Слезы темной воды - [156]

– Когда вы впервые узнали, что «Возрождение» попало в руки пиратов? – спросил он.

– Мне позвонил мой свекор Кертис Паркер, – ответила она. – Он получил сигнал бедствия от моего мужа. Дэниел успел послать его до того, как пираты захватили яхту.

Баррингтон кивнул.

– Что вы сделали после этого?

Ей вспомнились ужас и неопределенность тех минут.

– Я старалась оставаться спокойной. Приехали Кертис с Ивонной, и Кертис использовал свои связи в правительстве, чтобы получить информацию. Военные начали действовать быстро, но они находились на другом конце мира. Прошло какое-то время.

– Опишите присяжным, каким было это время.

Она вздохнула.

– Мучительным. Но у меня была хорошая поддержка. ФБР прислало нам переговорщика, Мэри Паттерсон. Она прекрасно справилась со своей задачей. Еще Кертис нанял частную охранную фирму, чтобы помогать нам. Мы мало что могли сделать. А потом нам позвонил один из пиратов. Он назвался Ибрахимом и потребовал пять миллионов долларов.

Баррингтон сложил руки домиком под подбородком.

– Как вы ответили?

– Мы не знали, разрешит ли нам правительство вести переговоры. Но потом вмешались мой свекор и Пол Деррик. Правительство позволило нам заключить с пиратами сделку.

– Ваша семья сумела договориться с Ибрахимом?

Ванесса посмотрела на присяжных и увидела сочувственные взгляды. Среди них были такие же матери, как она. «Я справлюсь», – подумала Ванесса.

– Да. Кертис смог сбить сумму, и вышло чуть меньше двух миллионов долларов. Потом они с Ивонной собрали свои сбережения и я полетела в Кению, чтобы организовать передачу денег. Я была с охранниками на борту самолета, когда они сбросили пакет с деньгами.

– Когда проходила передача денег, вы видели кого-нибудь в кокпите «Возрождения»?

Ванесса с трудом сдержала слезы.

– Я видела Дэниела и Квентина с Ибрахимом. Я понимаю, его зовут не Ибрахим, а Исмаил. Я немного поговорила с ними. Они сказали мне, что у них все хорошо. Я сказала им… – Ванессу переполнили чувства, голос ее дрогнул. – Я сказала, что люблю их и… и что мы скоро увидимся.

– Пират, который называл себя Ибрахимом, находится в этом зале? – спросил Баррингтон.

– Да. – Она указала пальцем на Исмаила: – Вот он.

– Занесите в протокол, что свидетель опознала обвиняемого, – сказала судья Маккензи.

Баррингтон продолжил:

– Вы в тот раз разговаривали с Ибрахимом?

Ванесса кивнула:

– Да. Он сказал мне, чтобы я выполнила наше обещание, и тогда он выполнит свое.

– Вы это сделали?

– Да, – тихо произнесла она. – Я своими глазами видела, как они взяли пакет.

Баррингтон посмотрел на нее со скорбным видом.

– А он передал вам то, что обещал?

В тот же миг Ванесса снова оказалась в самолете со Стейном и Флинтом, они поднимались в небо над Сомали на фоне заходящего солнца. Она вспомнила свой звонок Полу, вспомнила свою просьбу и то, как доверилась Ибрахиму. Она закрыла глаза, охваченная воспоминаниями о том, что случилось после этого.

– Нет, – наконец промолвила она. – Не передал.

После паузы Баррингтон сказал:

– Мне неловко об этом спрашивать, миссис Паркер, но это важно для дела. Вам вернули деньги, которые вы передали пиратам?

Она кивнула, вспоминая ненастный декабрьский день, когда представитель ФБР вернул ей портфель с наличными.

– Вернули, но это не имеет никакого значения. Нам нужны были не деньги, а наши близкие.

Обвинитель бросил взгляд на присяжных.

– Разумеется.

Затем в течение получаса Баррингтон расспрашивал ее о последующих событиях: похоронах Дэниела, медицинской помощи Квентину, сложностях, возникших из-за повреждений его мозга. Она плакала, вспоминая день, когда Квентин понял, что его отец умер. Ванесса рассказала присяжным, как открытки и письма Дэниела помогли ему выйти из тупика отчаяния. А потом она рассказала им об Ариадне, о том, как она стала для него путеводной звездой и вдохновила его на новые плавания. Встретив взгляд девушки, она поняла, что до сих пор ни разу не говорила ей об этом. Она увидела, что Ариадна тоже плачет. «Мне нужно быть с ними более открытой, – подумала Ванесса. – Мне нужно быть со всеми более открытой».

– А правительство вернуло вам что-нибудь с яхты? Что-либо, принадлежавшее Дэниелу?

– Да, – кивнула Ванесса. – Шкатулку, которую ему подарил перед отплытием его отец.

Баррингтон взял коробочку у Кертиса и передал ее Ванессе.

– Эту шкатулку?

– Да. – Ванесса подняла ее, показывая присяжным. – Она из Занзибара.

– В шкатулке было что-нибудь? – мягко спросил Баррингтон.

– Там было письмо, – сказала она и, подняв крышку, вынула сложенные страницы. – Оно не закончено. Я бы прочитала его вам, но оно очень личное. Перед тем как Дэниел ушел в плавание, мы с ним переживали не лучшие времена. В этом письме он просит у меня прощения.

Выждав секунду, Баррингтон спросил:

– Может быть, вы хотите прочесть какое-нибудь другое письмо?

– Да, – ответила Ванесса и, когда Баррингтон взял письмо у Элдриджа Джордана, прибавила: – Это последнее письмо, которое Дэниел прислал мне перед захватом яхты. Оно давало мне надежду в самые тяжелые минуты.

Она вдохнула, чтобы собраться, и начала читать. Перед слушателями предстал Ла-Диг, каким его описывал Дэниел: солнце, песок, гранитные валуны, на которые взбирался Квентин, ветер, море и то ощущение свободы в беспокойном мире, которое они давали. Когда речь зашла о Квентине, она встретилась с ним взглядом и впервые произнесла эти слова ему: