, до сводящей скулы горечи, чая, выключил свет и стал ждать.
Темнота опустилась на землю лишь в одиннадцать вечера. Солнечный диск исчез за горизонтом всего на два часа, и если бы не разыгравшаяся непогода, то близкая, холодноватых тонов заря высвечивала окрестности этой странной ночи подобием среднероссийских сумерек.
В половине двенадцатого Игорь оделся в свой потертый камуфляж, свернул дождевик в рулон и с трудом отодвинул в сторону большой квадратный ящик, служивший в его убогом жилище обеденным столом. Под ним в полу открылся черный провал подкопа. Его Кежа начал копать две недели назад, когда убедился, что его явно, почти в открытую, пасут. Золото, намытое им за этот удачный сезон, не давало многим в этом заполярном посёлке спать спокойно. Он уже сто раз проклял тот день, когда за стаканчиком дармового спирта проговорился о своих успехах в компании Зубка и Стержня. Вроде и мужики были неплохие, но, скоро весь посёлок знал, что Кежа нашёл жилу коренного золота. За ним начали потихоньку следить, а потом и совсем обнаглели. Один раз в его отсутствие они уже проверили вагончик, перевернув в нём всё вверх дном, но Игорь никогда не хранил свою добычу в поселке. Кижаев знал, кто охотится за его золотом, слишком маленьким было это небольшое селение за полярным кругом. Сейчас, когда лихие девяностые годы сломали былую дружбу заполярных охотников за моржовой костью и золотом, убить человека им ничего не стоило.
Начав делать подкоп, Игорь сначала складывал землю в ящик, потом начал выносить по вечерам вместе с мусором, в основном утрамбовывать её в самом же подкопе. На его счастье вечная мерзлота в этом месте залегала глубже, иначе вся идея с подкопом неизбежно пошла бы прахом. Вековой лед ему пришлось бы долбить не одну неделю. С кряхтением согнувшись Игорь пополз по длинному подземному ходу, стараясь не думать о метровом слое земли, готовом обрушиться и похоронить его в собственноручно вырытой могиле. В этот раз ему пришлось гораздо труднее, чем прежде. За собой Игорь тащил большой рюкзак, скатку дождевика, и чехол с разобранным ружьем. Несмотря на просачивающийся снизу от мерзлоты холод он вспотел и к концу десятиметрового пути основательно устал. Наконец в свете электрического фонаря перед ним появилась желтоватая стена тупика. Среди глины торчал кончик деревянной палки. Еще десять дней назад Кижаев воткнул ее в склон оврага, и вчера сам поразился, с какой точностью он вывел свой подкоп именно к этому месту. Давали о себе знать навыки, полученные в шахтах полярной Воркуты. Подняв лопату с короткой ручкой Игорь в три удара разрушил полуметровую стенку и выбрался наружу. Холодный ветер сразу остудил его пылающее лицо порцией ледяного дождя, но, не обращая внимания на непогоду, Игорь вытащил всю свою амуницию и поспешно двинулся вниз по руслу оврага.
Дождь разыгрался не на шутку, и уже через десять минут Кижаев брёл по колено в воде. Уровень ее рос на глазах, Игорь еще больше прибавил ходу, а вскоре и побежал. Ему уже приходилось видеть этот овраг до верху полным воды, и если она поднимется еще на метр, то ему придется совсем туго. К счастью вскоре перед ним открылся простор реки и, перейдя по пояс вброд излучину ручья, Игорь выбрался на берег Альчигана. Чуть передохнув, он спустился метров на сто ниже по течению и за большой кучей принесённого за весеннее половодье наносника, увидел деревянную лодку.
"Слава богу! Илька не подвел. Только эвенком и можно доверять в наше время", — подумал Игорь.
В плоскодонке Кижаев обнаружил всё то, о чем заранее договаривался с эвенком: лодочный мотор, бак с бензином, две запасные канистры с топливом и мешок сушеной рыбы.
Быстро прикрутив к корме тяжелый «Вихрь» Игорь столкнул лодку на воду и, отталкиваясь от дна реки шестом, направился вниз по течению. Вообще-то ему надо было в другую сторону, Северный Ледовитый океан Игоря не интересовал, но он боялся заводить мотор в такой близости от поселка. Кроме того, у Игоря был тут и свой интерес. Подплыв к одному из островов, Кежа выбрался на берег, и скрылся в его глубине. Вскоре он вернулся, с небольшим, но увесистым рюкзачком. Пристроив его в лодку, Игорь снова подумал, насколько странной бывает Фортуна. Старик Кравченко, по кличке Язык, всю жизнь промышлял в этих местах золото, но намывал за сезон максимум полкило. Кежа в первый же свой сезон, в первую экспедицию наткнулся на месторождение коренного золота. На участке реки размером метров в триста он за месяц намыл двадцать килограмм крупного, самородного золота. Там можно было пастись ещё не один сезон, но по горькому опыту Игорь Кижаев знал, что долго в азартные игры играть нельзя.
