Следующая остановка - жизнь - [23]

— Каждый получает то, что заслуживает.

— Ха! Сказанула. А вот и нет. Если бы каждый получал то, что заслуживает, никогда убийцы и воры не становились бы богачами и правителями!

Митяй потянулся, зевнул.

— Ты не ответила на мой вопрос: отпрыска ждёшь или выпятилась на городских харчах? Так расцвела — глаз нельзя отвести! Ты такая… пальчики оближешь.

Юля склонилась над бумагой.

Скорее сбежать от него под душ, отмыться от его слов, что прилипли к ней.

— Не отвечаешь. Брезгуешь. А ведь я о тебе думаю. Можно сказать, сохну.

— Мне приснилось, или, в самом деле, слышала: Аркадий — твой друг? Если вы друзья, так, почему ты предаёшь его?

«Уйди!» — хочет сказать она.

Нельзя. Она чувствует: Митяй — мстительный.

Юля начинает набивать пункты проекта, смету его доходов-расходов, и вспрыгивающие на экран буквы успокаивают её. Печатает она медленно, старается бить правильным пальцем по клавише, но мизинец плохо слушается, и безымянный не хочет работать как положено.

— А Ганка шлёпала, как пулемётчица, в секунду бумага готова. Вот это называется квалификация. Значит, не хочешь говорить со мной? Демонстрируешь?

Имя «Ганка» тормозит пальцы, они виснут над клавиатурой. Она собиралась сходить к Ганне…

Но ведь пока всё хорошо. Аркадий жив, здоров, и дела вроде идут.

— А ты с ней встречаешься? — спрашивает Юля.

— Ишь, какая ловкая! Ты на мои вопросы не отвечаешь, а от меня ждёшь ответа. Разговора-то не получается. Или давай поговорим откровенно, — он придвигается к ней со стулом, — или оба остаёмся при своих. Ганна тебя задела… я знаю. Она — бритва. Она — разящий меч. Её слово не простое. Она — язва, стерва. С ней лучше дружбу водить. Она насквозь видит. Её надо бояться! — широко открыв глаза, пропел Митяй и сунул Юле под нос свой толстый палец.

«Дай адрес», — чуть не сказала Юля. Сдержалась. Ни разговора, ни дружбы у неё с Митяем не получается. Один озноб.

Разит от него чем-то химическим, смешанным с лосьоном, сигарами. За столом в день рождения вещал:

«Сигары, ребята, — для бездельников. Сидишь себе неподвижно, перевариваешь вкусную жратву и балдеешь. Главное — не шевелись. Ничего над тобой не каплет, ничего у тебя не болит, и — ни одной мысли. Твоё время, твой кайф. Приятная это работа, ребята, — курить сигару…»

Митяй стал заглядывать к ней. Уставится. Теребит её вопросами. Говорит пошлости.

С Игорем отношения получились совсем другие. Игорь думал только о деле. Её это вполне устраивало. И, может быть, никогда не полезла бы она в его душу, если бы что-то не напрягало её в его присутствии. Захотелось узнать его поближе. Как-то небрежно спросила Митяя, женат ли Игорь, есть ли дети.

Митяй охотно выложил: женат был, недолго, разведён, по воскресеньям встречается с сыном, остальное время, по выражению Митяя, «горит на работе». Любит играть с компьютером сидит перед ним допоздна. Что делает, неизвестно.

Аркадий как-то сказал о нём: «Клад, а не мужик, скала, полагаюсь на него, как на себя самого».

Игорь нетороплив, обстоятелен, малословен. В отличие от Митяя, смотрит прямо в глаза собеседника и не отводит взгляда во всё время разговора. Среди новых русских различает «однодневок» и «долгожителей». На совещаниях делает лёгкое движение указательным пальцем, словно мотив выбивает — едва выстукивает по столу, что означает: «Не трать порох, Аркаш, туфта». Если же мужик Игорю, по выражению Митяя, показался, кладёт неподвижную ладонь на стол и в оставшуюся встречу неподвижно буравит его взглядом.

К Игорю Юля как-то сама пристала с вопросами:

— Почему ты разошёлся с женой?

— Почему ушёл из программистов?

— Почему решил заниматься бизнесом? Мне кажется, ты к деньгам равнодушен.

— Ты целый день на работе, похоже, и с девушками не встречаешься.

Игорь отвечал коротко:

— Не состоялась.

— Неинтересно стало.

— Люблю власть.

— Пустое времяпрепровождение.

Все ответы вызвали вопросы новые:

— Жена не состоялась или женитьба не состоялась?

— Почему «неинтересно»? Ты же и сейчас составляешь программы, сам говорил!

— Разве ты любишь власть? Что ты под этим подразумеваешь?

— Почему «пустое»? Разве тебе не нужна женщина? Ты же молодой!

Игорь пристально посмотрел на неё.

— Не состоялась жена.

— Неинтересно стало, потому что не мог делать то, что хотел делать.

— Власть — это решать всё самому. Только я решаю.

— «Пустое», потому что большинство — дуры. Естественно, женщина нужна, но — человек, а не кукла.

Эти ответы тоже требовали вопросов и разъяснений, но Игорь оборвал её любопытство потоком новой, сложной информации, которую нужно было срочно освоить, а дважды он ничего не повторял.

Вечером спросила Аркадия, почему Игорь разошёлся с женой.

— Жена требовала денег…

— Вроде Риммы?

— Да нет, она умна. Кроме того, очень красивая!

— Так, почему он разошёлся?

— Она — актриса, а карьеры не сделала, у Игоря же теория: человек должен иметь успех в своём деле.

— И он разошёлся с ней потому, что она не стала знаменитой?

— Одна причина, так я понял. Вторая — требовала денег и тратила сразу всё, что он давал. Третья — плохая мать, не хотела возиться сама — Игорь купал, одевал, кормил сына. Но всё равно ребёнок дома ей мешал — часто она подкидывала его родителям, сама являлась домой поздно. Одно слово, богема: без дня, без ночи, без всякого подобия заботы о ком-либо… нет обязательств перед семьёй.